Джон Браннер - Поймай падающую звезду
— Кионг-Бину, я не закончил. Могу я продолжать?
Кионг-Бину недовольно кивнул.
— Я хочу возразить Ненг-Иду! — решительно начал Паро-Мни. — Досконально изучив историю, можно сделать единственный вывод: так называемая «неумолимая судьба» есть не что иное, как порождение человеческой слабости. Неужели мы настолько бессильны? Неужели мы готовы смириться с мыслью, что наши дети, которые, если пользоваться вашей терминологией, никогда не станут рабами, — будут сожжены заживо? Нам должно быть стыдно перед отважными пришельцами, которым, может быть, не хватает знаний, которым, может быть, не хватает силы, но которые в избытке наделены ЦЕЛЕУСТРЕМЛЕННОСТЬЮ!
Он провел рукой по волосам и сел. Споры вспыхнули с новой силой, и скоро стало ясно, что Кионг-Бину уже не в состоянии их погасить. Это продолжалось так долго, что Лианг-Лианг оставила попытки переводить то, что говорили разгоряченные ораторы. И когда все уже вконец обессилели, сквозь шум прорезался спокойный звонкий голос Кионг-Ла.
— Я предлагаю компромисс, — сказала она, обращаясь к деду. — Я могу говорить?
— Что ж, говори, — сказал старик, пожав плечами.
— Вы видите, что мнения разделились и собрание не может принять решение. Я думаю, каждый должен поступать так, как ему диктуют его убеждения. Пусть тот, кто хочет, поможет пришельцам в поисках информации. Пусть остальные, которые не хотят этим заниматься, вернутся к своим обычным делам.
Последовала долгая пауза, напряжение спало, и люди, удовлетворенно кивая головами, начали вставать с мест. Кионг-Бину объявил, что это единственно правильное решение, и закрыл собрание.
Как только он, а вслед за ним и Ненг-Иду ушли, Паро-Мни и Кионг-Ла подошли к помосту.
— Ну, — с улыбкой сказал Паро-Мни, — как вам понравилось наше прекрасное общество ученых?
Ху больше не мог сдерживаться.
— Если все на нашей планете так же близоруки, — с негодованием воскликнул он, — пусть они поджарятся на гигантском костре — ради таких не стоит даже пошевелить пальцем.
— Но все-таки мы кое-чего добились, — сказала Кионг-Ла. — Мы наставили нос моему деду и этому самодовольному дураку Ненг-Иду. Вы когда-нибудь встречали подобную надменность? Даже Геринты не считали свои идеи высшим достижением человеческого разума!
— Но чего мы, собственно, достигли? — осторожно спросила Чалит.
— Многого! — вмешался Паро-Мни. — Теперь вы имеете свободный доступ ко всем нашим Древам Истории. С помощью тех, кто был на вашей стороне, вы сможете найти нужную информацию, и это, вероятно, поможет вам правильно действовать. Конечно, это только начало, и теперь нужно искать людей, которые вам помогут. И если таких наберется хотя бы дюжина, значит, вам повезло.
Креоан рассказал о своем ужасном походе в Древо, или Дом Истории в его родном городе.
— Здесь тоже совершают мысленные путешествия в прошлое? — с тревогой спросил он.
— Мы вас научим, — дружелюбно сказал Паро-Мни. — Чтобы справиться с воспоминаниями, пробуждаемыми Древом Истории, необходима большая дисциплинированность. Но вам потребуется серьезная помощь.
— Скажите, — хмуро проговорил Ху, — существуют ли на самом деле где-нибудь такие люди, которые, если понадобится, вместе с нами решатся бросить вызов звезде?
— Разве вы не встречали таких людей во время путешествия? — в свою очередь спросила Кионг-Ла.
— Если бы мы их встретили, разве мы оказались бы здесь? — резонно заметил Ху.
— Нет, я думаю, таких людей нет, — задумчиво сказала Кионг-Ла. — Во всяком случае на этом берегу. Южнее нас расположен только гигантский остров, но там живут лишь свирепые звери. На западе от нашей границы — континент. Именно там человечество пережило свой расцвет в разные тысячелетия. Может быть, где-то там… Хотя рано еще говорить об этом! Бессмысленно обсуждать подробности, не решив главного. Давайте все-таки начнем с нашего побережья. И как можно скорее! Прежде всего надо определить, что мы можем сделать. Никогда раньше мы не пробовали анализировать воспоминания, полученные в Древах Истории, но я думаю, что у нас это должно получиться.
— Тогда чем раньше мы начнем, тем лучше, — сказал Креоан.
XX
По мнению Креоана, Древа Истории были устроены иначе, чем Дома Истории в его родном городе. Очевидно, это объяснялось тем, что в течение последних столетий их использовали для различных, непохожих целей. Так, здесь имелись даже карты, начерченные еще до эпохи Лимерианской Империи, на которых были отмечены основные вехи десяти предыдущих тысячелетий, а также указано, в каком Древе и в какой точке его внутренних переходов человек того или иного склада легче реагирует потоком нервной энергии на информацию о прошлом. Несмотря на все упражнения и проверки, которым его подвергали Паро-Мни и Кионг-Ла, Креоан все же чувствовал себя напряженно, когда впервые рискнул посетить Древо. Обнаружив, что на этот раз его не захватывает беспорядочный поток воспоминаний и что ему удается сохранить в нем свое сознание, он успокоился и с готовностью занялся познанием. Он даже начал чувствовать то очарование, для определения которого Моличант так и не смог найти слов. Но задача, стоявшая перед ним, требовала безотлагательных действий, и он, не сопротивляясь, растворился в столпотворении видений, вызываемых Древом.
Чалит тоже вошла во внутренние коридоры прошлого, открывшиеся перед ней, но она всегда оставалась человеком сегодняшнего дня, и это защищало ее от одержимости. Реакция Ху была иной, поскольку он испытывал горечь от мысли, что его род давным-давно превращен в сухую ветвь человеческого древа.
Однако он не искал способа это изменить. Он был слишком практичен и понимал, что вся его семья, за исключением его самого, счастлива, несмотря на рутинную, продолжающуюся в течение многих поколений работу. И решать дальнейшую судьбу их рода должен был не он, а неумолимое время. Уважая душевные страдания Ху, Креоан и Чалит никогда не говорили с ним о его семье и о Мэдал, чье вторжение в жизнь общины, вероятно, помогло их безболезненному уходу.
Так, после долгих дней предварительных упражнений и приготовлений, началось самое глубокое и всестороннее изучение прошлого, какое когда-либо предпринималось людьми.
* * *Лимерианской Империи, как известно, предшествовала эпоха Великих Геринтов, которые сосредоточили усилия на превращении своего народа в единообразное стадо. О последствиях этого у Креоана остались самые удручающие воспоминания.
До Геринтов были Люкотиды и Претамканцы. Они поделили всю планету между собой и пользовались тепловым циклом атмосферы, чтобы снабжать энергией свои гигантские дрейфующие в океанах города. Именно в это время, как с удивлением обнаружила Чалит, существа, с которыми она подружилась в море, впервые встретились с людьми, но это были еще не те люди, чьи разрушенные города посетил Глир. Те были поздними декадентами, несмотря на все его хвастовство их великими достижениями.
