Генри Каттнер - Планета - шахматная доска
- Но они не нашли недостающий элемент, ибо иначе использовали бы уравнение против нас в глобальной атаке. Полагаю, что полное уравнение было бы практически абсолютным оружием.
- Уверенности в этом нет, но я полагаю, что вы правы. Если забыть о контруравнении. Камерон усмехнулся.
- Значит ученые фалангистов тоже работают над этим вопросом и тоже сходят с ума. Они хотят найти недостающий элемент, потому что боятся, как бы мы не опередили их, а кроме того - боятся Риджли. Интересно, сколько ученых фалангистов уже сошло с ума?
- Это обоюдоострый меч, - возбужденно заметил Дю Броз. - Он должен быть таким. Если бы Риджли... Директор откашлялся.
- Вы можете найти этот недостающий элемент?
- Думаю, можем,
- Тогда почему это не под силу фалангистам?
- Возможно, виноваты расовые особенности психики, - предположил Дю Броз. - Они всегда были реакционерами. Их культура - как целое относительно молода, но основана на весьма старых, крепко укоренившихся традициях. Они...
- Они не играют в сказочные шахматы, - закончил за него Вуд. Конечно, есть возможность, что они когда-нибудь найдут ответ, но пока у них ничего не выходит, иначе мы были бы уже раздавлены. И еще одно... - Он захохотал. - Если бы у меня ничего не вышло, меня бы не расстреляли и не заставили бы совершить ритуальное самоубийство. У фалангистов же суровый кодекс чести. Они не только служат государству, но и поклоняются ему. Для них поражение немыслимо.
Камерон согласился с математиком.
- Датчане много раз побивали саксонцев, однако Альфред со своими людьми упрямо возвращался. Когда датчане были разбиты под Этнандуном, они сломались и в психическом смысле. Культура фалангистов неэластична. Она и не могла быть другой поначалу, иначе они просто сломались бы, но сейчас... Да, наши ученые мучаются, не в силах решить уравнение, даже сходят с ума. Но ученые фалангистов по самой своей природе должны страдать от этого гораздо сильнее. Это культурное уродство.
- Для меня это игра, - мягко сказал Вуд. - У меня просто нет времени тревожиться. Поэтому я смогу довольно быстро решить это уравнение и найти недостающий элемент.
Камерон посмотрел на него.
- Мы можем выиграть эту войну, у нас есть для этого все предпосылки. Но если это произойдет, я всегда буду гадать, почему Риджли связался с обреченной стороной.
- Он не сделал бы этого, - сказал Дю Броз, - если бы знал наперед. Значит, он не мог знать. Может, к его временам не сохранилось никаких документов. Остались туманные легенды о том, что примерно в наше время шла какая-то война. Но легенды могли не говорить о том, кто в ней победил. Пусть даже сохранились какие-то документы, они могли быть настолько отрывочными, что...
- Отрывочные и неточные, - подхватил Камерон. - И здесь появляется еще одна возможность - альтернативные временные линии. В настоящем прошлом Риджли победить могли фалангисты, однако, двигаясь против течения времени, он сам нарушил равновесие и переключил историю на альтернативное будущее.
Математик поднялся.
- Я должен вернуться к работе. Сейчас, когда вопрос несколько прояснился, возможно...
Бог, бывший когда-то Эмилем Пастором, шагал по вечернему холодку среди пшеничных нив Дакоты. Его невысокая, невзрачная фигурка брела вперед и вперед, а вокруг в лунном свете волновался серебристый океан пшеницы. Бог шел за своей тенью.
Эта тень была реальностью, а реальность - тенью. Под ногами глухо громыхала полая земля, и после каждого шага звук этот болью отдавался в его голове. Он не остановится, он и так уже опаздывает. Чем скорее он достигнет своей цели, тем быстрее разрешатся все сомнения.
Бог должен быть всемогущим... и в этом главная сложность. Он был двойной личностью, и его преследовало смутное, неприятное чувство, что, возможно, он не только Бог, но Аполлион. Он мог быть вовсе не Богом, а всего лишь демоном уничтожения.
Почему он не может вылечить свою руку?
Нервные ткани обуглились, и боль, которую он испытывал в руке, была мнимой - явление, известное по случаям ампутации. Он привязал мертвую руку к боку: раскачиваясь, она отвлекала его.
Врачу, исцелися сам. Боже, исцели себя. Аполлион...
Заинтригованный он остановился и стоял молча, посреди огромного поля-пшеницы, вглядываясь в свою черную однорукую тень. Словно откуда-то издалека до него смутно доходило воспоминание о чем-то, что называлось "дорогим Эмилем", и он знал, что это означало безопасность, и что его тень доведет его до убежища.
Там он и узнает, как его зовут. Бог или Аполлион. Это определит его судьбу. Бог должен править справедливо и милосердно, Аполлион же должен уничтожать.
В пшенице что-то двигалось.
Нет, это ветер.
Он хотел, чтобы боль прошла, но она не проходила.
По его щекам медленно покатились неудержимые слезы бессилия, и он уже не видел этого движения, а оно тихо приближалось к нему в белом, неумолимом сиянии луны.
Иконоборец бесшумно подкрадывался к Богу.
- А как с практическим применением?
- Довольно просто. Это выглядит примерно так, мистер Камерон: вы не можете играть в сказочные шахматы, если у вас нет доски, фигур и вы не знаете правил игры. Сейчас, решив уравнение, мы узнали правила.
- Ну а доска? Фигуры?
- Они повсюду вокруг нас. Материя, свет, звук - то, о чем вы обычно не думаете, как о... э-э... машинах. Как правило, они ими и не являются. В традиционных шахматах нельзя применять такие фигуры, как кузнечик или нетопырь. Ортодоксальная логика не допускает использования... скажем, сигареты, в качестве машины. Но, предполагая переменность истин, можно даже сигарете приписать произвольное значение. Доской и фигурами является континуум пространства-времени. Воздействуя на определенные внереальные принципы пространства-времени, вы меняете форму доски. А говоря о внереальности, я имею в виду внереальность с точки зрения ортодоксальных стандартов.
- Но меня интересует практическое применение!
- Исходную энергию может дать нам двигатель внутреннего сгорания, но хватит и простой нервной энергии. Нас окружают неисчерпаемые источники энергии, мистер Камерон. В мире ортодоксальной логики мы не можем ими пользоваться, точнее не можем делать этого без особых машин.
- Вы сумели вывести полное уравнение? Этот недостающий элемент...
- Я нашел его, и он подходит. У нас есть то, чего нет у фалангистов. Но даже в этом виде у него есть некоторые ограничения. Микроконтинуум переменной истины можно поддерживать до тех пор, пока энергия выхода достаточно эффективно используется и направляется. Может, это и хорошо, потому что иначе вселенная могла бы подняться на дыбы. Есть определенные ограничения. Нельзя бесконечно поддерживать даже излучения мозга, однако мысль может положить начало...
