Ната Чернышева - Это был просто сон...
— Вид у тебя…
— Вид — это последнее, что меня волнует, — отрезал Фарго. — Не пойму, я-то им чем помешал?! Да отстань хоть ты от меня! — это уже относилось к Бэлен лиданум, подошедшей к нему с медицинским сканером в руках.
— Молчать, больной, — велела она, всматриваясь в показания прибора. — У вас — закрытая черепно-мозговая травма. Немедленно лечь, закрыть рот и не болтать лишнего!
Ворча, Фарго подчинился. С медициной тут все-таки предпочитали не спорить…
— Ну, в общем, так, — сказала Бэлен лиданум, обращаясь к а-дмори леангрошу. — У госпожи Рах-Нпори — повреждение позвоночника и ушиб головы, у Кмеле — сотрясение мозга, диагноз Фарго вы слышали, у Ирины — царапины и легкий психодинамический шок. У шестнадцати имеющихся в наличии мертвых тел травмы несовместимы с жизнью. Экспресс-анализ генетического кода погибших…хм…
— Что с ними такое? — недовольно спросил а-дмори леангрош.
— Биологический возраст — меньше года… И ошибиться я не могла!
— Биороботы, — сказал Клаверэль барлаг и выругался.
— Кто?! — не поняла Ирина.
— Дети, рожденные в подпольных лабораториях, — злобно пояснил Арэль Дорхайон, непроизвольно сжимая кулаки.
— Какие ж это дети? — не поверила Ирина, оторопело рассматривая мертвые тела.
— Их накачивают гормоном роста, — негромко пояснил Клаверэль барлаг. — И за год они вырастают в таких вот долдонов… Отсутствие развитого сознания компенсируется психокодами разного толка. Эти вот — получили приказ убить…
— Р-разорву мерзавцев! — свирепо пообещал а-дмори леангрош. — На моей территории….. разорву! Найду… и сам лично, сам… — он задохнулся от бешенства, но все же докончил свирепо: — В клочья!
При этом он непроизвольно сжимал и разжимал пальцы, и Ирина вдруг обратила внимание, (до этого она как-то не придавала факту особенного значения), что пальцы а-дмори леангроша, как у всех представителей расы Оль-Лейран, оснащены твердыми толстыми крючками псевдокогтей. До звериных им, конечно, было далеко, но и ногтями ведь назвать было нельзя тоже.
"Такими-то коготочками отчего бы и не разорвать?" — подумала Ирина, зябко ежась. Она вновь расхихикалась. Аж слезы выступили от досады: проклятый смех! "Что обо мне будут думать?"
Почему-то Ирине было не все равно, что о ней будут думать Фарго, а-дмори леангрош, Клаверэль барлаг и все остальные. Ей стало неимоверно стыдно за свое поведение, но все титанические попытки успокоиться, взять себя в руки, остались безуспешными.
— Как вы успели заметить их раньше меня? — спросил Фарго, приподнимаясь и игнорируя возмущенный возглас Бэлен лиданум.
— Испугалась, — объяснила Ирина, стуча зубами. — Н-не знаю… Ис-спугалась п-просто и в-все… А п-потом они и п-появились…
Она снова захихикала, дрожа в очередном приступе пережитого ужаса.
— Обычные армейские хамелеонки, — пояснил Клаверэль барлаг, демонстрируя снятый с одного из убитых плащ.
Ткань была невесомой, полупрозрачной с одной стороны, зеркальной — с другой… То есть даже не зеркальной. Эта сторона плаща вообще не воспринималась зрением! Закутавшись в такой плащ, человек становился невидимкой.
— Оптический обман, — сказал барлаг. — Свет искривляется и огибает объект, вот смотри, — он снова продемонстрировал Ирине отменные качества плаща. — Хороша штучка, верно? — Ирина тупо кивнула. — Засечь, впрочем, можно — по инфракрасному излучению. У тебя корректор зрения, Ирина. Скорее всего, ты их просто заметила.
— Ну да, — кивула Ирина. — Т-тени какие-то увидела. И мне стало страшно. Я… М-мне к-кажется, я уже в-видела к-когда-то что-то так-кое же…
Она вновь попыталась задавить очередной приступ истеричного смеха — безуспешно."Вот проклятье!.."
— П-простите, — проговорила она, стуча зубами. — Н-не могу н-никак…н-надоело…
— Все, хватит, — требовательно проговорила Бэлен лиданум. — Первая помощь оказана. Пациенты нуждаются в дальнейшей терапии. Отставить все разговоры немедленно! Куда?! — это уже отнеслось к Ирине, собравшейся к выходу.
— Да я н-ничего… я нормальная!
— Я вижу! — Бэлен лиданум с неженской силой вцепилась в Иринину руку. — Со мной пойдете.
— Не хочу я в б-больницу! Что я там потеряла? Не п-пойду! Отпустите меня сейчас же!
Она полна была яростной решимости отстоять свое право на независимость. В самом деле, что хорошего ждало в этой больнице? Законопатят снова в хрустальный гроб… без одежды, само собой… кому оно такое надо? Но Бэлен лиданум, очевидно, считала иначе.
В ее руке появился крохотный — сантиметра два в ребре — кубик. Прежде, чем Ирина сообразила, что это за дрянь такая, кубик прилепили к запястью, и содержимое его прямо сквозь стенку стремительно всосалось под кожу. Ирина с криком дернулась, но было уже поздно. По всему телу разлилась неприятная слабость, очень схожая с наркозом — с той только разницей, что сознание угасло не до конца. Ирина чувствовала, что ее куда-то ведут, на что-то укладывают… Перед глазами стоял розовый туман, невыносимо яркий. Пришлось закрыть веки, но даже так все равно было больно.
" Заловили все-таки", — обреченно подумала Ирина, окончательно проваливаясь в забытье.
Вечер.
Неяркий свет живых цветов-фонариков, бросающих неверные блики на мелкий гравий дорожек. И тишина. Полная, плотная. Так никогда не бывает ни в одном парке Земли Там, дома, всегда есть звуки. Шорох листвы на ветру, птичий крик. Голоса гуляющих людей. Музыка. Шум машин, идущих бесконечным потоком по дорогам, огибающим парк. А здесь — тишина. Тишина и пустота.
Ирина долго бродила, переходя с дорожки на дорожку. Не скоро призналась она себе, что снова — в который уже раз! — заблудилась. Вот ведь несчастье. И спросить не у кого, нет никого кругом, по домам все уже сидят, наверное. Час был именно что поздний. Что, будем на земле ночевать? Как ни пугала такая перспектива, а деваться от нее было некуда.
Ну хоть лавочка какая-нибудь попалась бы на глаза! А то вот так уснешь на земле, а оттуда червяки выползут, в уши набьются. Или сайфлопы покусают. Ирина потерла старый шрам на руке и поежилась. Нет, о сайфлопах к ночи лучше не вспоминать!
Парк между тем приобрел совсем уже дикий вид. Дорожка сузилась, зазмеилась между толстенными стволами, щетинившимися циклопическими стругами отставшей коры. Громадные кроны дремуче заслонили небо. И лишь цветы-светильники по-прежнему тянулись вдоль тропинки ровной сверкающей полосой…
Ирина остановилась, оценила вид и пошла назад. Долго шла. Дорожка расширяться не собиралась.
Прогуляться захотелось! Порадовалась, что врачи недолго мучили, отпустили на волю вольную. Решила развеяться. Вот и вейся теперь тут сколько хочешь. Воздух свеженький. Можно сказать, почти что мороз. Ирина зябко обхватила себя за плечи, постучала зубами. Ну, мороза как такового, конечно, не было. Но и жары не было тоже. Так что теплая кофта сейчас не помешала бы. Да и куртка оказалась бы нелишней…
