Алексей Корепанов - Найти Эдем (Сборник)
Мысли метались, путались, перебивали и заглушали одна другую. Что все это значит? Кто они такие, приближающиеся к нему всадники; кто эта девушка с ошеломляюще милым, дорогим, восхитительным лицом, кто этот крепко сбитый рослый мужчина с глубокими складками между бровей?
Внезапно он понял, чем задел его облик двойника. Ножны с мечом выделялись под складками плаща с ПРАВОГО, и не ЛЕВОГО бока!
Отражения… Ему навстречу двигались отражения!
Спустя несколько мгновений Грон убедился, что всадники не замечают его, хотя не увидеть человека на пустынной улице под еще светлым небом было просто невозможно. Тем не менее, их взгляды равнодушно проходили сквозь него, как будто он сделался невидимым, и ни тени изумления или хоть какого-то интереса не было в их глазах. Ступающие бок о бок кони почти вплотную приблизились к нему. Грон шагнул в сторону и попытался взять под уздцы равнодушного Ирина — но рука его беспрепятственно прошла сквозь надвинувшийся корпус коня, совсем так же, как накануне прошел его меч сквозь призрак Одноглазой Старухи.
Он стоял и смотрел вслед всадникам, которые и в самом деле были не более, чем отражениями в зеркале. Они медленно и молча удалялись.
— Рения! — осипшим внезапно голосом позвал он, но девушка не обернулась и ничем не показала, что услышала его оклик. Как и ее спутник. И Грон понял, что эти двое не только не видят, но и не слышат его. Он не существовал для них.
Всадники скрылись за портняжным цехом, а вольный боец продолжал неподвижно стоять, вдруг ощутив в груди какую-то непонятную тягостную пустоту.
«Ты смотришь в зеркало и видишь отраженье…
Он — ты — лишь кажется тебе?
Нет, он живой… Но он тебя не видит…
Миры вовеки не соединить…»
Почему они такие печальные? Что случилось? Что-то случилось…
Внезапно сдавило ребра и потянуло вслед за уехавшими всадниками. Грон, повинуясь, сделал шаг, догадываясь, что за сила влечет его к выходу из зеркального мира. Странно закачались и вдруг потускнели домики перекупщиков, заходила волнами булыжная мостовая, змеей изогнулась и расплылась стена постоялого двора, и закатное небо превратилось в ничто. Грон, стоя на месте, ощутил, что начал подниматься, возноситься к исчезнувшему небу, и тускло-серое размазанное НИЧТО растворило его в себе… Потом последовал рывок, он не удержался на ногах, покатился по зеркальной поверхности и вылетел на дорогу. И услышал голос Вальнура:
— Стой, Топотун, больше не тяни!
Он поднялся с земли и не успел еще толком ничего рассмотреть, как Рения чуть снова не сбила его с ног. Обняв за шею, прижавшись всем телом, дрожа и всхлипывая, она, задыхаясь, шептала: «Гронгард… Гронгард… Гронгард…» — и ерошила его пропыленные волосы, и гладила его щеки и лоб своими горячими руками. «Я был уверен, что ты вернешься», — говорил Ал, пытаясь распутать перекрученные поводья, а Вальнур нетерпеливо спрашивал: «Ну что там, Грон? Что там?»
…Скользя по твердой и теперь уже надежной поверхности, они, не тратя времени на разговоры, переправились через зеркало и расположились на поляне у лесного ручья. Серое небо окончательно нахмурилось и потемнело, грозя пролиться дождем, воздух пропитался сыростью и душистым запахом розовых кинжалоподобных растений, поднимающихся над берегами ручья. Грон с удивлением отметил, что, похоже, близок вечер, по его расчетам, до вечера было еще далеко. Расстелили плащи, сели, разложили припасы из бездонной сумы вольного бойца, не забывая прислушиваться к лесным звукам и выставив Тинтана дозором у дороги. Вальнур, хрустя зачерствевшей хлебной лепешкой и с аппетитом отправляя в рот солоноватый дольки пикаты, рассказал Грону о том, что происходило у зеркала в отсутствие вольного бойца.
Вальнур и Ал едва удержали связанные поводья, когда тот внезапно провалился сквозь зеркало. Поводья туго натянулись, и все усилия обоих мужчин и присоединившейся к ним Рении были тщетны — вытащить Грона не удавалось. В конце концов они привязали поводья к седлу Тинтана, приказав ему стоять неподвижно, а потом Тинтана сменил Топотун. Шло время, но ничего не менялось. Поверхность зеркала была неподвижной, а натянутые поводья, пронизывая ее, исчезали в зазеркалье. Они решили оставаться у зеркала несмотря ни на что, не отпускать поводья, и если придется встретить метателей с оружием в руках и погибнуть в неравном бою. Время от времени Вальнур пытался отвести коня дальше от зеркала в надежде все-таки вытащить Грона, но поводья не поддавались. «Надо ждать и надеяться на его возвращение, — сказал Ал. — Он должен пройти через это зеркало и вернуться».
— Ты просто не представляешь, Гронгард, как это мучительно и страшно — ждать и почти ни на что не рассчитывать, — измученно сказала Рения, прижимаясь к плечу вольного бойца.
— Странно, — задумчиво произнес Грон, гладя ее волосы. — Я ведь был там совсем недолго. Совсем недолго, Колдун.
— Вероятно, там другой временной поток. Или что-то произошло со временем в момент перехода. Это, конечно, не объяснение, но по-другому объяснить не могу. Зазеркалье — тайна для нас.
— Что там было, Грон? — нетерпеливо вмешался юноша. — Что ты там видел?
Вольный боец опять на мгновение почувствовал щемящую пустоту в груди. Зазеркальный Искалор, печальные всадники, возвращающиеся от дома отца… Другая одежда… Лалиль вместо Тинтана…
В полной тишине все выслушали его немного сбивчивое повествование. В зеленых глазах юноши сверкало любопытство, он еле удерживался от реплик и возбужденно сжимал и разжимал кулаки. На лице Рении, боявшейся пропустить хоть слово, отражались изумление, недоверчивость и страх. Ал слушал, наклонив голову, потирая щетину на щеках, и, по всей видимости, сосредоточенно обдумывая рассказ вольного бойца. Когда Грон закончил, все некоторое время сидели молча. Потом, не сговариваясь, повернулись к Алу. Ал сорвал травинку, пожевал; обвел взглядом спутников.
— Ждете разъяснений? Вряд ли я удовлетворю ваше любопытство. Еще раз напомню: этот мир теперь реален, живет и развивается по своим законам, и познавать их мне приходится вместе с вами. Я практически ничего не знаю априорно. Да, была у автора идея зеркала-колодца, но до твоего рассказа, Гронгард, я понятия не имел, каким этот колодец окажется. Кстати, возможно, именно неразработанность замысла помогла тебе вернуться без всяких затруднений. Все могло быть совсем по-другому…
— Хорошую парочку ты составил бы с нашей туманной Кафиллой! — с досадой воскликнул юноша. — Я люблю, когда все точно и ясно.
