Гарри Гаррисон - Пункт вторжения: Земля
– Все чисто, полковник.
– Выходим. Используйте фонари, если вам понадобится освободить крепление. Мы выступим примерно через полчаса, – он повернулся к Груту. – Снаружи что-нибудь видно?
– Абсолютно ничего. Они убрались. До сих пор холодно, до сих пор идет снег.
– Пока все по плану. Сейчас мы будем ждать сигнала от Данилова. Приемник у тебя?
– Здесь.
Он похлопал по своему нагрудному карману.
– Мы воспользуемся разбитым окном в кабинете пилота. Высунь из него антенну. Сообщи мне, когда он выйдет на связь.
* * *Офицер медицинской службы зевнул и потер воспаленные глаза.
– Ничего с ним настолько серьезного, что нельзя было бы вылечить хорошим ночным сном, – сказал он.
Он расправил липкую ленту, держащую повязку на лбу Бисквита.
– Как с контузией, сэр? – спросил Кирилл Данилов.
– Нет никаких признаков. Так что мой совет вам – найти большую бутылку виски и залечь в теплую постель.
– Спасибо, сэр. Но мне надо сначала подать рапорт на мою базу. Они захотят узнать, что с самолетом.
Опасность была позади, станция снова погрузилась в ночную летаргию. Коридоры были тихи и пусты. Кирилл быстро шел к главному корпусу, затем, свернув за угол, встретил сержанта, который командовал спасательной операцией.
– Как пилот, сэр? – спросил сержант.
– Шишка на голове, так сказал доктор. Могло быть и хуже...
– Ну вы, парни, и счастливчики.
– Ты можешь еще раз повторить это? Спасибо, что вы выкопали нас оттуда. Становится довольно холодно.
– Это моя обычная работа. Не хотите ли немного кофе? Мои парни согреют его для вас.
– Я бы не отказался, но мне надо переговорить с базой. Поблагодарите их за меня, если вам не трудно.
Кирилл не встретил больше на своем пути никого. Он никогда раньше не был на антарктической базе, но хорошо помнил ее расположение. Второй коридор налево. Да, это здесь. Он рывком распахнул дверь и столкнулся лицом к лицу с оином.
– Что случилось? – спросил чужак.
Его рот не двигался, но отверстие на боку головы открывалось по мере того, как он говорил. От него исходил едкий запах чего-то такого, чего Кирилл никогда не чувствовал раньше. Это был первый оин, которого он встретил. У него не возникло трудностей продемонстрировать изумление и слегка отступить назад.
– Что? – сказал он, позволив своей челюсти слегка отвиснуть.
Оин никак не выразил своих чувств, пока осматривал его сверху донизу.
– Вы никогда не видели меня раньше? Вы носите эмблемы с крыльями. Вы были на самолете там, снаружи?
– Да, сэр. Второй пилот. Мы потеряли контроль над турбиной, как мне кажется. Все случилось очень быстро. Самолет вышел из-под контроля. Мы выскочили за пределы посадочной полосы. Я должен доложить обо всем этом на базу.
Кирилл обошел чужака, затем поспешил в комнату к ночному оператору. Оин наблюдал за ним еще секунду, затем отвернулся и вышел. Радиооператор прочистил горло и плюнул с выражением в ведро для мусора.
– Они все время мельтешат здесь так? – спросил Кирилл, глядя на закрытую дверь.
– Нет. Если бы это было так, я бы был спокоен. Черепахи так же привлекательны, как и поросячье дерьмо. Я слышал, что вы выбрались из самолета с минимальными повреждениями. Хорошая посадка.
– Не особенно. Я должен переговорить с моей базой. Как мне связаться?
– Воспользуйтесь этим телефоном. Я предоставлю вам спутниковую линию прямо через военный канал. Только наберите свой номер.
Номер соответствовал номеру базы, но добавочное ответвление позволило соединиться с другим телефоном, находившимся за тысячу миль от базы...
– Да, – сказал генерал Соболевский.
– У нас несчастный случай во время приземления. Вы еще не получили наш рапорт?
– Нет. Как чувствуете себя вы и пилот?
– Пилот легко ранен. Он сейчас в госпитале. Я уверен, что к утру все будет в порядке. Сейчас я отправляюсь в постель.
– Счастливо.
Кирилл медленно повесил трубку. Пойти в постель было кодовым наименованием начала операции. Он махнул рукой оператору и покинул радиокомнату. Коридор был молчалив и темен. Арктический холод превратился в нет. Он внимательно прислушивался на каждом повороте, не ожидая встретиться с кем-нибудь еще. Если его обнаружат, то всегда можно сказать, что он заблудился.Но это могло задержать операцию, чего он не хотел. Кроме того, в самолете становилось слишком холодно.
Большинство лампочек на кухне не горело: запах старого жира тяжело висел в воздухе. Он тихо скользнул между рядами печей и открыл дверь за ними. Здесь было значительно холоднее. Короткий коридор вел мимо кладовых к выходу наружу, который использовали для доставки продовольствия. Он застегнул молнию своей парки наглухо, продолжая идти, надел тяжелые перчатки перед тем, как потянуть ручку тяжелой двери. Она открылась на хорошо смазанных петлях.
Его дыхание превращалось в облачка тумана в воздухе маленького предбанника за дверью. Следующая дверь перед ним открывалась в антарктическую ночь. Он аккуратно закрыл за собой дверь перед тем, как пересечь комнату. Сигнализационную систему легко обнаружить; массивный ящик громоздился на каркасе с двумя подведенными к нему проводами. Это была не сигнализация против взлома – здесь в ней не было необходимости – но сигнал в комнату управления, что наружная дверь открыта. Только они об этом не узнают. Он вытащил пассатижи и перекусил правый провод, как был проинструктирован. Затем взглянул на наручные часы.
Немногим более часа прошло с тех пор, как он покинул самолет. Очень хорошо. Он снял перчатки и надвинул капюшон на голову. Пассатижи снова отправились к карман на колене брюк, и он вытащил небольшую коробочку из-за пояса. Когда он надавил на нее, крышка отошла в сторону, открыв переключатель и единственную красную кнопку. Кирилл улыбнулся, глядя на нее, и затем снова надел перчатки.
Тяжелая дверь открылась внутрь, впустив порыв обжигающе-холодного воздуха и буранчики снежных хлопьев. Он нагнул голову и прошел несколько шагов.
Затем он поднял прибор и надавил большим пальцем на активирующую кнопку.
17
Атака
Высокочастотный электронный сигнал можно было хорошо услышать даже на фоне завывания ветра внутри самолета. Сержант Грут нырнул под лестницу в то же самое мгновение, когда прозвучал сигнал, выкрикивая сообщение:
– Сигнал от майора Данилова!
– Выступаем, – приказал Роб.
Атака была хорошо подготовлена: каждый солдат точно знал, что ему надлежит делать. Когда дверь распахнулась, наружу была выброшена складная лестница. Ее падение сопровождалось грохотом по обшивке самолета. Верхний конец лестницы был надежно закреплен во время ожидания сигнала, так что первый человек оказался на верхней ступеньке даже раньше, чем низ лестницы упал в снег... Остальные солдаты поспешили вниз за ним.
