Владимир Контровский - Крик из будущего
Густой и тяжёлый звук прервал Хозяйку. Одна из плит светилась алым и подрагивала. За прозрачной дальней стеной засуетились, а из потолка выдвинулась быстро удлиняющаяся суставчатая конструкция.
– Как удачно! - с нескрываемым удовольствием произнесла Кли. - Ты всё увидишь сама - в деталях.
Алый шестиугольник померк и вскрылся - целиком. В колодце тихо бурлила мутная жидкость, из-под поверхности которой выпячивалось обтянутое светлой плёнкой нечто. Механическая рука подтянулась к раскрывшейся ячейке и выбросила многопалый захват - толстые щупальца осторожно коснулись чуть шевелившегося в жидкости кокона и оплели его. С тихим жужжанием рука пошла вверх, и Муэт увидела…
Между сомкнувшимися отростками хватателя остались достаточные просветы, и орта хорошо разглядела то, что вытащила из колодца механическая рука: длинный кокон из прозрачной плёнки, внутри которого прорисовывалась фигура штампа - в полный рост. Рука прошла рядом с балконом, бережно транспортируя свою ношу к раскрывшимся приёмным дверям лабораторного отсека.
Штамп внутри уже жил, конечности подёргивались, по лицу и телу искусственного существа пробегали быстрые судороги. Но глаза его были закрыты, что делало выходца из Инкубатора похожим на мертвеца. Это - и ещё заданная уродливость тела штампа, лишённого каких бы то ни было внешних признаков пола, - вдруг вызвало у много чего успевшей повидать орты резкий приступ тошноты. Механическая рука подтащила кокон к дверям, штампы в белом приняли новорождённого собрата, погрузили на кресло-тележку и проворно вкатили внутрь. Двери закрылись.
– Послушай, Кли, - Муэт не узнавала собственного голоса, словно говорила не она, а кто-то чужой и незнакомый, - а ты сама - ты тоже… Вышла отсюда? Ты сделанная?
– Нет. Я - я настоящая, - ответила эла, не опуская глаз под испытующим взглядом пленницы, - такая же, как и ты. И пришла я в этот мир точно так же, как ты.
"Мы с тобой одной крови, сестра". Орта ничуть не удивилась, вновь уловив тихий загадочный шёпот - она ждала его.
– А эти… новорождённые - они уже готовы к использованию? Помыть, надеть латы, сунуть в руки лучемёт - и вперёд? - спросила орта, стараясь не концентрироваться на тайном шёпоте - осторожность подсказывала, что внимание невидимых к этому постороннему голосу лучше не привлекать.
– Не совсем так, - охотно объяснила Кли. - Да, из Инкубатора выходит уже готовый законченный экземпляр - если говорить о биологических параметрах, - формировавшийся в течение нескольких лет. Почти готовый - ему надо адаптироваться к непривычным новым условиям. Но это не главное, главное - биологическую заготовку необходимо довести до приемлемого уровня эффективности применения. Проще говоря, сырого штампа требуется обучить - сознание вылупившегося не наполнено содержанием. Кое-что, конечно, штампы узнают ещё на стадии формирования тела, но доводка всё равно требуется.
Обучением слуг ведают машины, коими управляют уже не штампы, а сами элы; и скорость обучения у штампов куда выше, чем у рождённых - на доводку тратится не более пяти-шести лет. В итоге готовый к бою солдат получается - с учётом проведённого в колодце Инкубатора времени - в среднем через десять лет. Вдвое меньше, чем нужно для воспитания полноценного мага-воина! И это ещё одно доказательство того, что Уцелевшие обречены - неизбежно.
– Орды штампов веками штурмуют Рубеж, и всё без толку! - Муэт чувствовала, как в ней закипает раздражение. - Дно Реки поднялось уже на рост взрослого орта от высыпанного в неё пепла сожжённых нашими заклятьями ваших идеальных солдат и от бесчисленных обломков разрушенных боевых аппаратов. Так было, так есть, так будет!
– Времена меняются, Муэт, - загадочно ответила на это Хозяйка.
…Когда они покидали балкон, орта была согласна на мрачное безмолвие бесконечных коммуникационных ходов - лишь бы не видеть то, что она увидела. То ли мёртвая, то ли живая фигура в прозрачной упаковке, по которой стекали тяжёлые вязкие капли, пятнавшие аккуратные цветные шестигранники плит пола жирными шлепками; закрытые глаза штампа; конвульсивное подёргивание рук и ног сделанного; полное отсутствие привычного магине разумного духа - всё это было слишком мерзко и противоестественно. Уж лучше пустые туннели, чем отвратительная тысячеутробная машина! Но чуткая эла-опекунша неожиданно обрадовала.
– Пешком идти не придётся - ходы вообще-то не для этого предназначены. По ним перемещаются - причём очень быстро. Просто я должна была показать тебе, насколько велик и подавляющ Город, - добавила она, почувствовав недоумение Муэт.
– Ты вернёшь меня в Темницы? - спросила пленница.
– Зачем? - искренне удивилась Хозяйка. - Ты провела там достаточно времени, чтобы твоя магия обессилела. Ты ночуешь у меня, в моём апартаменте - места хватит. А держать тебя, - эла уколола пленницу взглядом, - мне не составит никакого труда.
"Она что, собирается угостить мною какого-нибудь знатного эла?" - подумала Муэт и тотчас услышала мысль элы.
– Нет. Это вопрос ты будешь решать позже. И скорее всего, сама.
По коридорам действительно можно было двигаться очень быстро - Кли и Муэт летели в управляемом элой силовом потоке. Иногда мимо них проносились встречные - поодиночке и группами, расположившимися в небольших открытых аппаратах. Рассмотреть внимательно эти машины и находившихся в них штампов (или элов?) орте не удалось - взаимная скорость была слишком велика.
И всё-таки прошло немало времени, прежде чем женщины добрались до апартамента Хозяйки. Муэт к концу путешествия буквально шатало от усталости - это её-то, неутомимую молодую ведунью! Наверно, сказалось обессилившее орту влияние Темниц, обилие впечатлений и невозможность принять извне хоть малую толику Силы напрямую. Последнее было особенно неприятным - маг-орты слишком привыкли к свободной энергии.
Из-за усталости Муэт не обратила особого внимания на убранство просторного жилища Кли, несмотря на всю его необычность для жительницы Катакомб. Мягкий пол, такие же мягкие и удобные кресла, ровный нераздражающий свет (пусть даже не живой!), ниши в стенах (для одежды?), панели-экраны с движущимися изображениями (промелькнула пустыня с высоты птичьего полёта) и бегущими колонками непонятных чёрных символов. И ложа, роскошные широкие ложа, навевающие мысли не столько о сне и отдыхе, сколько о любви. Об ужине Кли позаботилась заранее - огромный стол в середине апартамента был уже сервирован. А возле стола застыли в почтительном ожидании приказаний две фигуры в белом.
