Павел Шумил - Переведи меня через майдан
По жребию нам досталась Мента, а Земля — Чарльзу и Эдит Маккол. Они сообщили, что на Земле выпал черный снег. Обычный пушистый снег, только угольно-черного цвета. И лед замерзших океанов был чернее сажи. Не пытайтесь найти этому объяснение. Волна есть Волна. Когда Макколы высадились на Землю, активность Солнца вновь поднялась до исходного уровня, и океаны на экваторе начали оттаивать. Вода, растаяв, становилась прозрачной и при охлаждении замерзала обычным бесцветным льдом.
Не знаю, уцелели ли на Земле простейшие одноклеточные, но трупы в городах сохранились отлично. Макколы не успели сообщить результаты анализов. Их шаттл разбился, когда они хотели перелететь на родину, в Австралию. Возможно, это обычный несчастный случай. Макколы были крепкими ребятами.
* * *… просрали! Такую планету просрали! Вы могли бы стать богами! Следующий виток эволюции. Общество телепатов! Без лжи, без насилия! Рай на земле! А вы?.. Назад под пальму? Какие же вы сволочи!
— Стой! Ты куда?!
— Какое тебе дело?! Все просрали…
Голос ломается, а перед глазами все подозрительно расплывается. Я же не плакал даже тогда, когда Звездочку хоронил.
— Игнат, стой! Тебе нельзя туда! Тебе больше нельзя встречаться с мунтами!
— Пошла ты…
— Господи! Ну дай ты нам умереть достойно!
От удивления даже останавливаюсь.
— Повтори.
— Ты знаешь тайну. От тебя тайна по свету пойдет. Мы же телепаты. Все узнают. Хорошо это — надежду потерять? Вся жизнь — насмарку, все, что делали, к чему стремились — никому не нужно. Это крушение всего, крушение жизненных идеалов. Этого никто не перенесет! Ты не можешь так поступить с нами.
В голове звонкая пустота. Фиеста права? Права, конечно, но что-то не так. Нужно только сосредоточиться…
— Ты должен остаться здесь, на моем хуторе, — уговаривает она. — Я все устрою, со всеми договорюсь. Хорст приведет сюда Зверька, Веда поймет. Может, неправильно, но поймет…
Понял! Разворачиваюсь и иду к вертолету.
— Стой! Стой, подлец! Флаттер, останови его!
Фраза не успела дозвучать, как я в прыжке бросаюсь к киберу, правой рукой сдвигаю защитную заслонку, левой вдавливаю красную кнопку дезактивации. Флаттер застывает памятником. Поднимаюсь с бетона, сосу костяшки ободранных пальцев.
— Не беспокойся. Через минуту я вновь включу твоего кибера. Только подумай сначала, способна ли ты на убийство. Ты когда-нибудь видела, как у твоих ног сучит ногами человек с разорванной аортой?
— Я не хочу убивать! Но я должна тебя остановить. Ради нас всех, ради будущего!
— Какого будущего? В котором вы воруете детей у дегов, воспитываете из них насильников-яйцерезов. И называете это громким словом «генетическая коррекция»? Любое зверство можно оправдать, пока в нем есть смысл. Какой смысл в этой коррекции?
— Ты не поймешь, — обреченно откликается Фиеста.
— Спасибо, родная! А знаешь, как эта фраза называется? Последний довод дураков!
— Но ты же слушать не хочешь, — почти плачет Фиеста.
— Объясни.
— Остаться человеком. Выстоять. Продержаться… Сохранить основу цивилизации. Любой ценой, пока не… Ты не поймешь…
— Пока не… что?
— Ну не одни же вы — элитные… Наша колония есть на всех звездных картах. Время подошло. После тебя могут быть другие… Самая малость чистой крови — и мы сможем подняться. Один-два корабля…
— Других кораблей здесь не будет. Мы оставили сообщение, что высаживаемся здесь, значит другие пойдут к другим звездам. Стратегия звездной элиты — как можно шире раскидать сеть колоний по галактике. Не скапливаться в одном месте.
— Ты не хочешь меня понять!
А на самом деле — хочу я понять? Нет. Вулканчик бы обиделась. Она пела вечерами:
Переведи меня через майдан,
Он битвами, слезами, смехом дышит,
Порой меня и сам себя не слышит.
Переведи меня через майдан.
Теперь вместо звенящей пустоты в голове тихий перебор гитарных струн. Ради тебя, Вулканчик, постараюсь понять.
— Чуда тебе хочется. Бога из машины. Чудес на свете не бывает! Волна есть, а чудес нет! — включаю кибера и широкими шагами иду к вертолету. С некоторой отчужденностью жду выстрела в спину. Будет выстрел — отправлюсь к Звездочке. Не будет, улечу. В любом случае я в выигрыше.
Переведи меня через майдан,
С моей любовью, с болью от потравы.
Здесь дни моей ничтожности и славы.
Переведи меня через майдан.
Переведи… Майдана океан
Качнулся, взял и вел его в тумане,
Когда упал он мертвым на майдане…
А поля не было, где кончился майдан.
Выстрела нет. Занимаю левое кресло и поднимаю машину в воздух. На базальте взлетной полосы замерла на коленях фигурка женщины. Воздушный поток от винта рвет ее волосы.
Кто тебя породил, Волна?
Я не вернулся на хутор Веды. Не хочу видеть ее опустошенной и раздавленной. Может быть, потом… Пусть останется в моей памяти яростной и непокоренной. Сейчас мне нужно найти себя. Собрать из обломков.
Нужно ли?
Высадился на морском берегу у заброшенного технохутора. Того самого, который присмотрел давным-давно. Хутор в отвратительном состоянии. Лес подступил вплотную к дому, корни взломали асфальт дорожек. Подвальные помещения затоплены грунтовыми или дождевыми водами, на стенах — плесень. Работ по восстановлению — на год. Ничего. Мне торопиться некуда. С голода не помру — на этой планете невозможно умереть с голода — а остальное не страшно.
Совсем недалеко от дома, на скале смотрит в зенит «тарелка» радиолокатора. Совсем небольшая — метров пятнадцать в диаметре. Трудно сказать, для чего она служила. Может, для космической связи в пределах системы, может, для навигации, может, для радиолокационного обнаружения опасных комет и крупных метеоритов. А может, для всего перечисленного. Метрах в двухстах от берега белеют руины ангара из легких сплавов. Под рухнувшей крышей отчетливо просвечивает какая-то конструкция с крыльями. Чуть ли не бегом спустился к ангару, нашел брешь, протиснулся внутрь.
Это был пассажирский экранолет. Огромная, некогда шикарная машина человек на триста-четыреста. В ангаре поместились бы еще три таких. Колонисты мечтали жить с размахом и удалью. Себе и другим доказать: не задворки Вселенной их планета, но сад ухоженный, возможно даже райский.
Побродил между рядами пыльных кресел, заглянул в кабину пилотов, потрогал осколки лобового стекла, покачал штурвал… Почему-то я надеялся обнаружить космокатер.
В первый же вечер поднялся по ржавой лесенке на «тарелку» радиолокатора и долго сидел на краю, свесив ноги. В «тарелке» плескалось бы маленькое озеро, но в самом центре, прямо под излучателем зиял люк. Через который я, собственно, и забрался.
