Андрей Архипов - Ник Испанец
Несмотря на все примитивные меры безопасности владельца, его точный адрес и паспортные данные у Сереги были через сутки, технари свое дело знали туго. А после того, когда стало ясно кто это, слабый лучик надежды вспыхнул подобно прожектору. Звонил и тайно помогал Людмиле ни кто иной, как тот самый следак, что вел Тимохино дело. Это было настолько неожиданно, что самой первой Серегиной версией была хитрая подстава, замануха, с целью проверить, кто и как будет искать выходы на арестованного. В сильном сомнении и смятении он срочно отзвонился Сене, чем того озадачил не меньше. Он явно задумался и взял минутную паузу, что ему было не свойственно и велел пока вообще не предпринимать никаких телодвижений и ждать указаний.
Глава 49. Денис сын Удава
Старший следователь прокуратуры Олег Палыч Удовиченко, имевший у подопечных кличку «Удав», сидел и тихо плакал в своем, закрытом на ключ, кабинете. Ему пять минут назад, позвонил другой, такой же, следак с далекого Новочеркасска и сообщил, что принял решение выпустить его единственного и любимого сына Дениса под залог. И это было настоящим чудом, на Денисе висело три трупа и четверо покалеченных, Удав даже вообразить не мог, каким образом возможно провернуть такое, дело было очень резонансным и парню светило лет десять. А история получилась совсем поганая, в той мотострелковой части, где служил сын, вспыхнула жуткая и безобразная драка, которая долго зрела подобно большому и гнусному чирию.
Этой драке предшествовала цепь более мелких конфликтов, все было банально и очень по армейски — группа старослужащих поставила цель жестко нагнуть недавно призванный молодняк, а молодняк «нагинаться» не желал ни в какую. И, наконец, все вылилось в свирепую бойню, где верх взяли старослужащие. Это был не просто жесткий пацанский перемах, это было побоище. Бились ломами, арматурой, ремнями, всем что попало под руку. И был один единственный автомат — у Дениса, который в битве не участвовал, он охранял оружейку. Он судорожно сжимал оружие, наблюдая драку в окно, и наблюдал, пока не увидел, что все закончено и его друзей уже просто жестоко добивают. Первую короткую очередь он дал в воздух, избиение на миг прекратилось. Он встретился взглядом с безумными глазами амбала — сержанта, который тут же, демонстративно, ломом, выколотил мозги и так лежащему без памяти его другу — земляку. И Денис выпустил длинную прицельную очередь. Потом, когда дело разбирала следственная комиссия, смерть от пулевых ранений была зафиксирована только у одного убитого, еще один получил дырку в легком, но это не меняло дела. Вариант с неуставными отношениями исключался, все было решено повесить на взбесившегося солдата — срочника. Стоял на посту, и вдруг, почувствовав порыв внезапной ненависти к абсолютно мирным сослуживцам, разрядил в них автомат. Неприятно, конечно, но для погон командира части не опасно.
А Удаву ознакомление с делом, стоило инфаркта, он как работник этой системы, сразу понял, что шансов у парня не малейших и в итоге будет десятка минимум, а то и все пятнадцать. Ребят похоронили в запаянных гробах — цинках, никто родителям не дал осматривать тела. Он уже почти смирился с этим, и было безумно жаль жену, сын у них был единственным и тут его пригласил на беседу начальник.
— Заходи Палыч, присаживайся, знаю про твое горе, давай вот коньячку по сто с лимончиком.
— Да, спасибо вам, супругу жалко — или сидит как статуя, или плачет беззвучно. И что я не отмазал его от этой армии? Была возможность, была.
— Дело, конечно, очень не хорошее, но если начать выручать парня, не только погоны — лампасы пострадают. Но я бы не сказал, что все совсем безнадежно.
Услышав эти слова, Удав подорвался с места и нарезал круг по комнате.
— Ты сядь, Палыч, сядь, не мельтеши, выпей вот, успокойся. Хочу поручить тебе одно дело, в результате которого серьезные люди заинтересованы, из смежных структур. И могу обещать, пожалуй, что если все как надо сделаешь — парень получит минимум, лет шесть — семь, ну и по условке выйдет через половину срока, если блатного там не будет из себя корчить. Так что, успокой супругу, года через три увидит сына, не так давно столько на флоте служили срочную.
— Что за дело, когда приступать?
— Вот и ладушки, слушай сюда внимательно…
Глава 50. Спасти сына
После разговора с шефом, Удав вышел в состоянии просто отвратительном, было ощущение, что его изнасиловали. То, что было только что предложено, не лезло вообще ни в какие рамки, предстояло засадить абсолютно левого и невинного мужика по одной из самых гнусных статей — педофилии. Причем работать предстояло в связке с не знакомыми московскими силовиками и ему, Удаву, отводилась самая грязная часть работы — жесткая ломка обвиняемого. В помощь он получал пару наиболее отмороженных оперов, которые были готовы пытать задержанных просто так, как злые дети в детстве мучают кошек.
Удав не был идеалистом, всякого служебного дерьма на его совести лежало предостаточно — и отмазывал за бабло и дела разваливал и показания вышибали с кровью в его присутствии. Но там было совсем другое дело, преступники были вполне реальные и он не видел ничего зазорного, чтоб жулик, имеющий на себе три доказанных кражи, взял на себя еще пяток эпизодов. Или зачем заморачиваться с доказухой, если точно знаешь, что сидящий напротив человек в наручниках, абсолютно точно это преступление совершил, надо просто добиться признания. Но так, чтоб на абсолютно нормального, ни в чем не виновного, с хорошей репутацией мужика навесить такое? Все таки, в их системе, было принято четко отделять преступников, от нормальных людей.
Когда произошла вся эта история с Денисом, он очень много передумал. Они оба, с женой, неоднократно задавали себе вопрос, почему это произошло именно с их семьей, ведь тысячи ребят служат абсолютно нормально и вывод висел в воздухе. Это воздаяние. Наказание ему, Удаву, за все то зло и не справедливость, которую он причинил людям и знак, что настал момент «собирать камни». Но сын был там и для не знакомого следователя он был просто рядовым обвиняемым, которому следовало подписать «нужное» признание. И он согласился. Скрипя зубы, со слезами в глазах и выжженной душой, но согласился. И тут, как гром с ясного неба, этот звонок с Новочеркасска. Далекий не знакомый следак представился, вежливо, извинился за всю историю и сообщил, что на днях Дениса выпустит. Дело будет переквалифицировано на «необходимую самооборону» и следствием установлено, что парень никакой не преступник, а герой, который защитил от пьяных мерзавцев оружейку и действовал строго по уставу. На конкретный вопрос Удава: «Чем обязан?» ответил уклончиво, что ему позвонят и попросил к звоночку отнестись серьезно. Бедного Палыча, после такой информации, заколотила крупная дрожь, у него не хватало воображения, чтоб представить уровень влияния, способного так перевернуть дело. И самое главное, что от него попросят взамен на этот раз, а то что попросят, сомнений не было.
