Тесс Герритсен - Химера
– Вот ведь чертовы гости, – сказал Лютер. – Мы уже и дверь за ними закрыли, а они все не хотят уходить.
Все сидевшие на кухне рассмеялись, даже Эмма. В последние несколько дней на борту МКС было невесело, и приятно было слышать, что люди снова шутят. После перемещения тела Кеничи в «Дискавери» настроение у всех вроде бы улучшилось. Мешок с его трупом постоянно напоминал о смерти, и Эмма испытала облегчение, что ей больше не придется сталкиваться со свидетельством собственной ошибки. Она снова могла сконцентрироваться на работе.
И даже могла смеяться над шутками Лютера, хотя предмет его острот – отсрочка расстыковки – казался не особенно смешным. Это усложнило их день. Они ожидали, что «Дискавери» покинет станцию раньше, еще вчера утром. Прошел целый день, а корабль оставался пристыкованным и не собирался покидать МКС как минимум еще двенадцать часов. Неопределенное время расстыковки нарушало и рабочее расписание станции. Расстыковка – это не просто отделение от МКС корабля, который после этого улетает. Это осторожный танец двух огромных объектов, которые несутся на скорости двадцать восемь тысяч километров в час, требующий взаимодействия экипажей корабля и МКС. Во время расстыковки программному обеспечению системы управления космической станцией нужно на время изменить конфигурацию компьютеров, а потому экипаж вынужден приостановить бо́льшую часть своей исследовательской деятельности. Всем придется сконцентрироваться на расстыковке.
На том, чтобы не допустить катастрофы.
И вот теперь облачность над авиабазой в Калифорнии отложила расстыковку, нарушив распорядок дня станции. Но такова особенность космических полетов – с уверенностью можно предсказать лишь то, что полет будет непредсказуемым.
Пузырь виноградного сока проплыл в опасной близости от головы Эммы. «А здесь тем более ничего предсказать невозможно», – подумала она, со смехом наблюдая, как Лютер с соломинкой в руке погнался за пузырем. Стоит только на мгновение отвлечься, и какой-нибудь необходимый инструмент или добрая порция сока уже уплыли. Без гравитации незакрепленные предметы может унести куда угодно.
С подобным явлением и столкнулся экипаж «Дискавери».
– Эта дрянь заляпала весь блок ЦАПа[28] в хвостовой части, – услышала Эмма голос Киттреджа. Командир «Дискавери» разговаривал с Григгсом по подсистеме связи между космическими кораблями. – Мы все еще пытаемся очистить тумблеры, но, когда эта штука высыхает, она превращается в густую слизь. Остается надеяться, что она не закупорила порты данных.
– Вы нашли источник? – поинтересовался Григгс.
– Мы нашли небольшую трещину в камере с рыбами-жабами. Но непохоже, чтобы оттуда что-то текло, – во всяком случае, это вряд ли заполнило бы весь отсек.
– Откуда еще это могло вытечь?
– Мы проверили кухню и туалет. Из-за уборки у нас не было возможности обнаружить источник. Понятия не имею, что это может быть. Похоже на лягушачью икру. Округлые гроздья, слипшиеся в зеленую массу. Видел бы ты мой экипаж – мы словно охотники за привидениями. Да еще красный дьявольский глаз Хьюитт. Страшно смотреть.
«Дьявольский красный глаз»? Эмма повернулась к Григгсу.
– Что с глазом Хьюитт? – спросила она. – Я ничего об этом не знаю.
Григгс передал вопрос «Дискавери».
– Просто кровоизлияние в склеру, – ответил Киттредж. – О’Лири говорит, ничего серьезного.
– Дай мне поговорить с Киттреджем, – попросила Эмма.
– Пожалуйста.
– Боб, это Эмма, – сказала она. – Откуда у Джилл это кровоизлияние?
– Вчера она проснулась от кашля. Мы думаем, что причина в этом.
– У нее нет болей в животе? Голова не болит?
– Некоторое время назад она действительно жаловалась на головную боль. А еще у всех нас болят мышцы. Но мы тут работаем как лошади.
– Тошнота? Рвота?
– У Мерсера расстройство желудка. А что?
– У Кеничи тоже было кровоизлияние в склеру.
– Но в этом же ничего страшного нет, – возразил Киттредж. – Так говорит О’Лири.
– Нет, меня беспокоит совокупность симптомов, – сказала Эмма. – Болезнь Кеничи началась с рвоты и кровоизлияния в склеру. Затем боль в животе. Головная боль.
– Ты хочешь сказать, это что-то вроде инфекции? Тогда почему ты не заболела? Ты ведь за ним присматривала.
Хороший вопрос. Эмма не могла на него ответить.
– О каком заболевании идет речь? – спросил Киттредж.
– Я не знаю. Могу сказать только, что Кеничи потерял трудоспособность через сутки после появления первых симптомов. Вам, ребята, надо отстыковаться и сейчас же отправляться домой. До того, как кто-нибудь на «Дискавери» заболеет.
– Нет, мы не можем. На авиабазе Эдвардс облачность.
– Тогда Белые Пески.
– Сейчас это нелучшая альтернатива. У них проблемы с ТАКАНом.[29] Да ладно, мы себя прекрасно чувствуем. Только дождемся хорошей погоды. Это произойдет не позднее чем через двадцать четыре часа.
Эмма посмотрела на Григгса:
– Я хочу поговорить с Хьюстоном.
– Они не станут рисковать и сажать их в Белых Песках только из-за того, что у Хьюитт покраснел глаз.
– Возможно, это серьезней, чем просто кровоизлияние в склеру.
– Как они умудрились заразиться от Кеничи? Они ведь не контактировали с ним.
«Труп, – подумала она. – На корабле его труп».
– Боб, – позвала она, – это снова Эмма. Я хочу, чтобы вы проверили мешок.
– Что?
– Нет ли дыры в саване Кеничи.
– Ты же сама видела, что он закрыт герметично.
– Ты уверен, что с мешком ничего не случилось?
– Ладно, – вздохнул он. – Должен признать, мы не проверяли тело с тех пор, как его переправили на борт. Наверно, мы все немного побаиваемся его. Мы закрыли спальную панель, чтобы не смотреть на него.
– Как выглядит саван?
– Сейчас, я пытаюсь открыть панель. Кажется, она немного залипла, но… – Последовало молчание. Затем Киттредж пробормотал: – Боже!
– Боб!
– Жидкость вытекает из мешка!
– Что это? Кровь, сыворотка?
– Мешок прорвался. Я вижу, как из него течет!
– Что течет?
На заднем плане Эмма слышала голоса других членов экипажа. Громкие стоны отвращения, кого-то стошнило.
– Как следует упакуйте его. Упакуйте его! – крикнула Эмма.
Но ей не ответили.
– Его тело словно каша, – проговорила Джилл Хьюитт. – Словно он… растворился. Мы должны выяснить, что с ним происходит.
– Нет! – закричала Эмма. – «Дискавери», не открывайте мешок!
К ее облегчению, наконец ответил Киттредж:
– Понял тебя, Уотсон. О’Лири герметично упаковал его. Больше это… эта штука… не вытечет.
– Может, лучше выбросить тело, – предложила Джилл.
– Нет, – ответил Киттредж. – Оно нужно для вскрытия.
– Что это за жидкость? – спросила Эмма. – Боб, ответь!
Молчание. Затем он произнес:
– Я не знаю. Но надеюсь, она незаразная. Потому что мы все контактировали с ней.
Хамфри, словно тучный паша, развалился на груди Джека. Тринадцать килограммов жира и меха. «Этот кот решил меня убить», – подумал Джек, глядя в злобные зеленые глаза Хамфри. Едва Джек заснул на диване, как в следующую секунду – впечатление было именно такое – тонна кошатины рухнула ему на ребра, вытесняя воздух из легких.
Урча, Хамфри вонзил когти Джеку в грудь.
Джек с воплем отшвырнул его, и кот грузно приземлился на все четыре лапы.
– Иди полови мышей, – пробормотал Джек и перевернулся, чтобы снова заснуть, но не тут-то было.
Хамфри принялся мяукать, требуя еды. Зевая, Джек сполз с дивана и побрел на кухню. Когда он открыл шкаф, где хранилась кошачья еда, Хамфри замяукал еще громче. Джек наполнил его миску сухим кормом и некоторое время с отвращением наблюдал, как ест это чудовище. Было уже три часа дня, однако Джек так и не сумел выспаться. Всю ночь он просидел за пультом врача в Центре управления полетами, а потом пришел домой и, устроившись на диване, принялся просматривать документацию по СРОСОЖ. Он снова был в игре и чувствовал это. Ему даже приятно было продираться сквозь скучнейшие наставления по подготовке руководителей полетных операций. Однако усталость в конце концов одолела его, и около полудня Джек, обложенный стопками инструкций, задремал.
Миска Хамфри уже наполовину опустела. Невероятно.
Когда Джек повернулся, чтобы уйти, зазвонил телефон.
Это был Тодд Катлер.
– Мы собираем медперсонал для встречи «Дискавери» в Белых Песках, – сообщил он. – Самолет вылетает из Эллингтона через тридцать минут.
– Почему в Белых Песках? Я думал, что «Дискавери» подождет, пока над Эдвардс рассеется облачность.
– На борту возникла проблема медицинского характера, и нет времени ждать, когда небо прояснится. Через час они сойдут с орбиты. Запланируйте меры безопасности на случай инфекции.
– Какой еще инфекции?
– Пока не определили. Но не хотим рисковать. Ты с нами?
