Инна Зинченко - Превратности судьбы и недоразумения
— Да не скули ты! — Резко оборвала меня она. — Это не самое страшное, что могло с тобой случиться.
Тирто держал меня, чтобы я не дёргалась. Гаркуца ухватилась за мою многострадальную ногу и…
Говорят, что от боли в глазах должно потемнеть. Фигушки! В моих глазах вспыхнули разноцветные искры — целый салют. Когда я пришла в себя, то первое что бросилось мне в глаза — несколько «тушканчиков» за спиной Гаркуцы, которые осторожно подбирались к нам, стараясь не привлекать к себе внимания.
— Смотрите! — Заорала я, указывая пальцем на пришельцев. — Опять эти уродушки.
Гаркуца и Тирто, обернулись, почти синхронно. Пятеро маленьких гадёнышей остановились, но даже не думали убегать. Так ведут себя крысы, когда их много — чувствуют своё превосходство.
— Кипары. — Тихо сказала Гаркуца. — И, мне кажется, что их здесь много. Это плохо.
То, что их много и эти пятеро — всего лишь разведгруппа, стало ясно минут через несколько. Из тёмного длинного коридора всё выпрыгивали и выпрыгивали новые «гости». Вот их уже около трёх десятков, на вид вполне безобидные зверьки, но…
Но они сбивались в кучу, становились на задние лапки и монотонно покачивались. Уж я-то знаю, чем это покачивание в итоге заканчивается. Почувствовав, что добыче просто некуда деться, кипары не спешили, они напоминали служителей неизвестного культа во время своей зловещей службы. Бурое пушистое море тихо колебалось, завораживая и пугая. Потом раздалось тонкое шипение — сигнал атаки. «Тушканчиков» уже было так много, что их и сосчитать-то было невозможно! А зубы у них острые и хватка железная! Если они сейчас нападут, то от нас не останется даже лоскутков. Это тихое шипение пугало меня больше, чем грозный рык, оно заполнило собой всё пространство, оно давило не только на нервы, но и на кожу.
— Что будем делать? — Испуганно спросила я, надеясь услышать в ответ что-то бодрое, типа: «Пустяки — дело житейское!».
— Нужен огонь. — Не столько сказал, сколько приказал Тирто.
Хорошо, но вот огня-то у нас не было.
Гаркуца засунула руку под свои многочисленные бесформенные одеяния, порылась и достала два камешка — кремень! Можно было бы вздохнуть облегченно, но радость мою омрачало сознание того, что пока мы будем высекать огонь, нас просто сожрут! Я схватила пушистое покрывало, под которым провела ночь и приготовилась отбиваться от этой мелкой гнуси.
— Без боя не сдамся! — Пригрозила я.
Кипары не спешили, подозреваю, что они получали удовольствие от всего этого. Кошка ведь не сразу съедает мышь, она сначала поиграет немного. Эта мелочь тоже развлекалась!
— Ребята, — шёпотом, словно животные могли нас услышать и понять, сказала я, — надо всем взять какие-то тряпки. Набросим на них и по этому «коврику» постараемся проскочить.
Идея была бредовая и почти не выполнимая, почти. Но эти существа сгрудились довольно компактно и, если не промахнуться, то у нас всё может получиться. Очень медленно, стараясь не делать резких движений, которые могут спровоцировать всю эту банду, Тирто стянул вылинявшую, пыльную тряпку с чего-то, что очень отдалённо напоминало мне кресло. Больше в комнате ничего подходящего не сыскалось. Гаркуце пришлось слегка разоблачиться. Того тряпья, что на ней было надето, хватило бы на всех! Она похудела прямо у нас на глазах, а ведь на ней ещё много чего оставалось.
— Эх, сюда бы сеть! — Сказала она.
— Автомат Калашникова. — Поправила её я. — Давайте. Действуем по команде. Вперёд!
Наше тряпье взметнулось и, слава Богу, полностью накрыло всю эту шушваль! Теперь надо было спешить, пока они не выпутались.
И мы побежали! Я чувствовала под ногами живую, копошащуюся массу. Они пищали, громко, пронзительно! Я представляла, как они расплющиваются под тяжестью наших тел, и мне даже стало их жалко. На тряпках проступили пятна крови.
Мы бежали так, как будто за нами гнался сам чёрт! Хорошо, что моя соперница успела вправить мне лодыжку! Боже мой! А ведь позапрошлую ночь я была здесь совершенно одна! Я спала! Пришлось прогнать эти мысли прочь, чтобы не свихнуться от ужаса.
Тем временем некоторые кипары успели освободиться и бросились за нами в погоню. Хуже всего то, что мы не знаем, сколько их всего в этом здании.
Куда мы бежали, как ориентировались в этом лабиринте тёмных коридоров и залов, не знаю. Страх гнал нас, как пастух овец. Страх, похожий на бурое море, состоящее из маленьких, кровожадных существ. Чтож, никто не гарантировал нам спокойную жизнь. Эхо от нашего топота разносилось по всему пустому зданию, привлекая всё новых и новых «тушканчиков» — выхода не было. Мы бежали куда-то вниз, в надежде, что, как во всех нормальных сооружениях, там должен находиться выход. Та летающая площадка не могла быть единственной возможностью попасть внутрь. Дом этот слишком большой, чтобы в нём жил только один человек! Скорее всего, эта площадка — всего лишь лифт. Нам бы прорваться, а на свободе им не удастся нас обложить! Но спустя какое-то время меня стали мучить смутные подозрения: мы слишком долго спускаемся, дом-то не настолько высок. У меня уже кончилось и первое, и второе, и даже третье дыхания, а ничего не меняется. По закону логики, если здесь вообще существует какая-либо логика, мы находимся уже под землёй.
— Я устала, — хриплю я, — и вся чешусь.
— Это тебя кипары ужалили. — Так же хрипло отозвалась Гаркуца.
Сейчас она, наверное, проклинает и меня, и Тирто, и тот миг, когда уговорила своего мужа нас оставить. Её можно понять. Она ведь не знала, что связывается с «ключом». О, это — треклятая судьба хронической неудачницы! Знаю, даже волосами ощущаю, хотя они не могут ничего чувствовать, нас несёт туда, куда надо. Нас не должны растерзать эти твари, а иначе, в чём же смысл? Я немного успокоилась. Но этот зуд! Мне хотелось остановиться, сесть и чесаться, чесаться, до тех пор, пока не сдеру с себя всю кожу. Где-то там — цель. Эти зверёныши напали на нас неспроста. И с удвоенной силой я рванула вперёд.
— Всё, — выдохнула Гаркуца, — я больше не могу.
Тирто подхватил её на руки. Её, а вовсе не меня. От такого свинства я даже на мгновенье остановилась. Этого оказалось достаточно, чтобы один из преследователей смог до меня допрыгнуть. Хорошо ещё, что вцепился он всего лишь в футболку. Пришлось оторвать его вместе с рукавом.
Ну, наконец-то! Вдалеке забрезжил свет. Очень странный, словно пробивался он сквозь туман или занавески. Его здесь не должно быть. Это обстоятельство придало нам сил. Нет, ни один гепард не способен развить такую скорость! Я даже забыла о своём нестерпимом зуде. Коридор плавно и ненавязчиво перешёл в просторный зал, похожий на тот, куда меня впервые вывез странный «лифт». Понять откуда идёт свет, было невозможно, он ниоткуда не шёл, он просто был, молочно-белый, тёплый. Как же они смогли такое построить? Кто эти загадочные мертвецы?
