Татьяна Грай - Лотос пришлого бога
- Ох, не выдумывай ты ерунды! - возмутился наконец Винклер. - Ну при чем тут потайные ходы в замке?
- Значит, что-то не так в стенах нашего коттеджа. Ты их проверил?
Саймон Корнилович вытаращил глаза и внезапно вскочил, как подброшенный пружиной.
- В коттедже... - Но тут он спохватился и рассердился. - Данила! Я тебе сейчас врежу!
- Ага, врежь, - согласился Ольшес. - Но лучше после обеда.
- Вр-режь ему! - неожиданно вмешался в разговор почему-то молчавший до сих пор Кроха. - Вр-режь!
- Вот видишь! - обрадовался командир. - И птичка меня поддерживает!
- Кроха, где ты родился? - спокойно обратился Даниил Петрович к попугаю.
- Пшел вон, - ответствовал Кроха.
- Понял. Ладно, с тобой Харвич поговорит. У него это лучше получается. Пошли обедать.
- Жрать хочу! - заорал попугай.
- Ты же полчаса назад ел! - возмутился Винклер.
- Пир-рожок с капустой, - нежно проговорил попугай, склоняя голову набок и умильно заглядывая в лицо командиру. - Пир-рожок...
- Ну сколько в тебя может влезть этих пирожков? - спросил Саймон Корнилович. - На тебя капусты не напастись!
Ольшес расхохотался и пошел в дом.
7.
Зрителей и в самом деле собралось немного, хотя и не пять-шесть человек, которых, как утверждал Кхон Лорик, ему вполне хватило бы для полного счастья. На равнину пришло в этот день около пятидесяти поклонников искусства чревовещателя.
Не обошлось и без главной поклонницы - Читы.
Она пристроилась на траве рядом с Харвичем и время от времени нежно поглаживала руку молодого инспектора. Винцент от души веселился, наблюдая за обезьяной. Ему очень нравилась эта лохматая хулиганка. Но в то же время он ни на секунду не забывал о странной пантомиме, изображенной Читой возле "Лотоса пришлого бога". Чита подозревала в гибели ни в чем не повинных людей то ли самого чревовещателя, то ли его кукол... и Харвич очень надеялся, что если не сегодня, то хотя бы в ближайшие дни все разъяснится. Но чревовещатель ему тоже нравился. И Винценту не хотелось верить, что в талантливом артисте скрывается чудовище... тем более, что молодой инспектор не только следил за артистом в последние дни, не отставая от него ни на шаг, но и не раз и не два внимательнейшим образом изучил эмоциональное поле чревовещателя, и никаких затемнений не обнаружил. Жаль, конечно, что он еще не умеет заглядывать в сознание... но уж наверняка Ольшес исследовал все доступные инспекторскому взгляду мысли Кхона Лорика, и если бы он нашел там причину трагедий, то сегодняшний спектакль вряд ли мог бы состояться. Кто же станет так глупо рисковать?
Харвич принялся в очередной раз оглядывать зрителей, и тут заметил, что среди них появился не самый приятный из представителей цивилизованных миров - а именно Мрачный Карлик из Магелланова Облака. Как он сумел подобраться к месту действа незамеченным, Харвич не понял. Однако сумел. И теперь устроился так, чтобы привлекать к себе как можно меньше внимания, усевшись за спинами других зрителей... и вдруг Харвич понял, что Карлик прячется от чревовещателя.
Зачем?
Чем бродячий артист мог привлечь внимание такого странного существа, как Мрачный Карлик?
Харвич схватился за браслет спецсвязи, чтобы вызвать Ольшеса, но вовремя опомнился. Данила все равно сюда явится, он ведь предупреждал. Так что незачем гнать лошадей. Лучше пока присмотреться к этому маленькому злому чучелу.
Маленькое чучело тем временем постаралось подобраться поближе к Лорику, но по-прежнему оставаясь за спинами людей покрупнее.
Да, подумал Харвич, интерес Карлика к Лорику несомненен. Хотя...
Молодой инспектор еще раз оценивающе глянул на Карлика.
Скорее это интерес к куклам.
Опять куклы! Они уже не в первый раз обращали на себя внимание Федеральной безопасности. Но это же просто тряпки, дерево и папье-маше! Картон, проще говоря. Что там может быть такого особенного?
Представление началось...
Харвич не ослаблял бдительности. Он видел, как насторожился Карлик, как он следит за каждым движением кукол, явно не слыша того, что они говорят и не понимая сути действия. Впрочем, Харвича тоже не слишком заинтересовал глубокий символизм пьесы. Он, в конце концов, был на работе. Да, это было очевидно: Карлика интересовали куклы и только куклы. Харвич отчетливо видел это, хотя он, как и прочие люди, не сумел бы проследить за направлением взгляда выпуклых ярко-синих глаз, непрерывно вращавшихся в орбитах. Но Винцент смотрел не на глаза, а на направляющую внимания крошечного человека.
Сегодня Кхон Лорик представил почтеннейшей публике трех персонажей: Злого Мага, Белую Ворожею и Крошку Дорис, из-за которой почему-то схватились силы добра и зла. Харвич, решив, что загадка кукол ему пока что не по зубам, сосредоточился на Карлике. Но очень скоро его внимание отвлекла Чита. Обезьяна, до сих пор смирно сидевшая рядом с Винцентом, внезапно сорвалась с места и умчалась куда-то в сторону. Харвич удивленно посмотрел ей вслед. Но через минуту Чита вернулась, держа в руках охапку травы, и пристроилась сбоку от первого ряда зрителей, вольготно расположившихся на лужайке. Винцент постарался рассмотреть травы, принесенные обезьяной. Но издали он сумел узнать только крестовник и дикий чеснок. Впрочем, ему и этого было достаточно. Чита принесла травы, способные защитить от черных сил.
- Надо же, вот не думал, что наша красотка разбирается в травках! послышалось за спиной Харвича.
Он резко обернулся.
Даниил Петрович развалился на траве, как на диване, и небрежно помахивал веточкой омелы, словно дирижируя невидимым оркестром. Винцент, в очередной раз подивившись способности Ольшеса возникать из ниоткуда, тихо спросил:
- Но что такого в этих куклах?
- А вот давай понаблюдаем как следует.
- Но мы их уже не раз видели.
- Но не всех. И не на равнине.
- Причем тут равнина? - удивился Винцент.
- Тебе это рано знать, ты еще слишком молодой, - сообщил инспектор Ольшес. - Смотри и думай. Да покрепче смотри, не глазами.
И Харвич стал смотреть изо всех сил.
Как вскоре выяснилось, старался он не напрасно.
Через несколько минут он наконец заметил в голове куклы Дорис нечто... нечто такое, что у любого инспектора Федеральной безопасности сразу вызвало бы служебный рефлекс. Харвич в этом смысле ничем от своих коллег не отличался. Он даже привстал на месте, стараясь разобраться в сути и смысле темного шарика, вклеенного между слоями папье-маше... а шарик вдруг ожил и как-то осторожно, словно чего-то опасаясь, выпустил из себя тонкий лучик странной, но очень сильной энергии...
Внезапно Ольшес, сидевший позади Винцента, вскочил и со всех ног бросился к оставленной неподалеку "летучке". Харвич, недолго думая, помчался следом за ним.
