Павел Комарницкий - 30 июня
— Мошкары в дом набилось, тёть Кать, спасу нет.
— Фу ты, напугал… — тётя перевела дух — Ворвался, как чёрт, устроил тут… Вот она, астрономия, до чего доводит. Да оставь ты этих несчастных мошек в покое, они покуда не кусаются! Глянь, пол истоптал опять…
* * *— … Не сработал автомат ухода от опасности. Я увёл повреждённый зонд на ручном, да только пока спохватился…
Пилот виновато развёл руками. На экране монитора абориген вовсю размахивал полотенцем.
— Плохо, Вахуу. Очень плохо.
— Телезондов в одном контейнере до полумиллиона, командор, и исключить возможность отказа всех до единого невозможно.
— Я понимаю, Вахуу. Всё я понимаю. Но всё-таки он нас обнаружил.
— Он обнаружил нас дважды, Иахрр — подал голос Ухурр, сидевший сзади — Вот такие тут водятся отдельные индивиды. Проницательный малый, этого у него не отнимешь.
Инженер сидел, закутавшись в мягкую простыню и обхватив себя руками. Хотя в помещениях корабля было тепло, он мёрз голышом — лишённая мехового покрова кожа аборигена совершенно не держала тепла.
— Может, увеличить температуру, Ухурр? — предложил Иахрр, покосившись на инженера — Мы потерпим…
— Не надо. Аборигены сплошь ходят замотанными в тряпки, так что мне следует привыкать.
— Кстати, как дела с одеждой?
— Урумма работает. Говорит, будет неотличима от аборигенской. Она плохо выглядит, командор, даже за мехом не следит толком. Ты её совсем замучил.
— Я знаю, Ухурр. Но выбора у меня нет. Как дела у Ярары?
— Работает у себя в каюте. Сейчас и я пойду. Урумма нам скинула кучу сценок из жизни аборигенов, осваиваем.
— Трудно?
— Трудно — согласился инженер — Но, думаю, там — он ткнул пальцем в экран — будет ещё труднее.
— Что у тебя с лицом?
— Где? А, это… Это я брился. Да, командор. К тому, что ты облезлый, ещё как-то можно привыкнуть, но вот что волосы растут на лице — это даже не просто кошмар, это какое-то издевательство природы…
— Тут многие аборигены ходят с волосатыми лицами. Может, и ты?
— Нет уж, спасибо. Не стоит подвергать Ярару такому стрессу, работать с мохнорылым напарником. Ладно, Иахрр, если ко мне всё — я с твоего разрешения пойду.
— Иди, иди.
Он встал, неловко повернулся, и простыня свалилась на пол. Вахуу фыркнул.
— Красавец…
— Вот что, Вахуу — Ухурр поднял простыню с пола, вновь укутался в неё — Я всё стерплю от вас, ребята. И бесхвостого урода, и облезлого, и карнаухого, и даже мохнорылого. Абсолютно всё. Но если кто-нибудь хоть единым звуком, хоть взглядом скажет Яраре насчёт внешнего вида… Я не буду выяснять отношения — просто застрелю из бластера. Молча и без всякого предупреждения.
Они встретились взглядом. Янтарные глаза с вертикальными щелями зрачков и синие с круглыми, как дуло бластера. Ничего похожего на шутку.
— Да ну что ты, Ухурр, в самом деле. Я пошутил, извини. А насчёт Ярары — разве мы не понимаем…
— Нет, ребята. Этого вы не понимаете.
* * *— … Какое-то оно невкусное, Урумма. В чём дело?
Ярара с брезгливой гримаской жевала кусочек сырого мяса. Урумма смотрела на неё с сочувствием.
— Я предупреждала тебя. Вкусовые ощущения людей сильно отличаются от наших, Ярара.
Доктор пододвинула ей тарелку с мелко нарезанным варёным мясом.
— Попробуй, как это?
Ярара опасливо положила в рот кусочек, прожевала, проглотила.
— Это другое дело. А овощи-фрукты они едят? — девушка уже вовсю орудовала вилкой.
— И гораздо больше, чем оррки. Это основа человечьего рациона. Ты же видела записи…
— Я делала упор на другое, Урумма. Я же не доктор — Ярара отпила из высокого стакана — И сок тоже ничего, слушай. Горчит только малость.
Некоторое время они кушали молча — девушка с немалым аппетитом, доктор за компанию, чтобы этот аппетит не портить.
— Я не сказала тебе, Ярара. У тебя и у Ухурра в горле установлены микромнемофоны.
— Где? — девушка схватилась рукой за горло.
— Да не пугайся ты так. Маленькая бусинка, ты её и не почувствуешь. Чудо техники, между прочим, демонстрационные образцы.
— Это… Это что, он сейчас все мои мысли слышит?
— Ну что ты, конечно нет. Свой передатчик можешь включить только ты, особым мысленным усилием. Вечером будем учиться пользоваться.
— Да зачем? Есть же обычные…
— Обычные трудно соотносятся с человечьей одеждой, во всяком случае, женской. Шея открыта, как маскировать? И потом, любую вещь можно потерять или отнять.
Они снова замолчали. Ярара некоторое время усваивала новость.
— Я надеюсь, левитр от скафандра ты мне не вшила?
— Левитр в таком теле не поместится — докторша с видимым сожалением оглядела тоненькую фигурку девушки — А жаль, честно. Полезная штука.
Ярара в изумлении таращила на неё глаза.
— Нет, ты серьёзно?!
— А я думала, общение с Ухурром тебя чему-то научило — Урумма рассмеялась — Да шутка это, шутка!
— И на том спасибо!
Они рассмеялись.
— Уф, наелась — девушка не глядя отправила пустую тарелку в лючок автомойки — Что там у нас в программе?
— Платье.
Ярара тяжко вздохнула.
— Скажи, Урумма… Мне всегда там придётся ходить одетой?
— На людях всегда. А наедине с Ухурром…
— Всё ясно. Пойдём, покажешь орудие пытки.
* * *— …Им потребуются деньги, причём с самого начала.
— Но я же сделал им целую груду алмазов, командор — Вахуу был растерян — Ты сам сказал, по местным меркам это громадное состояние…
— Всё верно. Вот только в быту аборигены не пользуются алмазами при совершении покупок. Они пользуются бумажками, вот такими.
На экране появилось изображение купюры.
— Ну хорошо, будем делать…
— Нет, Вахуу. Изображение, переданное телезондами — это ерунда. И даже микросканеры не дают нужной гарантии. Нам нужны образцы.
— Да где их взять, командор?
— Вот что, Вахуу. Я сам займусь этим делом, ты только подготовь тяжёлый пробоотборник.
— Сделаем. Как маскировать?
— Маскировать? А вот под это домашнее животное — на экране возникло изображение кота, чёрного, как уголь — У аборигенов такие в каждом доме, так что подозрений не будет ни малейших.
Пилот внимательно разглядывал инопланетного зверя.
— Красавец. Выглядит много лучше, чем хозяева.
— Возможно, именно поэтому их и держат аборигены. Тоскуют по настоящей красоте.
* * *— … С прибыточком вас, Василий Лукич!
— Благодарствуем — купец солидно откашлялся — На вот тебе, мил человек, выпей за моё здоровье.
