Дмитрий Шагаев - Шаг в бездну
Человек этот носил имя Грегори Уилсон и занимался вопросами безопасности как научных сотрудников, так и объектов исследований. Через него проходили все "особые" объекты, которые чаще всего оказывались в американском секторе, в котором он и работал, однако, парни из русского сектора никогда не упускали свой кусок пирога. Между секторами всегда шло соперничество, кто ухватит самый большой и лакомый кусок. Как правило, все, что было связано с медициной, шло к русским. В этом они, несомненно, лидировали в гонке. Японцы занимались электроникой, и, разумеется, больше всех рвались к новым материалам для своих драгоценных детищ — андроидов. Что же касалось американского сектора, то это было программное обеспечение и энергоносители. Последние — в большей степени.
Сколько еще они будут работать с этим навозным шаром, которому кто-то удосужился дать статус планеты, он не знал. Но в научном отделе было принято называть это место "окном в будущее технологии и медицины", даже не смотря на то, что экспедиции гибли там с завидной регулярностью. Чего только стоит кислотный дождь, который смывает в буквальном смысле все, что было принесено людьми, но никогда не наносит вреда ни флоре, ни фауне этой мерзкой планеты. О последних двух факторах разговор особый, но сейчас не это главное.
Главным было то, что случилось три недели назад в общей столовой. Сначала все почувствовали сильную вибрацию, которая перешла в настоящую симуляцию землетрясения. Затем все стихло. А спустя мгновения прямо посреди просторного помещения из воздуха выпала какая-то девица и рухнула на пол в проходе между столов. Она именно выпала, как… как из какого-то люка. Она странно выглядела, неадекватно реагировала на окружающих и явно не понимала, что происходит. Как впрочем, и все остальные. Весь научный отдел лишь разводил руками.
Проведенный допрос только добавил неразрешенных вопросов, чем ответил на поставленные. Выходило, что она до появления на станции находилась на Земле, причем в двадцатом столетии. Само по себе звучит дико, учитывая немалое расстояние до Солнечной системы и подходящий к концу двадцать пятый век.
Грегори вздохнул и покачал головой.
Использование аппаратуры перемещения она отрицала полностью, добавляя тот факт, что даже не понимает о чем идет речь. Все это было само по себе странно: в момент ее появления не было засечено ни одного корабля, который мог бы находиться в непосредственной близости к станции. Основная проблема систем перемещения заключается в их малой мощности и, как это не печально, дальностью действия. В условиях планетарного масштаба эта технология себя вполне оправдывала как альтернатива длительным перевозкам грузов, но в условиях открытого космоса годилась лишь для бесконтактной передачи небиологических объектов на малых расстояниях.
После того, как девушке это вкратце разъяснили, она привела не менее фантастическое объяснение своего появления — она воспользовалась неким переходом, дырой в пространстве и времени. Конечно, многие ученые теоретически допускали существование этого феномена, но… в действительности эти пространственные дыры никто и никогда не находил.
После допроса девушку определили в "белую комнату" — палата карантина, — где над ней начали колдовать врачи. Как и предполагалось, девушка была полностью здорова. Но на этом странности не кончились: предметы, которые были изъяты перед помещением в карантин, обладали весьма необычными свойствами. Один из них девушка (свое имя она назвать отказалась) требовала назад, но его ей не вернули. Через три дня после появления ее здоровье резко ухудшилось. Она стала часто терять сознание, отказывалась от еды и проявляла повышенную агрессию к окружающим.
Вспомнив, как она всадила в руку его помощника авторучку, Грегори поморщился.
Раздался мягкий сигнал входящего видеовызова. Грегори подошел к столу и, сев в кресло, коснулся мигающего значка на сенсорном мониторе компьютера.
— Здравствуйте, мистер Уилсон, — по ту сторону монитора на него смотрел молодой врач из русского сектора.
— Доброго дня, Алексей, — по-русски ответил Грегори. В отличие от большинства его коллег, он довольно хорошо говорил по-русски, почти без акцента.
— Вы просили сообщать вам любые изменения в состоянии объекта двадцать три. Есть изменения, и они нас не радуют.
— Ей хуже?
— Да. Состояние стремительно ухудшается. Сейчас она в коме, но даже при поддержке приборов дело близится к логическому концу.
Алексей напряженно вздохнул.
— Мы раньше с таким не сталкивались. Смотря на ее угасание и результаты компьютерной диагностики… Грег, она должна была умереть еще два года назад.
— И что вы думаете с ней делать?
— А что тут еще можно сделать? — развел руками Алексей. — Мы ничего не можем сделать. Если только из соображений гуманности отключить поддерживающую аппаратуру. Черт…
Грегори посмотрел в сторону, о чем-то задумавшись. Через мгновение его взгляд снова был на изображении Алексея.
— Значит вот как… Алексей, ты уверен, что все кончено?
— Абсолютно.
— Понятно, — кивнул Грегори. — Тогда самое время приступить к нашему общему проекту, не так ли? Случай, по-моему, очень подходящий.
— Более чем.
— Тогда готовьте людей, начинаем прямо сейчас. Японский сектор готов предоставить болванку, так что с этим проблем не возникнет. Вопрос лишь в совместимости.
Алексей понимающе покачал головой. Он помнил, что из-за неполадки при переносе пилот дальнобойщиков погиб. Техник продержался дольше, но потом попытался наложить на себя руки.
— Да… проблема совместимости. Не все могут это перенести, как выяснилось, но мы работаем в этом направлении. Наши люди будут готовы через двадцать минут. Дело за вами.
Кивнув, Грегори отключил видеосвязь.
Все идет как надо, — думал он. — В конце концов, девушка стала бы испытателем в любом случае. И поступаем мы вполне по-человечески. К тому же, так мы убьем двух зайцев одним выстрелом: испытаем технологию оцифровки и получим всю информацию, которой эта девушка располагает. По крайней мере, хотя бы тогда мы восстановим всю цепь событий, предшествующих ее появлению на станции.
Он заложил руки за голову и поудобнее устроился в кресле, решив уделить немного времени на отдых.
Она очнулась в комнате с белыми стенами. Снова здесь. Они что-то сделали, но она не могла понять, что именно. Что-то было не так, она была не такой, как раньше. Да, эти люди помогли ей, когда она была при смерти — это она понимала. Но ненависть к ним от этого не остывала. На ней ставят эксперименты, постоянно тестируют какую-то аппаратуру и никуда не выпускают, будто она больна чем-то настолько ужасным, что ее предусмотрительно оградили от всей станции. Она несколько раз пыталась сбежать, но все попытки проваливались. Что-то они такое сделали… что-то, от чего она теряла сознание, когда выходила из своей палаты. Затем она снова оказывалась здесь. Вот и в этот раз произошло то же самое.
