Заброшенный сад Персефоны (СИ) - Нимченко Анатолий Олегович

— Эй, люди, привет! — крикнул погромче инспектор, стараясь привлечь к себе внимание. Ему вовсе не улыбалось провести ближайший час в созерцании спорящих.

Не оборачиваясь, один из людей махнул рукой. Жест этот больше походил на просьбу отвязаться и не мешать, чем на приветствие. Виктор пожал плечами и уселся на ближайший стул. Если спор долго не продлится, то можно и обождать. Минут двадцать — вполне. Инспектор засек время и твердо решил вмешаться в разговор, если технари не уложатся. Однако скоро обсуждение прекратилось, и вся гомонящая толпа дружно направилась к двери с надписью «Испытания». Виктор встал и собрался идти вместе со всеми, но тут от толпы отделился коренастый человек и направился к нему. Это был шеф техотдела, Фабрис.

— Привет, вояка! — весело поприветствовал он Виктора.

— Привет повелителю гаек! Чего тут у вас такое стряслось?

— Твою задачу решаем.

— А-а-а! И как, успешно?

— Как сказать, — уклонился от прямого ответа Фабрис. — Есть сложности, есть и подвижки.

Как любой технарь, он был суеверен и никогда не говорил об успехе до полного окончания всех испытаний.

— Я тут тебе вводную приволок, — Виктор кивнул на мешок. — Мой багаж. Его надо как-то в зонд впихнуть. Да и посмотреть бы нутро симулятора — пара вопросов назрела, но это позже.

Фабрис чуть не минуту хмуро разглядывал рюкзак, словно надеялся постичь некую хранящуюся внутри тайну, затем вздохнул и поднял глаза на Виктора.

— Говоришь, еще вопросы есть? Надеюсь, менее объемные, чем вот этот?

— Зависит от вас, — уклончиво ответил Виктор.

— А что от нас-то? Симулятор уже готов. Но теперь я могу с уверенностью сказать — был готов. Видишь ли, мы рассчитывали на куда меньший объем багажа. В общем, если помимо рюкзака у тебя есть еще что-то эдакое, то выкладывай сразу, чтоб потом очередной раз не переиначивать.

— Да ничего такого. Куртка, комбез спасательный еще, наверное… Да, я про эргономику еще хотел уточнить кое-что.

— Эргономика! — фыркнул Фабрис. — Проси сразу пристроить ванну, тогда уж. О какой эргономике может идти речь, если мы переделываем капсулу зонда, изначально не приспособленную для человека? Если тебе кажется, что это не сложно, то как-нибудь на досуге попробуй уместить кошку в спичечный коробок. А потом сделай так, чтоб ей было удобно.

— Ясно, — сказал Виктор.

— Ясно что-то ему… Счастливый человек, если ясно! Черт с тобой, — махнул рукой Фабрис. — С рюкзаком поколдуем, хотя и задачка, конечно.

— Я сократил список как смог, — виновато сказал Виктор.

— И на том спасибо. Короче, раньше завтра даже не суйся к нам с вопросами — побьем.

— Понял. Тогда желательно бы пораньше утром. Я в медлаб сейчас, а потом…

— Потом езжай домой и жди, когда мы закончим и позовем. Я понимаю, что Горыныч тебе уже дал команду, но без серьезной проверки ты рискуешь превратиться в Квазимодо еще во время полета на симуляторе.

— Ладно, договорились. Завтра я к вам с самого утра.

— Угу. Только если еще чего вспомнишь — постарайся не озвучивать хотя бы при ребятах, — предупредил Фабрис и добавил, заметив улыбку на лице Виктора: — Я на полном серьезе.

— Попробую. Пока!

Фабрис молча кивнул и направился к двери, за которой скрылись его коллеги. Виктору показалось, что даже спина каким-то немыслимым образом излучала недовольство. Инспектор почесал переносицу: да, неудобно получилось со всей этой спешкой. Технари и так молотят без выходных, а тут новая напасть. Но нет худа без добра: после медлаба можно будет преспокойно отправляться домой. Неизвестно, как там повернется с настройкой микроботов. Возможно, что и пластом полежать придется сутки.

В медлабе инспектора ждали.

— Ты куда пропал, бродяга? — рявкнул вместо приветствия Пинцет, едва Виктор вошел.

— К инженерам заскакивал, Вадик. Боты ботами, но мне еще и с оборудованием вопросы порешать требуется.

— Подождали бы железячники, ничего с ними не случится, — сказал Пинцет недовольно. — А вот боты если разбрелись — будем их собираться часа два.

— Не ворчи, никуда они не денутся. Они у тебя хорошо выдрессированы, — с интонациями опытного льстеца вкрадчиво проговорил Виктор.

— Ладно уж, иди вон в кресло, — пробурчал довольный Пинцет.

Процедура ожидала стандартная, привычная. Виктор сел и расслабился, словно бы разливаясь по креслу. Перед носом у него возник экран с красными и зелеными точками, расположенными внутри очерченного контура. Виктор поерзал в кресле, стараясь «поймать» спиной максимальное количество точек, как раньше это проделывал на кровати. Разница только в том, что тут тепла не ощущалось. Когда на экране возник зеленый восклицательный знак — инспектор замер. Вадим кивнул, помавая руками над возникшей полусферой. Там принялись вспыхивать и гаснуть многочисленные искорки. Он еле заметно кивнул, подтверждая какой-то одному ему понятный момент, и принялся аккуратно и быстро касаться полусферы. Виктору с кресла не было видно, но он и так прекрасно знал, что происходит: программам ботов задавали необходимые для функционирования параметры. В результате прецизионных настроек микроскопические машины синхронизировались с работой организма человека, по необходимости достраивая себя с помощью окружающих клеток. Если проще — боты занимали свои рабочие места. Пинцет же, когда касался пальцами сферической поверхности, сравнивал настройки ботов с контрольными величинами и подгонял значения максимально близко друг к другу. Понятно, что полного совпадения не получить — живой организм как-никак, но опытный врач способен добиться высоких результатов, а Пинцет — опытный. Пожалуй, даже один из лучших, с которым Виктору доводилось иметь дело. А уж что касается работы с микроботами — равных Пинцету точно не сыскать.

Утверждать, что настройка вымотала намного меньше, чем программирование, Виктор бы не стал. В конце процедуры он мысленно поблагодарил Фабриса за то, что тот перенес занятия на симуляторе. С такой головной болью, что навалилась после настройки, вряд ли удалось бы сегодня сотворить что-то путное.

— Отлично! — резюмировал Вадим, явно очень довольный собой.

Сфера пропала, развернулся экран, по которому поползли разноцветные линии графиков, отражающих работу внутренних органов. Пинцет мельком глянул на них и снова повернулся к Виктору.

— Готово, можешь выбираться.

— Устроил ты мне баньку!

— Не без этого. Надеюсь, что завтра проснешься как огурчик. Но если что-то не так — придется повторить, но это я так, на всякий случай предупреждаю.

— Да знаю, — махнул рукой Виктор. — Сейчас к себе и рвану.

Вадим нахмурился.

— Сегодня не стоит тебе делами заниматься, дружище, оставь на завтра. Перегрузочка хоть и не сильно большая, но случилась. Тяжело соображаться будет.

— Истинная правда. Но к себе — это я и подразумевал вояж до квартиры. Доберусь вот только до планера и отправлюсь.

— А, тогда — другое дело. Тогда — добрых снов! — закивал Пинцет, протягивая руку.

Виктор пожал ее и вымученно улыбнулся.

— Спасибо, старик!

Долетел он быстро. Но вовсе не потому, что машина шустро преодолела маршрут, — просто всю дорогу клевал носом, и время проскочило мимо сознания. Даже вылезать из уютного кресла не хотелось, хоть в нем отсыпайся. Пришлось взять себя за шиворот и вытряхнуться наружу. Куда больших усилий воли потребовало принятие душа. Соблазнительно было рухнуть в чем есть на кровать и спать, спать… Но, как обычно и бывает, когда вся предварительная подготовка проведена, а одеяло и подушка обеспечили уют, вдруг оказалось, что сна — ни в одном глазу. И куда он успел улетучиться? Пришлось опять использовать технику. Повинуясь приказу, послушная Лукреция отправила измочаленного хозяина в царство сновидений.

Утро не оставило и следа от вчерашней усталости. Да еще и в окно заглянуло любопытное солнце, что в этих широтах случается редко. По отработанной за годы привычной программе Виктор сделал несколько гимнастических упражнений, принял душ и заказал у синтезатора завтрак. В принципе, питаться химией без особой необходимости не стоило: настоящие продукты, если и не содержали больше разнообразных соединений, то были субъективно вкусней. Но для их приготовления требовалось гораздо больше времени, чем оставалось в распоряжении инспектора.