Григорий Панченко - Спасти князя
* * *
Он поднял глаза на своего ночного гостя и вздрогнул. но тут же понял, что ничего страшного не произошло. Асклинд Кривоустый спал, повалившись на спинку кресла и расслабленно откинув голову назад - так, что в мерцающей полутьме казалось, будто голова его отсечена. Только неслышно подрагивал кадык в такт дыханию.
* * *
- ...И снова тот же самый лучник выехал вперед и пустил третью стрелу. Неплохим стрелком он был, не промахнулся , сын собачий. Ударила она князю точно в глаз, под налобник шлема...- Асклинд тяжело выдохнул. Зубы стиснул, губу закусив; - Я и еще несколько, сохранившие лошадей, бросились к убийце и долго играли с ним в догонялки среди конной лавы. В конце-концов нас вынесло на открытый простор, но из живых осталось лишь двое. Он и я. И вот тогда.... Он вырвал оружие из досок пола и огладил ладонью клинок. Огонь полыхнул на железе кровавым отблеском, словно живой разбегаясь по лезвию. - Как же ты сам уцелел, гость мой Асклинд? Варяг медленно сжал пальцы и вдруг крутанул меч так, что ветерком повеяло по дому. - Обвиняешь меня в трусости, хозяин? - Мой друг Свендислейв не выбирал себе трусливых побратимов. И никогда трус не пробьет себе дорогу от Кийев-гарда до Шапури. Асклинд опустил клинок, подумал немного и спрятал его. Наконец-то спрятал в ножны, а не воткнул справа от себя. - Ну, хоть ты один понял это, хозяин... Возле лодий никого в плен не брали, так у всех распалились сердца. Но я был далеко, оторвался, чтобы отомстить за своего брата по крови. Опутали меня, окрутили в пять арканов. А потом я у них долго в плену был - и видел как пьют они вкруговую из окованного золотом черепа...В ту самую ночь зарубил своего охранника его же саблей, поймал коня, ушел в степь. Не догнали.... А в Киев-гарде сын князя, Вальдемейр, уже в право свое вступил. И знал все откуда-то - только про чашу костяную не знал, но узнав, так и не возжаждал ее у хакана отбить либо выкупить. Не очень - то ласково меня принял он, хоть я и был единственный среди живущих, кто оставался рядом с побратимом моим и отцом его до последнего его вздоха. Но мне его ласка и не нужна была - спасибо, хоть ватагу собрать не препятствовал. - Последняя воля отцовская ему ведома? - Нет.- Асклинд белозубо оскалился - и никому не была ведома, даже Фьюрдсале, другому моему побратиму. Кто бы пошел со мной, про такое услышав?! Я и сам-то себе не верю... Вдруг, даже не прощаясь, он шагнул к выходу. Только когда он уже взялся за дверь, рабби Хушимм понял, что сейчас они расстанутся. - Ты уходиш, не отдохнув и не взяв припасов на дорогу, гость мой? - Нет - варяг ступил в ночь за порогом - Дорога моя пройдена, а на оставшийся кусок припасы не нужны. - И куда же ты теперь пойдешь? - Не знаю... А впрочем, могу догадаться - во тьме снова бело сверкнул оскал зубов - Я отправляюсь к моим друзьям и названным братьям... Далеко не меньше сотни выстрелов из лука. Это если вверх стрелять! - Подожди хоть до утра, гость мой Асклинд - Стражи Границ, как волки, ночью зорче! Гость мой! В ответ донеслось пение. Безумец, ему бы идти неслышным шагом, а он пел во всю глотку! Наверное, о кораблях, парусах и веслах, о льдистых фюрдах Скандинавии, хазарейских заводях на реке Итиль и золотых бухтах Понта Эвксинского, в равной мере дрожащих от ужаса либо щетинящихся копьями при виде четкого строя змееголовых драккаров вперемешку с крутобокими лодьями... Последствия не заставили ждать . По ночной степи, стелясь над землей пролетел далекий свист, смутный отзвук перекликающихся голосов, потом... Потом - жуткий, нечеловеческий крик, лязг сгибающегося железа, высокое ржание раненой лошади... Рабби Хушим ждал, вслушиваясь во тьму. Его вдруг замучил бессмысленный вопрос: сотня полетов, если вверх стрелять, это сколько же будет, какой ему мыслится высота свода небесного? ...Мимо его дома рысцой протусил конный отряд - несколько седел были пусты. Передний из всадников нес пику на выставленных вперед руках, как бы стрямясь держать ее от себя подальше. Даже не саму пику, а бесформенный черный предмет на его конце. Предмет этот проплыл вплотную рядом с окном и рабби Хушим отшатнулся, различив в предрассветной мгле ассиметричную улыбку...
* * *
РАЗДЕЛ "ПОТЕРИ", N 107
Руслан Милетич, 2241-2266 (?). Сотрудник И. В., магистр исторических наук (2264), амплуа - "ПРЕДВОДИТЕЛЬ". 3 самостоятельных погружения (в т.ч. одно - безвозвратно), 8 опубликованных работ, из них 2 - отчет-анализы. Один из авторов т.н. "Теории свободного внедрения" (см.раздел "Апокрифы"), получивший статус "условно-допустимой" в 2263-66гг. Во время очередного погружения (Реально - 6/4 2266, Обьективно - 9 - 11 вв; разброс обьясняется принципиальным отказом сторонников ТСВ предварительно уточнять хронокоординаты, а так же отсутствием показаний фиксатора капсулы - см. ниже) пропал без вести. Мимикринная капсула с пережженной энергосетью и полностью стертой памятью фиксатора обнаружена в стратосфере 7/5. 2266; географическое положение соответствует среднему течению Волги, однако представляется в значительной мере вторично-смещенным. Спасательные рейды 2266, 67,70 гг. не имели успеха. Тем не менее в 2273 по настоянию и при личном участии сотрудника А.Волкова был предпринят еще один рейд - столь же безуспешный. Факт смерти не вызывает сомнений. Однако обстоятельства ее до сих пор остаются неясными.
* * *
ОТСТУПЛЕНИЕ ПЕРВОЕ: ОБ "ОБРЕЧЕННЫХ КУЛЬТУРАХ"
Было так: о войне с применением какого-то особо разрушительного оружия (кажется... да-да, ядерного; правильно) в прошлом говорили всерьез, но все же несколько отвлеченно. "Всерьез" - потому что все было: и испытания, и детально проработанные планы... И генералы, вдумчиво морщась, склонялись над картами... И два города легли во прах, мало что в чисто военном отношении доказав своей кончиной... А "отвелеченно"... Отвлеченность заключалось в том, что никто не знал, как все это будет если будет - на самом деле. Узнать можно было, лишь попробовав. А попробовав - и вовсе ничего не узнаешь. Некому будет узнавать... Потому, должно быть, и желающих не нашлось. И сейчас, три века спустя, тоже - желающих не находилось. Поэтому о возможности хроноплазма, сбоя во Времени, вновь говорили отвлеченно. Гипотез - масса была. Но теории - ни одной. И - слишком велика будет плата за ошибку, чтобы рисковать... А с другой стороны - что делать? Вообще отказаться от перемещений, намертво привязав себя к собственному хронопласту? Не получится. По многим причинам не получится. Одна из этих причин - не единственная, но главная - тупик, в который упрется цивилизация. Не все решаются признать само наличие данного тупика. Однако это, как сказали бы последователи одного из вымерших философских течений, обьективная реальность. (Уж не отсюда ли пошло традиционное разделение Времени на два истинно или мнимо независимых слоя: Реальность (происходящее) и Обьективность (произошедшее)? Нет, едва ли. А впрочем... Хотя, не все ли равно!). А что делать если, например, космические перелеты, вопреки множеству прогнозов, так и не осуществились? Может, и осуществляться еще в разумный срок, лет через 50 или 200, но уже сейчас ясно, что и это невозможно без того, чтобы приручить Хронос, овладеть его тайнами. Пространство без Времени необоримо... В своем же хронопласте - тесно. Тесно не жить. Тесно творить. Конечно, можно углублять и доводить до совершенства знания, полученные в этой Реальности, но... Ладно. Сколько уж раз об этом говорено... Короче говоря, не получается. Очевидно, глубина без широты не существует: либо вообще, либо еще, либо для нас - таких, как мы есть, в теперешнем нашем состоянии. Жаль. А с другой стороны, подставить под удар свой мир, свою Реальность, создать условия, при которых она может просто исчезнуть, как исчезает ток после разрыва цепи - хорошо ли? (Ну разумеется, совсем не обязательно, что все произойдет именно так. Может возникнуть паралельная реальность, "квази-что-то там", не вспомнить многоэтажную формулу... Может вообще ничего не случится, сгладится эффект воздействия, исчезнет, как сглаживаются, исчезают на зеркале пруда круги от брошенного камня. Может... Вот именно - "может". Не та ситуация, чтобы оставлять место сомнению). И тогда был рожден термин - "обреченные культуры". Временной поток, какова бы ни была его природа, обладаает изрядной степенью инерции - уж это-то установлено наверняка. Чтобы вывести его в иное русло - если это в принципе осуществимо - требуется воздействие немалой силы. Этой силы намеренно не будет прилагать никто. А о случайных воздействиях при работе в обреченных культурах можно не беспокоиться. "Обреченность", звучащая в их названии - не метафора... Это значит, что в скором времени данная культура перестанет существовать, будет уничтожена. Причем уничтожена будет даже не как "культура"(этнос, племенная группа или другое системное образование) - а целиком. Вместе с ее носителями... Только так можно не беспокоится, что мысли, слова и действия тех, чья жизнь в Обьективности была потревожена твоим вмешательством, не окажут влияния на будущее. Естественно, по настоящему обреченными могут быть лишь периферийные образования. Это сильно ограничивает возможность исследователя. Но есть и иной аспект... ...Неписанный кодекс велит исследователю оставаться в рамках "обреченной культуры" до тех пор, пока не прервется ее существование. Лишь в самый последний момент - когда сойдет на дремлющее селение ледово-каменный зверь лавины или обрушится частокол под напором врага... Это называлось - "Завершение". Именно так, с большой буквы. Любили в хронослужбе многознаительно-чеканные формулировки. Но - мало кто решался дождаться Завершение. И даже дело не в том, что гибельный финал грозил жизни самого исследователя - это-то как раз была проблема решаемая... Тот, кого называли рабби Хушим бен Каниз знал, когда оно произойдет - его Завершение. Знал - и это было тяжелее всего. Хотя то, чему надлежало произойти в Шапури, вовсе не являлось первым Завершением в его жизни. "Будем надеятся, и последним оно не окажется. Потому что теперь у меня есть, как минимум, еще одно дело, которое нужно завершить".
