Виктор Колупаев - «Толстяк» над миром
— Нет, значит, нет. Тем хуже для них!
Тактик развернул скакуна и начал удаляться, растаяв в уже сгустившейся на плато темноте.
— Как ты думаешь, Оружейник, нападут они на нас? Мы, вроде бы, им еще ничего плохого не сделали.
— Вроде бы, нет…
— А тело-то неизвестное обстреляли! И скалы в пар хотели превратить. Не просто ведь так мы сюда приперлись?
— Ничего не могу сказать, — ответил Оружейник. — Это компетенция Стратега и Тактика… Ну что, для начала двинем налево или направо?
— Давай налево, — предложил Лекарь.
Впереди ехал Оружейник. Лекарь за ним. У Лекаря арбалет нелепо болтался и бил по спине, колчан с лучами свисал чуть ли не до земли. В случае необходимости до него и не дотянешься сразу. Было видно, что не привык Лекарь к оружию. Среди бинтов да скальпелей, вот где он чувствовал себя свободно и легко. У Оружейника арбалет словно прирос к мундиру, ни разу не шевельнулся отдельно, только вместе с телом, в такт осторожным шагам скакуна. Так доехали они до восточного склона, постояли немного, прислушались. Тишина, никаких посторонних звуков.
— Назад поехали? — спросил Оружейник.
— Ага. Давай.
И хотя места здесь было сколько угодно, они развернулись, как на узкой тропе, и снова поехали спина в спину, только теперь впереди был Лекарь.
Вдруг с запада послышался какой-то шум.
— А ну-ка, пригнись! — тихо приказал Оружейник. — Кажется, начинается… — И молниеносно сорвал арбалет с плеча, снял луч с предохранителя. Лекарь никак не мог сдернуть свой. Запутался, зацепился у него за что-то арбалет. — Фу ты! — вдруг с облегчением сказал Оружейник. — Это же Тактик. Он объехал плато, потому и с другой стороны.
— Эй! — донеслось из темноты. — Патруль!
— Здесь мы, — отозвался Оружейник.
Тактик подъехал ближе. Арбалет у него лежал поперек луки седла.
— Доложите обстановку! — коротко приказал он.
— Все спокойно, — отозвался Оружейник.
— Все, говоришь? Не замечено никаких признаков нападения?
— Не замечено, Тактик.
— Не нравится мне это. Притаились враги!
— Да откуда ты взял, что здесь есть эти самые враги? — удивился Оружейник.
— Разговорчики! — повысил голос Тактик. — О субъективных впечатлениях не спрашиваю.
Оружейнику вдруг стало ясно, что Тактику позарез нужно это нападение. Нападение! Враг! Все понятно. И Тактик будет точно знать, что ему делать. Уничтожить врага! Победить! Зачеркнуть в памяти тот неприятный случай днем, когда бомбарды «Толстяка» не смогли превратить в пар эту Планету. Победителей не судят. У победителей даже не спрашивают, правы ли они.
5
На вершине крейсера вдруг зажегся прожектор, тревожно замигал, заметался из стороны в сторону.
Тактик включил нагрудную радиостанцию, что-то выслушал, потом сказал:
— Понимаю… Хорошо… Приступаем к действиям.
— Ну?! — хрипло спросил Оружейник.
— Кто-то открыл люк крейсера, — сказал Тактик. — Проник внутрь или нет, пока неизвестно. Скорее всего нет, потому что стреляли по убегающему.
— По какому убегающему? — недоуменно спросил Лекарь.
— Да разве в темноте разберешь? Кто-то открыл люк, был замечен и бежал.
Тактик снова прислушался к тому, что передавали ему по радио.
— Слушаю… Понятно… — И уже обращаясь к патрульным: — Неизвестный бежал в нашу сторону. Звездочет и Советник заходят слева, а нам — от центра и вправо.
— Километры здесь, — не очень радостно заметил Лекарь. — А нас трое.
— Ну и что?! — Тактик весь горел нетерпением. — Скачем к крейсеру челноком!
И Тактик, натянув поводья скакуна левой рукой, правой высоко поднял арбалет и помчался к «Толстяку». Лекарь жался ближе к нему. Оружейник оказался крайним слева. Через две минуты из темноты выскочили на взмыленных скакунах Звездочет и Советник.
— Что скажешь, Советник?! — крикнул Тактик.
— Стрелять по ногам! — ответил тот, мчась вдоль цепи. — Живые нужны! Живыми будем брать!
— Есть, значит, у них ноги, — с удивлением пробормотал Оружейник, пришпоривая и без того мчавшегося на предельной скорости скакуна.
— Слышите, живыми брать! — приказал Тактик.
Цепь начала заворачивать влево.
Сердце Оружейника билось в груди учащенно. Раза два скакун спотыкался и сбрасывал Оружейника на камни. Но тот снова вскакивал в седло и боли не чувствовал. Левее, ближе к центру, шибанул выстрел из арбалета. «Началось», — подумал Оружейник. А оно и действительно началось! Еще и еще раз громыхнуло из арбалета. Цепь смялась.
— …вое! — донеслось до Оружейника.
«Что за „вое“?» — подумал он.
Выстрел грохнул совсем рядом.
— Не стрелять! Не стрелять! — орал кто-то, приближаясь со стороны крейсера.
Облава смещалась к обрыву изломанным полукольцом.
— Не стрелять!
— Стрелять! — это голос Тактика.
— Не стрелять!
— По ногам целься! — А это голос Советника.
— Не знаешь, кого и слушать, — хрипло выдавил из себя Лекарь, внезапно появившись перед Оружейником. — Ты, что ли? Своих перестреляем!
— Вот они! — кричал кто-то. — Вот! Двое!
Крики. Топот копыт.
Чуть правее себя Оружейник увидел неясную фигуру. Она растаяла в темноте, растворилась. А в одно единственное мгновение случайно удержавшейся тишины Оружейник услышал тяжелое дыхание тех двоих. Двоих! Он поймал направление, бросил скакуна в их сторону. Мимо промчался Тактик, стрелявший из арбалета.
— Упустили! — заорал он.
Цепь приблизилась почти к самому обрыву. Садануло еще несколько выстрелов.
— Прекратить! Не стрелять!
«Это же Умелец! — удивился Оружейник. — Он-то как сюда попал?»
«Толстяк» грохнул из всех своих бомбард. Но это больше для острастки. В пламени взорвавшихся где-то за десяток километров чугунных ядер Оружейник увидел мчавшегося во весь опор Умельца. О, Пустынный Космос! Что же он делает?! Умелец на всем скаку налетел на Тактика. И сделал он это не случайно, а намеренно. Но Тактик вовремя оглянулся, развернул своего скакуна и поднял его на дыбы. Скакуны столкнулись. Умелец вылетел из седла на камни, а Тактик бросил своего скакуна к самому обрыву.
Взрывы ядер освещали местность, но в перерывах между вспышками тьма становилась еще кромешнее, непрогляднее.
Оружейник соскочил с седла и нагнулся над Умельцем. Тот был жив.
— Останови его, — с трудом прошептал он.
— Вниз! — крикнул Тактик, спешившись. — Заходи к ручью!
— Да останови же его! Не стреляйте! Ведь такие же люди!
