Евгений Филенко - Ловушка для падающих звезд
— Вся штука в чем? Наш звездолет потерял управление, — пояснил инопланетный Силуков. — Мы летели по инерции мимо вашей планеты, ни сном ни духом не ведая, что здесь имеются разумные существа, а между собой судили, что неплохо бы сесть, покопаться в движке, чего это он, мол, не фурычит, гравитонами фукает…
— Вероятно, мы были бы обречены на верную гибель, — со странными нежными нотками в голосе продолжил ино-Света. — Но наш неуправляемый звездолет внезапно попал в конус-вектор поляризованного пространства, исходящий с поверхности планеты.
— В общем, спас ты нас, Тимофеич, — задушевно сказал ино-Силуков. — Как есть спас.
— Что вы, коллеги, — смущенно и в то же время не без гордости произнес Тимофеев. — Не стоит преувеличивать мою роль. Все произошло совершенно случайно. Признаться, я и не думал, что мой прибор сгодится на что-либо полезное…
— Ты заблуждаешься, Витенька, — возразил ино-Света. — Бесполезных изобретений не бывает. Надо лишь усмотреть их реальное предназначение, а это и есть самое непростое. По сути дела, ты создал первый в этой части Галактики звездный спасательный маяк. Поставь на нем пару фильтров, чтобы он не затягивал метеориты и всякий космический мусор, и тебе вся цивилизованная вселенная скажет спасибо.
Тимофеев засмеялся.
— Вообще-то, эта штука задумана именно в качестве ловушки для метеоритов, — сообщил он.
— Бывает же!.. — хохотнул ино-Силуков.
— Кто бы мог подумать, — вслух размышлял ино-Света, — что здесь, на галактической периферии, окажется цивилизация с таким мощным техническим потенциалом! Витенька, где твоя установка?
— Вот она, — скромно промолвил Тимофеев и протянул им еще теплый диапроектор.
— Невероятно, — прошептал ино-Света и протер большие, навыкате глаза. Такой компактный… Такой простой…
Ино-Силуков тоже был потрясен. Он протянул огромные многопалые ладони и бережно взял диапроектор у Тимофеева. Губы его тряслись.
— Знаешь, что это такое? — спросил он у товарища. — Это же, язви его, ку-линеаризатор в готовом виде!
— Мы спасены, — с тихим счастьем во взоре сказал ино-Света и сграбастал Тимофеева в могучие объятия.
Затем оба пришельца радостно прослезились, умиленно глядя то на прибор, то на Тимофеева, не знавшего, куда деться от смущения.
— Да что вы, ребята, — бормотал он. — Это же пустяковое дело…
— Тимофеич, — проникновенно пробасил ино-Силуков, утирая скупую, истинно мужскую слезу. — Ты подари нам эту хреновину. Мы на ней до ближайшей ремонтной базы в два счета допрем. Один леший, ты еще такую сварганишь.
— Конечно же, — радушно согласился Тимофеев. — Забирайте, если нужно. Главное — не прибор, а сама идея…
— Только фильтры не забудь, — растроганно напомнил ино-Света.
Его товарищ озабоченно поглядел на заметно посветлевшее небо.
— Пора, — сообщил он. — А то еще засекут, хлопот не оберешься…
— Постойте, — растерялся Тимофеев. — А контакт? А встречи с широкими кругами общественности? А обмен научно-технической информацией? Как же так?
Ино-Света потупил свой взор. Ино-Силуков пристально разглядывал подарок.
— Видишь ли, Витенька, — наконец проговорил ино-Света. — Мы не специалисты по контактам, а всего лишь разведчики. А контакты, должен заметить, дело непростое, тонкое. Могут быть всякие осложнения. Мы просто не готовы к этому. По некоторым твоим мыслям я подозреваю, что и вы тоже…
— Вероятно, вы правы, — опечаленно произнес Тимофеев, припомнив описанные в фантастической литературе пагубные последствия несвоевременных действий. — А жаль.
Пришельцы направились к летающему блюдцу, бережно, в четыре руки, неся ку-линеаризатор. Затем ино-Силуков ловко забрался в люк и принял прибор от ино-Светы, который немного замешкался.
— Послушай, Витенька, — спросил ино-Света. — Я все хотел узнать: зачем тебе понадобились метеориты, эта малоинтересная космическая щебенка?
— Все очень просто, — пояснил Тимофеев. — Я пообещал своей девушке упавшую звезду.
— Глупенький, — проворковал ино-Света. — Твоя любовь побуждает тебя творить подлинные чудеса! Какой еще подарок ей нужен? Впрочем…
Он заглянул в разверстый люк и что-то сказал спутнику на непонятном языке, значительно отличавшемся от португальского. В проеме люка немедленно возник ино-Силуков, держа на ладони маленькую треугольную коробочку.
— Держи, парень, — громыхнул он. — Своей благоверной вез, но для тебя не пожалею. Это мы нашли в одном астральном скоплении. Самая натуральная звезда!
На следующий день Тимофеев достилал пол на чердаке, уверенными ударами гвоздя свежеоструганные доски. Работа спорилась, хоть на душе было не слишком спокойно — мешал образ комбайнера Васи.
Пришел бригадир Силуков, примостился рядом и раскочегарил папироску.
— Спасибо, Тимофеич, — благодарно прогудел он. — Пашет, как зверь:
— Линеаризатор? — спросил Тимофеев, мерно действуя молотком.
— Зачем? — спокойно отозвался Силуков. — Я про веялку… Тут, парень, чудеса творятся. С утра понаехало народу — из района, из города! Даже вертолет прилетел, у нас же бездорожье, сам знаешь…
— А что случилось? — поинтересовался Тимофеев.
— Ночью, говорят, феномен был. Выпал на Хавроньином лугу метеорный дождь, да такой силы, что все ученые, язви их, с ума посходили! Загубят они нам луг, ей-богу. Перероют, что твоя хавронья.
Силуков крепко затянулся папироской, увидел поднимающуюся на чердак по приставной лестнице девушку Свету и, смущенно крякнув в твердый кулак, тактично удалился.
Тимофеев продолжал накладывать пол. Когда кончились гвозди, потянулся к ящику, стоявшему возле стены, и тут заметил Свету. Девушка стояла перед ним, храня на лице строго официальное выражение.
— Витя, — сказала она. — У меня для тебя новость.
Тимофеев молча разогнул онемевшую спину и встал, ощущая в себе противную пустоту и слабость.
— Вчера вечером после танцев комбайнер Вася предложил мне стать его женой, — отчетливо произнесла Света.
Тимофееву показалось, что его все же настиг шальной метеорит.
Сквозь ватную пелену он услышал собственный голос:
— Что ж, будьте счастливы… Вот вам мой свадебный подарок.
Слабым движением он извлек из кармана инопланетную коробочку и неловко сунул Свете. Девушка взяла ее, не глядя, и подбросила на ладошке.
— Спасибо, — с прохладцей сказала она. — Быть может, тебе интересно знать, что я ему ответила?
Тимофеев собрал остатки самолюбия, но реплики, по возможности пронизанной горькой иронией, сарказмом и уязвленным благородством, у него не получилось.
