Юрий Хабибулин - Рассказы
Сегодня праздновать опять было нечего, шесть рублей на троллейбус было жалко (почти столько же стоит буханка хлеба!) и Жарикову пришлось пройти пешком до дома около трёх километров. Хорошо хоть дождя не было.
В маленькой комнатушке флигеля было чисто и уютно. Небольшой ремонт Николай Николаевич сделал сам. Починил два разбитых деревянных стула, старый стол, буфет, сделал навесные полки для книг и посуды. Установил на крыше приёмные устройства и усилители-преобразователи. Провёл от них кабели в дом. Холодный земляной пол прикрыл кусками старого линолеума грязно-салатового цвета.
Кроме газовой плиты, железной кровати и буфета, в комнатке находился видавший виды, большой деревянный стол, приставленный вплотную к глухой стене, на которой, полностью её закрывая, висела крупномасштабная карта области. На столе лежали старенький ноутбук, компьютерный джойстик и несколько электронных блоков, соединенных между собой проводами. Всё это оборудование Жариков частично собрал сам, частично купил на последние сбережения, после чего пришлось затянуть пояс потуже и жить на зарплату сторожа, в режиме жёсткой экономии.
Николай Николаевич вскипятил чайник, быстренько приготовил в эмалированной миске супчик из одного пакета китайской лапши, нарезал хлеб, почистил головку чеснока и поел. Сегодня для него это были одновременно завтрак, обед и ужин. Через несколько часов предстояло идти на ночное дежурство, но Жарикову отдыхать не хотелось. Его ждало важное дело.
Он включил ноутбук и оборудование на столе, придвинулся на скрипучем стуле поближе к экрану компьютера и отключился от внешнего мира…
* * *В пятницу, в 9-00 Марков и Жилин вошли в кабинет начальника Управления. Ничего нового добыть не получилось. Отпечатков пальцев анонима на диске обнаружено не было, по видеозаписи системы наружного наблюдения идентифицировать личность объекта, бросившего посылку в почтовый ящик ФСБ, не удалось. Скорее всего, это был человек опытный, попав в поле зрения видеокамеры, он умело закрыл лицо газетой. По его одежде и фигуре ничего особенного сказать было нельзя. Примет, достаточных для поиска и идентификации, обнаружено не было.
Кустарей-одиночек, суперпрофессионалов по требуемому профилю не нашли, научно-технических предприятий с высококлассными специалистами в городе кот наплакал, потому проверили их быстро. В итоге, результат нулевой. Плохо было, что и никаких перспективных идей на ум тоже не приходило.
Архаров был не в духе. Как выяснилось, целью террористов являлась близкая атомная электростанция. Из их показаний следовало, что существует детально разработанный план операции, который реально может привести к колоссальной аварии на АЭС с неисчислимыми человеческими жертвами далеко за пределами области. Почище Чернобыля. Первая попытка провалилась, но это совсем не значило, что за ней не последуют другие. Цепочку наверх проследить не удалось, конспирация у бандитов была профессиональной и о провале, по невыходу группы на связь в определённое время, контрольным звонкам или иным оговоренным сигналам, скорее всего, немедленно узнали "хозяева". Самое страшное, что в ФСБ по оперативным каналам не поступало предупреждений, и не было никаких сигналов о новой активной ветви террористических организаций, поставивших себе задачей нападения на АЭС. В Москву ушло подробное донесение о событиях последних дней. На всех АЭС по России в охране был введён усиленный режим, а местные УФСБ расширили агентурную работу среди мигрантов и вдвое увеличили штаты антитеррористических подразделений.
— Если бы не этот неизвестный доброжелатель, прохлопали бы мы "джигитов" за милую душу, а последствия трудно себе представить, — недовольно морщась, подумал Архаров. Он не любил быть кому-то обязанным.
Марков и Жилин, только что узнавшие о мишени террористов, сидели в кабинете генерала, старательно разглядывая принесённые с собой бумаги, как школьники, не подготовившие домашние задания и, время от времени, чиркали что-то на листках для скрытия своей растерянности и некоторого смягчения остроты ситуации.
Никаких зацепок в деле не было. Полный абзац.
— Как я понимаю, докладывать нечего? — тоном, не сулящим ничего хорошего, начал совещание Архаров.
Офицеры виновато переглянулись.
— Да, в общем-то, так, товарищ генерал, — не очень бодро ответил Марков, как старший по званию, — зацепок пока не нашли.
— И идей никаких?
Повисла тяжёлая пауза, затем Жилин, нервно крутя в руках ручку, озвучил мучавшую его несколько дней мысль:
— Я думаю, что этот гений-одиночка кто-то из бывшего "ящика", не исключено, что работал в нашей системе, знает приёмы маскировки, конспирации, просчитывает свои ходы и пытается нам помочь, не "засветившись". Хотел бы выйти на контакт — вышел. Может, просто стоит подождать?
— Ну, это, положим, мы все и без тебя догадываемся. Детский сад какой-то.
Генерал задумался на минуту и, как бы размышляя вслух, неторопливо выцедил сквозь зубы:
— Расширить поле поиска. Привлечь миграционную службу. Аккуратненько просмотреть все материалы по беженцам и вынужденным переселенцам из республик бывшего СССР, поработать с кадровыми агентствами. Может быть, в какое-то из них обращался человек с интересующим нас опытом и способностями. Ни в коем случае не спугните объект. Он может оказаться для нас курицей, несущей золотые яйца.
Жилин преодолел робость и усмехнулся
— Скорее, уж тогда петухом, товарищ генерал.
Архаров двинул бровью
— Пол объекта нас не интересует, главное, его яйца, хотя… мысль, конечно, интересная. Значит, так. Докладывать мне каждые два дня по результатам, а все важные новости по делу сообщать немедленно. Свободны.
Оставшись один, генерал подумал, что он будет делать, если в область опять просочится незамеченной следующая группа террористов с новым заданием.
Неизвестный аноним с его необъяснимыми возможностями мог стать чудесной палочкой-выручалочкой.
* * *Жариков в последние дни всё время проводил за компьютером. Он, наконец, нашёл простое до изумления решение проблемы, над которой бился уже много лет. Потребовалось незначительная доработка электроники и некоторая переделка программы. И всё получилось! Теперь его оборудование обрело новые возможности, стало работать надёжно и на больших расстояниях. Вообще-то, с этого момента он мог, заперев совесть в шкафу, через месяц попытаться стать миллиардером. Как инженер Гарин со своим гиперболоидом. Только вот бывший старший научный сотрудник Жариков сильно отличался от персонажа Алексея Толстого. Спрятать совесть в шкаф или куда подальше он не мог, считал, что смысл жизни совсем не в деньгах и не на любые деньги можно раскатывать губы. Может, кто другой и посмеялся бы над идиотом, который, имея в руках ключ от чужого сейфа, полном вожделенных зелёных ассигнаций, разложенных на тарелочках с голубыми каёмочками, не воспользовался такой возможностью из-за каких-то там дурацких моральных принципов. Оно понятно. Наверное, каждый бы воспользовался. Или почти каждый. Но не Жариков. Каждый бы и не смог изобрести то, что удалось Николаю Николаевичу. И ему было совсем не всё равно, как и для чего его изобретение будет использоваться. Он никогда не был авантюристом или сумасшедшим учёным, которому требуются роскошь, поклонение окружающих и владение всем миром. Жариков был человеком другого сорта. Неудержимым мечтателем. Он хотел построить мир, в котором не будет зла, несправедливости, зависти. Конечно же, он понимал, что это утопия и многие пытались построить идеальное общество и до него. Но у них не было того, что теперь есть у Жарикова. И, если он, создав невиданное ранее техническое новшество, не использует представившуюся возможность, это будет означать только одно. То, что жизнь он прожил зря и не выполнил своей основной задачи, идеи-фикс, не попытался добиться того, о чём мечтал. А получится у него что-то или нет, это уж как Бог решит. Главное, теперь Николай Николаевич может реально изменить этот мерзопакостный мир, с его погаными законами джунглей. Сначала чуть-чуть. А дальше будет видно…
