Владимир Михановский - Путь «Таиры» долог
Когда Map Дон добежал до носового отсека и ввалился туда, еле переводя дыхание, его встретила мёртвая тишина. Роботы почтительно расступились, давая дорогу капитану. Map Дон шагнул вперёд и остановился. Нельзя было понять, что произошло. Свершилась какая-то неуловимая перемена, но какая?
– Одна из жизненных систем «Таиры» нарушена, – пробасил коренастый робот-штурман, стоявший рядом.
Только тут Map Дон заметил, что инфраэкран корабля странно тёмен. Все восемнадцать лет полёта Map Дон привык видеть его синеголубым…
В полном безмолвии человек все крутил и дёргал верньеры настройки, но огромный глаз корабля оставался тёмным.
– Всем! – сказал капитан, выпрямившись наконец. Антенны роботов замерли, впитывая команду. – Необходимо проверить каждую систему «Таиры», – человек старался, чтобы голос его звучал ровно. – О неисправностях докладывайте с места. Приступайте!
Мгновенно в воздухе зашелестело. Роботы, что-то решая на ходу, двинулись – каждый на свой участок корабля. Отсек опустел.
Map Дон подошёл к обзорному экрану и включил его, готовясь принимать донесения. Перед капитаном, занимая почти всю плоскость экрана, вспыхнул знакомый контур «Таиры». Все отсеки огромного корабля гармонично соединялись, образуя единое тело. Хвостовые дюзы слабо мерцали – следствие недавней бомбардировки космическими лучами. Почти посредине «Таиру» окольцовывало выпуклое покрытие оранжерейных отсеков. Нейтритовые раскрылья выдавались широко в стороны – земным создателям корабля не приходилось опасаться воздушного сопротивления: на космических трассах царствует вакуум… Даже стартовала «Таира» не с земного астродрома, а с лунного, – инженеры пошли на это, чтобы избежать атмосферных помех при взлёте.
Собственно говоря, капитан разослал роботов на все участки лишь для очистки совести. Map Дон чувствовал «Таиру», как собственное тело, и у него созрело одно подозрение, в котором он не смел признаться самому себе.
Один за другим роботы докладывали, что на их участках повреждений нет, и каждый раз лицо капитана становилось все угрюмей. Круг неотвратимо сужался.
– Говорит Крельшо, – передала мембрана, но капитан узнал бы постоянного партнёра по шахматам и без представления, по одному голосу. За долгие годы полёта Map Дон научился различать роботов, как самых близких своих друзей, хотя стороннему наблюдателю они показались бы схожими между собой, как две, а точнее – как тридцать две капли воды. Любопытно было наблюдать, как с годами в каждом роботе все более явственно проступали черты его воспитателя, и таким образом к капитану как бы являлись приятели после долгой разлуки.
– Говорит Крельшо, – повторила мембрана. Экран на миг погас, затем из глубины его выплыл сплюснутый серебристый шар – в нём, окружённое прокладками «магнитных подушек», хранилось аннигиляционное топливо – антивещество, хлеб «Таиры», всё время автоматически пополняемый. Рядом с хранилищем стоял Крельшо. Капитану даже показалось, что робот улыбается, впрочем, это, наверно, была игра светотени на широком скуластом лице Крельшо.
– Антибак в порядке, – сказал Крельшо, хлопнув жилистой лапой по светлой поверхности шара. – Аннигиляция идёт нормально…
– Хорошо. Возвращайся, – ответил Map Дон.
– Докладывает Лина, – прожурчала мембрана.
Изображение на экране сменилось. Стройная фигура хозяйки фаун-отсека ничуть не проигрывала от соседства с белоснежной газелью. Капитан загляделся на Лину. Такой была Марта, когда он улетал. Роботы, в отличие от людей, не старели…
Густые заросли сахарного тростника наполовину скрывали Лину и грациозное животное.
– Фаун-отсек в порядке, – сказала Лина, и в голосе её Map Дон услышал нотки гордости.
«И тут в порядке, – подумал капитан, отирая лоб. – Уж лучше бы здесь, чем там…».
И Map Дон почти не удивился, когда на экране трагическим вестником несчастья всплыл иссиня-смуглый Лин Бел (его воспитателем на Земле был африканец).
– Разрушен лазерный ориентатор… – Сухой голос робота лишь подчёркивал страшный смысл его слов.
– Чем? – выдохнул капитан.
– Одиночный электрон субсветовой скорости попал в кристалл. Произошёл микровзрыв.
Ориентатор… глаз «Таиры»… Звездолёт ослеп.
И надо же, чтобы это произошло уже на обратном пути. Как разыскать теперь в звёздном хаосе родное Солнце, такое безумно далёкое? Земля… Она мгновенно скрылась для «Таиры» за семью печатями.
Много бессонных ночей провёл капитан вместе со своим первым помощником Робом и другими, обдумывая выход из положения. Разыскать Солнце среди звёзд с помощью средств астрономии не представлялось возможным. Держаться ранее принятого курса? Но это бессмысленно: «Таира» ежесекундно подвергается воздействиям мощных силовых полей, она подобна лодке, плывущей без ориентира по бурному морю. Чего стоит в таких условиях однажды заданный курс? Лёгкая манёвренность «Таиры» обернулась против неё самой.
С решением нельзя было медлить.
Map Дон и Роб собрали и тщательно закодировали данные важнейших систем «Таиры». На это ушло около четырех суток кропотливой работы. Вся огромная информация. – наряду с собственными соображениями – была введена затем в Центральный мозг корабля.
С замиранием сердца ждал капитан решения. А что если мозг станет в тупик? Ведь может же оказаться, что введённые данные противоречивы, и разумного выхода из создавшегося тупика нет, другими словами – остаётся лететь вслепую, наугад, навстречу неизбежному…
Минуты напряжённо тянулись, и лишь реле времени мигало на пульте, нарушая однообразие. Но вот по матовой сфере, увенчивающей Центральный мозг, побежала, разворачиваясь спиралью, змееподобная пунктирная линия. Map Дон облегчённо вздохнул: линия означала, что Мозг решил данную ему логическую задачу.
Капитан подошёл вплотную к установке, и из узкой щели выводящего устройства прямо в руки ему скользнула твёрдая перфолента со множеством пробитых в ней круглых отверстий. Обращаться к помощи дешифратора не было надобности – Map Дон умел читать код с листа. Капитан поднял ленту на свет и залпом прочёл поразительный ответ Центрального мозга…
Мозг подтвердил, что исправить систему наведения «Таиры» в условиях полёта невозможно. Притормозить же для этого корабль – это значит обречь себя на гибель без борьбы, так как разогнать его потом до нужной скорости не удастся. Между тем, используя попутные магнитные поля в качестве ускорителей, «Таира» может двигаться неограниченно долго – в масштабах многих тысячелетий.
Да, но что тысячелетия, если жизнь человека охватывает едва сотню лет?… Капитан на миг оторвался от перфоленты и потёр лоб: уж не забыл ли Центральный мозг, чего доброго, о времени человеческой жизни? Оказалось – не забыл…
