Питер Филлипс - Та, что смеется
- Бедняга Маллен, - отметил я, - все еще держит тебя под контролем, да? Мне тебя жаль, парень. Я ведь знаю, каково это. Я сам под каблуком у жены. Ты как-нибудь ее увидишь.
- Ну это уже слишком! Двое?! Это слишком! Два призрака! Маллен нахмурился, потом засмеялся своим грязным мыслям. Как же вы живете, мистер?
Я раздумывал, как бы это ему объяснить, но решил, что он никогда не поймет. "Жена" - это слово было самым простым способом каким я мог ее описать, - единственный способ на земном языке.
- Вам следует очистить свое сознание, - вот и все, что я сказал.
- Как и всю ситуацию. Эй ты, если твои предсказания сбываются, почему бы тебе не сообщить мне сегодняшних победителей в Баллимачри?
Похоже, Маллен быстро пришел в себя.
- Я не интересуюсь лошадьми, - ответил я, - и ты тоже. Если ты здесь все закончил, можешь идти на кухню и приготовь себе кофе. Нечего проверять проводку. Я уже это сделал. Этим утром тебя ждет безделье.
- Утро, - заговорил он, - еще не наступило. Я еще не проснулся.
- Значит, я тебе снюсь, да? Иди наверх, пока я не вымел тебя сжатым воздухом.
По пути на кухню он ругался, потом грохнул чайник на зажженную плиту. Голубоватый дым заклубился между стойками, заволакивая помещение едким туманом.
Маллен посмотрел на потолок и вежливо к нему обратился.
- Думаю, мистер, ты можешь объяснить, в чем тут дело.
- Конечно. Возьми кочергу и засунь в трубу дымохода примерно наполовину. Заклинило заслонку, и она не открывается снаружи. Сломалась задвижка.
Маллен засунул. Неожиданно с ревом появился огонь.
- Спасибо, - сказал он. - Могу я предложить тебе чашечку кофе?
- Хороший мальчик, - хмыкнул я.
Пока он потягивал свое варево, я пошел рассказать "жене", как идут дела.
Моя жена родилась, чтобы всегда быть недовольной и шуметь. Когда-нибудь слышали о призраке, находящимся под каблуком у жены? Так это я. Я двести лет страдаю от ее языка. Пилит меня за все. Она была недовольна даже моими невинными играми в шахматы с Джонни Мором.
И я помню, когда еще. в Саухбин-Хаузе жила семья Марчмонтов, она полжизни пугала маленькую Лилиан Марчмонт, только потому, что как-то вскользь я отметил ее милый взгляд. Вот вам портрет моей жены - на редкость сварливой женщины, если применять человеческие термины, которые к нам не очень-то подходят.
Она с ходу напустилась на меня, так что я схватил шахматную доску с фигурами с чердака и спрыгнул с Десятого Уровня, где лежала моя "жена" и ждала, чтобы я проделал большую часть работы.
Когда я вернулся на кухню, Маллен простукивал стены и потолок рукояткой метлы.
- Никаких секретных панелей и спрятанных громкоговорителей, - сказал я. - Это действительно психический феномен.
Маллен посмотрел вокруг и тяжело вздохнул.
- Теперь я все осмотрел.
Я свалил на кухонный стол шахматные фигуры и доску.
- Нет, - произнес он, - нет. Я не собираюсь признаваться в собственном безумии. Убери.
Я стал расставлять фигуры. Он смотрел со странным выражением неподвижного, зачарованного лица. Потом заговорил приглушенным голосом:
- Королева своего цвета.
- Так-то лучше, - ответил я. - Тащи стул.
Он подошел к кухонному окну, посмотрел на мягкий солнечный свет, пробивающийся между яблонями. Немного полюбовался. Потом пожал плечами, схватил стул и вернулся к столу.
- Где-нибудь в другом месте, но не в Ирландии, - заметил он. - Я еще на полдороге к Саухбину.
Дважды во время игры, тянувшейся более трех часов, он пытался заговорить, но я уклонялся от вопросов. Один раз он внезапно схватил воздух около коня, во время моего хода.
- Можешь ли ты, - вежливо спросил я, - чувствовать магнитное поле? Или ощущать воздушное течение, если твоя рука движется вместе с ним? Или сделать захват шеи из-под плеча? Или нащупать античастицу?
От подобных попыток он отказался.
Наконец, когда мы услышали на дороге шум от грузовой машины Макгира, он произнес:
- Это самая идиотская игра, даже в большей степени, чем мои чувства. Шах. Подожди, пока я не вернусь.
Я слышал, как тащили вещи в холл, женский голос распоряжался вокруг машины, тем не менее вежливый и льстивый голос Макгира парил над повелительным женским голосом и смягчал его.
Когда Маллен вернулся на кухню, он выглядел решительно. Он осторожно прикрыл за собой дверь.
- Макгир, - заговорил он, - просто глоток свежего воздуха. С ним вернулось здравомыслие. Я просто понял, что делал все утро. Я чертовски много работал, и я не продвинусь вперед, пока не отдохну. И я не намерен пугать жену. Итак, кто вы и чего хотите?
- Спокойно, приятель, - сказал я. - Закончим игру, потом поговорим. Я приготовил тебе свежий кофе.
Голоса в холле зазвучали громче.
- Кстати, не думаю, что твою жену легко напугать. Она слишком занята. Твой ход.
Он отпил кофе, посмотрел на мой ход, оказавшийся опасным для его собственного короля. Он должен был разменять фигуры, что приводило к ничьей.
- К этому ты стремился, - обвинил он.
Я вздохнул.
- Не умышленно. Если мы сыграли дюжину партий, они должны кончиться ничьей. Или потом.
- Хватит увертываться. Кто ты?
Он сел поудобнее. Хмуро посмотрел на кофе. Надеюсь, я добавил туда не слишком много коньяка. Довольно скоро до него дойдет.
- В твоем портфеле есть две книги, - сказал я. - Одна очаровательная история местной семьи, написанная и изданная на собственные средства - поскольку никого больше это не интересовало - мистером Патриком 0'Рурком, джентльменом, на рубеже столетия.
В ней есть мимолетные ссылки на меня. Он никогда не принимал мысли о семейном привидении или привидениях. Другая книга была написана двадцать лет назад серьезным и вполне трезвым исследователем из Английского Психологического Исследовательского Общества. Это моя биография. Моя жена, будучи тем, что называют до смерти ленивой, не появлялась перед ним. Я часто сожалел, что общество никогда не рассматривало этот отчет. Я мог бы им кое-что показать.
- Значит, ты п р и з р а к, - сказал Маллен. - Обычный, вспыльчивый призрак. Но как ты действуешь? Как ты двигаешь предметы?
- Психика без тела... - начал было я.
Это вывело его из себя. Он стал размахивать руками и ловить ртом воздух. Кофе пролилось на стол. Не важно. Для моих целей он выпил достаточно.
- Психика, - твердо повторил я, - является фокусом сознания, освобожденного от сдерживающей его формы, а это освобождение от уз инерции и энтропии, не говоря уж о поле, что может быть очень мощной вещью. Она не расстраивает энергетического баланса, поскольку утилизует сохранившийся потенциал.
Глаза Маллена округлились. Он попытался встать, но снова тяжело опустился на стул.
