Майкл Коуни - Сизигия
Я отвел рукоятку, поворачивая направо, вслед за руслом, огибающим крутой скалистый склон. Здесь несколько десятилетий назад от вершины длинного хребта отвалился кусок породы - отвалился, скатился к краю воды и остался лежать бесформенной грудой валунов. Со временем безжизненные валуны обросли сверху мхом, а снизу водорослями. Между валунами у самого края воды выросли молодые деревца. Они осторожно спустили корни со своей безопасной площадки, сухой при обычных приливах.
Я знал, что очень скоро они поймут уязвимость своего положения. Высокая вода накроет их с макушкой. За месяц соленый прилив неизбежно отравит их, и уже в этом году они упадут, оторвавшись от своих корней. Их прибьет к крутому берегу, и они останутся лежать там, наполовину погруженные, совсем как...
- Марк! Не думай о ней.
Я чуть не подпрыгнул, вздрогнув от неожиданного возгласа Джейн.
- Как ты?..
Я оборвал свой невольный вопрос, потому что знал, как она догадалась.
- Ты всегда вспоминаешь о ней, когда мы проезжаем мимо Якорной Заводи в темноте. Пора уже начать думать о ком-нибудь другом. В поселке полно симпатичных девушек. Сколько можно жить отшельником? Начинай понемногу выползать. Ходи на танцы, и вообще, хватит просиживать все вечера в "Клубе" и отсыпаться по утрам. Сначала тебе было жалко ее, а теперь еще больше жалко себя. Мне тоже жалко - в конце концов, она была моей сестрой. Но я это преодолела. Пора и тебе прийти в себя.
Я уставился на Джейн, пораженный этим безапелляционным выпадом. Она с непреклонным видом смотрела вперед, и свет из каюты подчеркивал решительные линии круглого подбородка, подбородка Шейлы... Но у Шейлы были светлые волосы до плеч, а у Джейн - короткие каштановые. И характерами они сильно отличались: мягкое очарование Шейлы резко контрастировало с прямолинейностью, иногда доходящей до жестокости, и практичностью Джейн.
- Я ее любил, - сказал я печально и почувствовал, что, как плохой актер, самым недостойным образом бью на жалость, лишь бы она замолчала.
- Ну так полюби снова, - сурово отрезала Джейн, ничуть не смягчившись. - Раз ты доказал, что способен любить.
Мы миновали первые жилые домики Риверсайда. Среди деревьев аккуратным треугольником светились окна жилища миссис Эрншоу. У нее, наверно, опять собрались на традиционную партию в бридж состоятельные независимые колонисты. Эта богатая дама жила с компаньонкой, а домик ее был набит дорогостоящей привозной мебелью и роскошными безделушками, как пещера Аладдина. Я был там только однажды и весь вечер ежился от ее зычного голоса и бульдожьего выражения лица; мне все время казалось, будто я неправильно побил ее туза козырями. Теперь я с простительным злорадством отметил, что ее домик находится ниже расчетной верхней отметки прилива.
Я убавил обороты и осторожно повел "Карусель" вверх по темной реке; совсем некстати было бы сейчас потерять фарватер и сесть на мель. Из-за отлива мы не смогли бы сняться с мели до рассвета. Скорее всего, пришлось бы бросить накренившуюся лодку и идти вброд. Я представил себе ехидные упреки Джейн, пробирающейся по колено в зловонном иле...
- И кого же я должен полюбить, Джейн? - внешне непринужденно спросил я, продолжая игру.
Она рассмеялась, и неловкий момент прошел.
- Во всяком случае, не меня. Я выйду замуж за мужчину, а не за пьяную развалину с разбитым сердцем.
- Ты раньше превратишься в старую деву, Джейн. Вспомни, что говорит правительство: долг колонистов - обзаводиться детьми. Так что исполняй свой долг и размножайся.
- Спасибо. Когда мне размножаться, решать буду я, а не правительство. Мне только девятнадцать; у меня еще все впереди. Вот тебе действительно тридцать, если не больше. Я считаю, что ты был староват даже для Шейлы, а при таком образе жизни через десять лет ты будешь ни на что не способен, если только раньше до тебя не доберутся чернуги.
Теперь и я рассмеялся; в Джейн есть что-то ободряющее.
- Как у тебя дела с молодым Фипсом? - спросил я. - Недавно в "Клубе" вы оба сидели с очень веселым видом.
- Он великолепен, - быстро ответила она и всплеснула руками, изображая восторг. Затем вскочила, схватила багор и прошла вперед, чтобы пришвартоваться.
- Приехали! - крикнула Джейн и протянула багор над водой, держась одной рукой за носовой поручень. - Приглуши мотор, заботливый папочка. Задний ход! Есть...
Я повиновался, и она с грохотом протащила по палубе и закрепила причальную цепь, недовольно ворча, что испачкала руки жирным илом.
Мы перебрались в шлюпку и подплыли на веслах к мосткам, где на столбе светила единственная голая лампочка. Поскольку мы опоздали и попали в самый отлив, последние несколько футов мне пришлось буквально тащить шлюпку, изо всех сил нажимая на весла и задевая килем скользкое дно. Мы высадились, и я закрепил причальный канат.
- Зайдешь выпить, Джейн? - спросил я. Впереди поднимались по холму огоньки поселка. На вершине приветливо светились окна Опытной Станции и "Клуба". Я увидел, как мимо прошмыгнул в своем черном одеянии его преподобие Борд, похожий на хищную ночную птицу.
- Нет, спасибо. Если захочу, то могу зайти сама. И потом, твое приглашение не относится именно ко мне. Тебе просто хочется, чтобы тебя увидели с молоденькой. Это лестно для твоего хвастливого "я".
- Верно, - хохотнув, согласился я.
Мостки оказались сырыми и скользкими, а нижний участок дороги покрылся илом. Я мысленно прикинул, до какого же места вода поднимется в пик, через две недели, и от всей души пожелал, чтобы оценка в сто футов не оказалась чересчур оптимистичной. В смутном беспокойстве я взял Джейн за руку и отвел ее вверх по холму за отметку последнего прилива. Мы остановились и посмотрели вниз на воду, до которой было, по меньшей мере, пятьдесят футов.
- Теперь можешь отпустить меня, старый развратник. - Джейн высвободила руку. - Однако серьезно, Марк, что хорошего, по-твоему, в том, что ты все вечера торчишь в "Клубе"? Почему не пойти домой, выпить чашку кофе, почитать или езде что-нибудь? - В свете, падавшем из окон, я заметил, что она улыбнулась, осмыслив забавную сторону этого предложения. - Попозже я приведу Алана и мы все вместе пообедаем.
- Спасибо за предложение, Джейн, - язвительно ответил я, - но у меня есть занятия получше, чем сопровождение приличия ради парочки молодых влюбленных.
- Кого? У тебя совершенно ложное представление обо мне и Алане. Это только секс и больше ничего. - Она рассмеялась. - Ну, как знаешь... До завтра.
Джейн быстро ушла, и улица стала неожиданно тихой. Я начал подниматься дальше. Теперь, когда перспектива выпивки сделалась реальной, появились мысли о том, что за этим последует. Буду сидеть в ярко освещенном зале со стаканом в руке, перекидываясь от случая к случаю парой слов с коллегами, но больше прислушиваясь к разговорам независимых колонистов и вставляя резкие замечания в надежде спровоцировать их на разговор о том, о чем последние шесть месяцев все избегали говорить. И буду приходить в отчаяние, потому что они откажутся говорить, так как думают, что об этом не хочу говорить я...
