Виталий Каплан - Отработанные
- А дальше? На ученом совете доложите? - буркнул под нос Падла, но вообще-то глуховатый Зальцман его услышал.
- Вы зря смеетесь, юноша. Понимание ценно само по себе, утилитарный подход здесь неуместен. Темнота, невежество недостойны человека. В какую бы скверную историю мы ни влипли, первый и необходимый шаг к спасению - это Знание. Заметьте, не Сила, не Власть, и даже не Развитие. Ибо лишняя информация - это лишняя степень свободы.
- Свобода лишней не бывает, - нервно заметил Антон.
- Не говорите глупостей! - сейчас же вклинилась в разговор Нонова. Несмотря на успевшее уже уползти под горизонт солнце, она так и не рассталась со своим защитным зонтиком и сейчас вертела его в пухлых белых руках, точно истинный ценитель - замысловатое холодное оружие. - Любой нормальный человек прекрасно понимает, что мера допустимой свободы - это строго ограниченная величина, коррелирующая с психотипом индивидуума. Я читала об этом в одной книжке, и стало быть, сомнения неуместны. Вы же, Антон, как особь, испорченная своими былыми сверхвозможностями, уже неспособны оценивать себя критически и довольствоваться реальным. Скромнее надо быть, воздержаннее на язык...
- Чья бы корова... - невоспитанно заявил Падла и рывком принял вертикальное положение. - Устал я от ваших философий, вот так вот. Пойду, что ли, моцион совершу... - и он уковылял куда-то вбок. Спустя минуту и Ольга, так и не дождавшаяся от Антона выпадов, удалилась во тьму - в те же пышные, шелестящие иззубренно-острыми листьями кусты. Оставшиеся на площадке деликатно повернулись в противоположную сторону - туда, где растаяли во мраке Чингиз с Егором.
Чингиз шагал медленно, тяжело. Здесь, на широкой прибрежной полосе, можно было не бояться наколоть ногу сучком или острым камнем, но все равно - торопиться некуда, времени - хоть горстями черпай, а разлившаяся вокруг ночь скрадывала пространство.
- Вот, значит, такие дела, Егорка, - устало протянул Чингиз. - Грустно вот так сразу все обнаружить. Сваливается на тебя как лавина, и чувствуешь себя мухой между стеклами.
- Это вы про что? Про то, что все было ненастоящее?
- Про то, что ты сам ненастоящий, - вздохнул Чингиз, - ты сам лишь игрушка, и жизнь твою сочинили, и говоришь ты слова, которые в тебя Автор вложил, и думаешь только то, что положено. Им положено. Люди в том, в реальном мире прочтут про тебя, чаю хлебнут, бутерброд съедят. Им, может, и понравится... Обидно, Егорка. Я вон тоже когда-то думал, что все по правде, что живу я в роскошной двухэтажной квартире, держу московский рынок компакт-дисков, пью отборное пиво в компании верных друзей. А как выдастся свободная минутка - сажусь к компу, вспомнить молодость, чего-нибудь напрограммить, или, к примеру, хакнуть... Самое смешное, Автор-то наш полный ламер в этих делах, руки кривые по дефолту. А я вот, его творение... Или дядя Падла... Тот тем более...
- А у нас в школе тоже информатика была, - не утерпев, поделился Егор. - Я даже самую настоящую программу написал, на бейсике, там паровозик по экрану едет и гудит.
- Забавно, забавно, - грустно улыбнулся Чингиз, и темнота съела его улыбку. - Но это все неважно, забудь. Все это раньше было, когда Автор тебя сочинял, а остальные верили. А потом ты ему надоел, роман написан, издан, гонорар обмыт, у него уже другие замыслы... Тут у нас, кстати, земляк твой есть, на острове, так вот он это так сформулировал...
- Какой такой земляк? - дернулся Егор. - По городу?
- По роману. Помнишь такого дядю Антона? Ну вот, он тоже здесь, и разоваривал с тобой. Странно, что ты его не узнал... Шок, разумеется... Да и Антон, полагаю, изрядно тут оброс... Тоже отработан. Сюда иногда закидывает людей из одной книги. Вот, профессор наш с Кириллом, или мы с дядей Падлой... Теперь вы с Антоном... Ну ладно, я вот про что. Антон четко сформулировал: "в исходном мире нас держит лишь ментальная связь с Автором. Односторонний разрыв этой метапсихической нити выкидывает нас либо на остров, либо..." - Чингиз помолчал, пожевал сухими губами.
- Либо куда? - напряженно повернулся к нему Егор.
- Либо никуда. Пустота. Это значит, Автор полностью тебя из мозгов выбросил. Нам еще повезло. Видимо, в какой-то момент прошибло его, что-то он вдруг осознал... Ну, срочно сочинил нам этот остров, на скорую руку. Типа пенсии, да. Успокоился... В общем, ты и сам, наверное, чувствовал, как эта связь слабеет, как все вокруг серым становится. Помнишь, небось последние недели тебе тоскливо как-то вдруг сделалось, пусто на душе?
- Мне даже в третьих героезов играть не хотелось, - чуть слышно признался Егор.
- Вот-вот! - желчно усмехнулся Чингиз. - Так со всеми бывает, перед тем, как сюда... Я, к примеру, запил по-черному, а дядя Падла, наоборот, пиво разлюбил. Потом, конечно, мы исправились. С нами-то уж вовсе по-сволочному вышло, про нас и книжку еще издать не успели, как он нас забыл. Переключился на космооперу... Понимаешь, Автор нам сочиняет жизнь, возраст, прическу, болезни... Мы живем в как бы настоящем мире, с электричками, родителями, двойками и стихами. А про "как бы" узнаем уже здесь, на острове.
- Знаете, - вдруг доверительно шепнул ему Егор, - а я умею многое такое, что обычные люди не умеют. Я в Сумрак могу уходить, только пока ненадолго. Может, через Сумрак отсюда и уйти?
- Ушел один такой, - взъерошил ему волосы Чингиз. - Антон куда лучше тебя работает с Сумраком. Точнее, работал. Видишь ли, все мы здесь свои свойства теряем. Это раньше мы были Иные, Крылатые, "дайверы", "двойники"... А теперь - просто двуногие без перьев. Забудь. Хорошо если хоть в душе что-то остается. Кириллка вон стихи писать не бросил, профессор наш разрабатывает ТМВПР...
- Чего?
- ТМВПР, - с удовольствием продекламировал Чингиз, - Теорию Многомерных Взаимопроникающих Реальностей. Он же философом был, доктором наук... Осмыслить хочет.
Они помолчали. Ничто не нарушало тишины, даже комары попритихли, и лишь невидимые сейчас волны мягко накатывались на пологий берег.
- И что, совсем никак нельзя вернуться? - всхлипнув, поинтересовался Егор. - Ну неужели никаких путей нет?
- Никак, - жестко обронил Чингиз. - Разве что Автор снова про тебя вспомнит, в очередной роман вставит. А самому никак... Ты вот попробуй сейчас, войди в Сумрак... - он рассеянно вырвал коснувшийся пальцев высокий стебелек, механически сунув в рот, пожевал и выплюнул: горько. - Ну, убедился? Пойми, не хочу я тебя сказками кормить, потом все равно хуже будет. Дядя Игорь вон в первые дни тоже пытался уйти... это такой на Деда Мороза похожий, с длинными волосами, седой. Представляешь - пошел просто так, по воде. Он же у нас профессиональный бродяга, роддер номер один, хозяин дорог, блин. Так он уверовал в теорию, что силой воли сумеет изменить здешние законы природы. И изменил, что интересно! Зашагал по морю аки посуху, вода под ним только и гнется... А смысл? Гулял-гулял, а пришел сюда же, на наш остров, только с другого конца. Этот мир замкнут.
