Александр Баренберг - Три дня
Подойдя к лужайке около штаба я с мыслью: «Какое счастье, что в нашей армии не нужно стоять перед генералом навытяжку!», устало повалился в траву. Дверь штаба открылась и я увидел давно знакомое лицо генерал-лейтенанта. Я с ним часто пересекался еще во время срочной. Он был тогда полковником, заместителем командующего группировкой наших войск в Южном Ливане. Разок даже пивали вместе кофе, пережидая в бункере одного из форпостов минометный обстрел.
Две тысячи бойцов бригады, сидевшие и лежавшие вокруг, встретили начгенштаба аплодисментами. Речь его была короткой:
— Я хочу выразить вам благодарность за то, что вы, как всегда, по первому зову, оставив семьи и работу, пришли на помощь в трудную для страны минуту. Я поставил вашему командованию боевую задачу. В эти минуты бригада «Голани» приступает к зачистке от боевиков города Шхем. Вашей бригаде предстоит принять участие в этой тяжелой и опасной работе. Я уверен, что ваша подготовка и огромный боевой опыт позволят вам выполнить эту задачу без потерь.
Проводив начальника генштаба, мы вернулись в ангар. Расстелив спальник прямо на бетонном полу, я сразу провалился в сон.
Утром, отстреляв на стрельбище базы личное оружие, мы принялись готовить технику к погрузке на прибывшие тягачи. Все это муторное дело — погрузка, переезд и разгрузка заняло, практически, весь день. Выгружались возле поселка у «зеленой черты».[2] Дальше — своим ходом.
Уже стемнело, когда вся третья рота собралась на окраине поселка на последний инструктаж. Командир роты, поставив на высокий камень свой тактический лэптоп, присоединил к нему портативный проектор и направил его прямо на стену близлежащего дома. Пользуясь армейской программой ЗД геоинтерфейса, он подробно разъяснил действия каждого взвода в предстоящей операции.
'Интересно, что сейчас думают жители этого дома?» Я посмотрел на табличку у входной двери. Она гласила, что в доме проживает семья Фердман. «Что ж, покойной ночи, семья Фердман!»
Когда комроты закончил, я подошел к нему и сообщил, что у меня тоже есть, что сказать:
— В принципе, меня интересуют только водители.
Командир роты кивнул, и я, собрав всех десятерых водителей, подвел их к ближайшему БТРу.
— Я знаю, что многие из вас не видели бронетранспортер еще со срочной службы.
Поэтому я вам вкратце напомню, что надо делать с этим зверем, чтобы он не сдох в самый неподходящий момент.
Я напомнил им азы техобслуживания М-113 — где проверять и куда заливать масло и воду и так далее.
— И напоследок — перед каждой поездкой проверять натяжение гусениц. — Я продемонстрировал два сложенных вместе пальца, вызвав смешки среди зрителей.
— Да, именно так, — я засунул оба пальца между вторым опорным катком и траком. — Входит — натяжение в порядке, нет — сразу зовем меня.
БТРы батальона выстроились в походный порядок. Я устроился на командирском сиденье, наполовину высунувшись из верхнего люка. Колонна миновала КПП. Стоявшие там солдаты махали руками, желая нам удачи. Я помахал им в ответ.
Закурил сигарету. Все обычные семейные заботы, заморочки на работе ушли куда-то на второй план, как будто они вообще принадлежали другому человеку.
— Закрыть люки, — донесся по связи приказ комбата.
Все правильно. Хотя дорога на Шхем и контролировалась нашими, а по ее сторонам стояло несколько еврейских поселений, береженого — бог бережет.
Вполне можно было нарваться на обстрел.
Я посмотрел на полускрытый темнотой пейзаж. «Земля, истекающая молоком и медом.» Да уж, молоком! А кровью не хотите? Кто тут только кого за последние четыре тысячи лет не резал! Хананеяне египтян, евреи хананеян, филистимлян и друг друга в многочисленных гражданских войнах. Потом еще были ассирийцы, персы, греки, римляне, византийцы, арабы, крестоносцы, турки, британцы, опять евреи и опять арабы. И каждый из них приносил кровавую жертву этой земле. Вот и в очередной раз она взалкала крови. Надеюсь, все же не нашей.
Прервав на этом свои философские размышления, я выбросил окурок и захлопнул люк. Надвинув на глаза нашлемный прибор ночного видения я посмотрел в перископы кругового обзора. Колонна бронетранспортеров, быстро движущаяся по извилистой дороге, через ПНВ выглядела феерически.
Полюбовавшись этим зрелищем, я вызвал по внутренней связи Рафи, водителя.
Шлемофон молчал. Убедившись, что он подключен, я осторожно, что бы не удариться об угол двигательного отсека, протянул ногу и легко пнул водителя ботинком.
— Да слышу я, слышу, — немедленно отозвался тот. — Задумался просто.
— Это ты зря, — ответил я. — Башку перегреешь, теплоотвод у кевларовой каски плохой. Лучше следи за дистанцией.
— Не переживай, — огрызнулся Рафи.
Двигаясь по пустой ночной дороге, мы за час добрались до цели. Ведущий колонны свернул с дороги на какую-то площадку. Все повторили за ним. К моему удивлению, последовала команда выходить. Странно, ведь по плану, мы должны были войти в Шхем с ходу. Видимо, как всегда, какая-то нестыковка.
Выбравшись из БТР, мы с Роненом пошли искать наш ремонтный взвод. Дело в том, что в «Питерах» полно свободного места и туда можно заснуть не только дополнительную еду, но даже и мангал. Так что можно было рассчитывать поживиться кое-чем повкуснее стандартного армейского рациона. Для солдата, как известно, главное — пожрать и поспать. Поспать в эту ночь нам вряд ли придется, так надо хоть пожрать повкуснее.
Увидев Эреза, я спросил, отчего задержка.
— Смена задачи, — он уже был в курсе. — Часть боевиков прорвалась из Шхема и закрепилась в одной из деревень к юго-востоку. Нашему батальону поручили выбить их оттуда.
Насчет кое-чего повкуснее мы не ошиблись. Мясо уже жарилось на мангале. Вскоре подошел Арье из первой роты.
— Кто у нас в третьей роте? Олег и Ронен? Хана вам! — весело обьявил он.
— Это почему еще? — поинтересовался я.
— Комбат утвердил сейчас план атаки. Все остальные роты занимают позиции вокруг деревни, а ваша демонстративно входит, что бы притянуть к себе огонь противника и выявить систему обороны, — охотно поделился новостями тот, подмигивая мне.
Я посмотрел на Ронена. Тот слушал, широко раскрыв глаза.
— Не пугай младенцев, Арье, — я погрозил ему пальцем.
— Это стандартный план, — сказал я, обращаясь уже к Ронену. — Никто под огонь нас подставлять не будет, не беспокойся. Впереди пойдет бронированный бульдозер, расчистит дорогу от мин. За ним будет идти танк и подавлять огневые точки. Потом мы, но только до крайних домов. Там высадка и дальше — пешком. Но нас это уже не касается, мы остаемся с техникой.
