Роберт Шекли - Рабы времени
И тут Глейстер заметил слабое мерцание за спиной Императора.
— Послушайте, — сказал он, пытаясь потянуть время, — может, мы все обсудим? Возможно, мы найдем компромисс?
— Что это ты задумал?
Палец Мингуса, лежащий на спусковом крючке пистолета, напрягся. По движению глаз Глейстера он понял: что-то происходит. Мингус повернулся в тот момент, когда за его спиной возник другой Глейстер.
Император выстрелил в материализовавшегося Глейстера, но это не причинило тому никакого вреда. Чарли Глейстер увидел слабое сияние вокруг фигуры и тут же понял: это не человек из плоти и крови; опытный наблюдатель сразу бы заметил, что это уплотненное псевдодоплеровское отражение, возникшее вследствие перехода Глейстера из одного времени в другое.
Император стремительно повернулся к Глейстеру, но тот уже успел нажать на кнопку включения.
Главная цепь последовательностей Глейстера, временной ряд номер один подуровень первый, закрытая петля малой вероятности 12.
Все летит кувырком, когда вы спешите. Чарли Глейстер с такой силой нажал на кнопку, что вышла из строя цепь ограничителя. Необузданная сила, возникшая в машине времени, превратила первичные цепи в ускорители. Энергия залила все цепи Н-пространственных времен прошлого/настоящего/будущего, затем обнаружила новые выходы и отбросила Глейстера во вселенную маловероятной реальности.
Когда Глейстер пришел в себя, он стоял на гладкой пустынной равнине. Он услышал тихую меланхоличную песню, которая, похоже, исходила от куска известняка, валявшегося около его правой ноги.
— Это ты поешь? — спросил Глейстер.
— Да, приятель, это я пою, — ответил известняк глубоким скорбным голосом. — Я пою блюзы с того времени, как возник этот мир.
— А как давно это случилось? — спросил Глейстер.
— Лет триста назад, насколько я могу судить. Ты можешь мне сказать, где и для какой надобности существует это место?
— Попытаюсь, — ответил Глейстер. — Скорее всего, мы находимся в маловероятностной вселенной. Малая и большая вероятности — это термины статистической интуиции относительно нашего опыта и, разумеется, знаний. Пока понятно?
— Не очень, приятель, — откликнулся известняк. — Может, ты переведешь это на обычный английский?
— Ну… В моем случае произошел большой выброс энергии и зашвырнул меня сюда — Эге, то же самое, кажется, случилось и со мной, — сказал кусок известняка. — До сих пор никак не могу понять, как я попал сюда из клуба «Вигвам» в Хиросиме, где я играл на саксофоне. У тебя есть какие-нибудь соображения, как нам отсюда смотаться?
— Я думаю, нам просто стоит подождать, пока это случится само собой, сказал Глейстер. — Во вселенной с нормальной вероятностью у нас было бы мало шансов. Но во вселенной, где малая вероятность является законом, все наоборот, и наши шансы выбраться отсюда весьма велики.
— Еще бы, — сказал известняк. Его голос так и сочился сарказмом. Можно было брать его ножом и намазывать на тибетский ячменный хлеб, что появился на дубовой скамейке.
Мир Глейстера был подходящим местом. Здесь хватало девушек, которые постоянно спрашивали:
«Эй, это Катманду?» Неподалеку высилась леденцовая гора, и было видно лимонную фабрику.
Глейстер даже немного огорчился, когда в небе появилась надпись: «Все, хватит, ребята». Он быстро попрощался с куском известняка, который оказался на самом деле антиглейстерной частицей, и с девушками, которые на самом деле были антиглейстерными волновыми формами. Затем он задержал дыхание и перенесся во времени.
Главная цепь последовательностей Глейстлера, множественные соединения временного ряда.
Глейстер появился в большой пыльной аудитории, битком набитой народом. Она находилась (как позже он узнал) в Крич-Кридарине, недалеко от развалин Норфолка. До коронации императора Мингуса оставалось 234 года.
В аудитории было не менее ста человек. Большинство из них оказались похожи на Глейстера, что и понятно, ведь все они были Глейстерами.
Чарли Глейстер догадался, что Глейстеры хотят провести собрание, но не знают, как это сделать. Очевидно, им был нужен председатель. Но как можно избрать председателя, когда нет партии? И какая же партия без председателя? Это была сложная проблема, особенно для Глейстеров, которые никогда не были сильны в политике.
Все повернулись к Глейстеру в надежде, что у новичка есть свежие идеи.
— Ну, — сказал Чарли, — я когда-то читал, что у индейцев племени Плоскоголовых самый высокий воин возглавлял охоту. А может, это было у индейцев из племени Бритоголовых.
Все остальные Глейстеры закивали. Конечно, все они знали об этом, просто не пришло в голову.
Тут же нашли самого высокого Глейстера, избрали его председателем ad hoc и pro tem и усадили в президиум.
— Объявляю заседание открытым, — сказал самый высокий Глейстер. — Но прежде чем мы приступим к делу, я хочу предупредить: мы не можем все называться Чарли Глейстерами. Это создаст слишком большую путаницу. Чтобы избежать недоразумений, я предлагаю каждому выбрать себе имя.
Раздались одобрительные возгласы.
— Я хочу предложить вам выбрать необычные имена, так как пятьдесят Томов или Джонов ничуть не лучше ста Чарли. Лично я беру себе имя Эгон.
После секундного размышления Чарли Глейстер (за временным рядом которого мы следим) назвал себя Иеронимусом. Он пожал руку стоящему справа Микеланжело Глейстеру и стоящему слева Чангу Глейстеру. Председатель призвал собравшихся к порядку.
— Члены Глейстерского Сообщества Потенциальных Возможностей, провозгласил Эгон, — добро пожаловать. Некоторые из вас искали и нашли это место, другие случайно наткнулись на него, третьи оказались здесь, направляясь совершенно в другие места. Непонятно почему, но это место является пунктом сбора Глейстеров. Что ж, пусть так. Я думаю, что выражу общее мнение; если назову это место Пространственно-Временным Центром Сопротивления Императору Мингусу. Мы — единственная серьезная угроза его правлению. У многих из нас были необъяснимые несчастные случаи до того, как мы изобрели машину времени. Некоторые из них наверняка дело рук Мингуса. Можно ожидать и дальнейших покушений. Итак, ваше мнение?
В зале поднялся человек, назвавшийся Чалмерсом Глейстером.
— Кто-нибудь знает, откуда вообще взялся этот Мингус?
— Насколько я понимаю, нет, — ответил Эгон Глейстер. — Он довольно успешно скрывает свое происхождение. В официальной биографии сказано, что Император родился в Кливотере, штат Флорида, и является единственным ребенком Антона и Миры Вальдхайм.
