Елена Хаецкая - Срочный фрахт
– К сожалению, мой заказчик не может себе позволить теннисных турниров, – гнул свое капитан.
Менеджер сделал над собой заметное усилие и еще глубже вошел в положение клиента.
– В таком случае, – заявил он бодро, – могу предложить вам нечто специальное. Партию второго призыва. С большой скидкой.
– Что такое «второй призыв»? – насторожился капитан. – Из отходов, что ли?
Менеджер рассмеялся – неискренне.
– О, до такого мы еще не дошли и вряд ли когда-нибудь дойдем! Мы заботимся о том, чтобы наши клоны всегда выращивались из первосортного сырья. Нет, речь идет о клонах с уже имеющимся опытом работы – видите, даже определенная выгода: не придется их обучать! Каждый из них некоторое время был использован в тех или иных производственных процессах, а затем по ряду причин возвращен на ферму. Контракт предусматривает возможность возвращения клона в течение года. В этом случае мы компенсируем половину первоначальной стоимости клона.
– А причины, по которым их возвращают?
– Различные. Чаще всего – недовольство людей, которые теряют из-за этого работу. Если ситуация начинает грозить социальным взрывом, то правительство, как правило, требует от заводчиков избавиться от клонов. Поэтому обычной практикой стало внедрять в производство клонов единичной работы, не афишируя их истинного происхождения. Поэтому теперь мы рекомендуем всем нашим покупателям формировать партии из клонов неоднородного происхождения.
– Умно, – сказал капитан.
Они миновали очень длинный коридор и оказались в полутемном холле. Со всех сторон в холл выходили двери. Множество дверей. Все они были закрыты. Менеджер нажал кнопку, и внезапно двери как будто исчезли. В залитых ярким светом небольших помещениях находились люди. Они лежали на кроватях, сидели за столами, причесывались, переодевались, мылись в душе. Кто-то читал, кто-то обедал, большинство смотрело телевизор, один приседал с гантелями.
– Они нас не видят, – пояснил меденжер. – Двери прозрачны только для нас. Таким образом мы можем демонстрировать покупателю товар незаметно для последнего.
– Неловко все же, – проговорил капитан.
– Мы должны заботиться также о чувствах продаваемых клонов, – произнес менеджер. – Все же мы не работорговцы.
Капитан взвел бровь, но предпочел заговорить о другом:
– И почем у вас идут эти второгодки?
– По шестидесяти экю за голову. Как видите, скидка немалая.
Герхох быстро прикинул в уме. Клиент просил купить по восемьдесят, другие суммы даже не оговаривались. Герхох посмотрел на менеджера – воплощение честности.
– Мне бы хотелось, чтобы в официальном контракте была обозначена другая сумма, не совпадающая с фактической, – сказал капитан прямо.
Менеджер погасил в холле свет и в темноте молвил: «Нет проблем». По голосу было слышно, что он улыбается.
Партию клонов доставили на «Молукку» специальным фургоном, предоставленным фирмой-изготовителем. На столе Герхоха лежал контракт с приятно пахнущим свежим оттиском круглой печати. В окно Герхох видел, как клоны, одетые в новые синие комбинезоны, один за другим выпрыгивают из фургона. Все рослые, ладно сложенные, сильные – как и было обещано. И все разные. Трудно было привыкнуть к мысли о том, что они не люди. В конце концов, менеджер прав: куда проще считать их людьми. Герхох вложил контракт в папочку, папочку – в ящик стола; после чего вышел из каюты и спустился в грузовой отсек – проследить за погрузкой.
В грузовом отсеке имелись трехъярусные нары, одеяла и жесткие валики, набитые опилками. В углу на высокой штанге укрепили телевизор с видеочитателем, а под ним лежала стопка дисков, в основном с порнографией и несколькими кровавыми боевиками. «Мировая классика, теннис», – подумал капитан и усмехнулся. Забота ребят о пассажирах его, тем не менее, тронула: они явно отдали самые любимые диски. Кстати, именовать клонов не «грузом», а «пассажирами» придумал грузовой помощник – добротно воспитанный малый, мечтающий стать писателем.
Среди «пассажиров» примерно четверть составляли женщины. Команда разглядывала их с особенным любопытством. Они были все недурны собой, только портило их неприятное, мертвенное выражение лица, какое можно наблюдать у дорогих проституток, секретарш и жен больших боссов и тренеров аэробики. Для «пассажирок» особого помещения решено было не выделять – обойдутся.
Судя по всему, и нары с одеялами оказались для клонов приятной неожиданностью. Они трогали постели, переглядывались. Одни сразу улеглись, другие ходили по отсеку, рассматривали диски, жестяную посуду, сложенную для них в ящике. Двое, посмеиваясь, чокались пустыми кружками. «Второгодки, – опять подумал Герхох. – Интересно, как их перевозили в первый раз? Вповалку, как мешки? Стоймя, как лошадей?»
Он вошел в грузовой отсек и сказал в рупор:
– Гх-хм! Слышно? Прошу внимания!
Они замерли и уставились на него. Две сотни пар холодных глаз. В них не было даже любопытства.
– Наше путешествие займет приблизительно тридцать, возможно – сорок дней, – сказал капитан. – Каждому из вас выделено по комплекту спальных принадлежностей. По прибытии на место можете забрать их с собой. Питаться будете здесь же, один раз в сутки. Надеюсь на ваше благоразумие.
Он опустил рупор и еще раз окинул взглядом клонов. Те продолжали стоять неподвижно, точно ждали еще чего-то. Потом все разом словно бы ожили и вернулись к своим занятиям.
Погрузили несколько мешков с комбикормами. «Клоны охотно едят также человеческую пищу, – объяснял менеджер, – они, кстати, идеальны для утилизации пищевых отходов. Но комбикорма на первое время просто незаменимы. Экономичны, занимают мало места, содержат все необходимые элементы».
Ребята уже успели открыть один мешок и теперь разглядывали темные сухие катышки, едко пахнущие солониной. Кто-то с хрустом разгрыз несколько штук.
– Похоже на оленье дерьмо, – сказал боцман. – Но, говорят, с пивом идет неплохо.
«Молукка» взяла курс на Миру-6 с таким расчетом, чтобы обойти восьмой сектор и избежать возможных неприятных столкновений. Первые десять дней капитана не оставляло радужное настроение. Он перечислил кредиторам четыре тысячи неучтенных экю, которые выручил при заключении сделки, и обещал в самом скором времени добавить еще тысячу. Ответ пришел благосклонный.
Клоны безвылазно сидели в грузовом отсеке, исправно съедая строго учтенное количество комбикормов в день, и решительно ничем более себя не проявляли. Дважды в сутки капитан заходил в рубку – нанести визит вежливости автопилоту, как он говорил. На экране штурманского компьютера раз в полчаса появлялась новая точка, тут же присоединяемая к имеющейся кривой изящной плавной линией.
