Роберт Сойер - Вспомни, что будет
Господи…
Господи Иисусе!
Его взгляд невольно устремился в зеркало, и он увидел себя.
В первую секунду он решил, что это его отец.
Но это был он сам. Редкие волосы на голове поседели, а на груди стали совсем белыми. Кожа вся в морщинах, дряблая, спина сгорбленная.
Не радиация ли тому виной? Не мог ли он пострадать в результате эксперимента? Или…
Нет. Нет, дело было не в этом. Он это кожей чувствовал. Своими пораженными артритом костями. Дело было вовсе не в этом.
Он был стар.
Он точно постарел на двадцать лет или больше, словно…
Два десятка лет исчезли, их будто вырезали из его памяти.
Ему хотелось кричать, вопить, протестовать против этой несправедливости, оспаривать эту потерю, требовать к ответу Вселенную.
Но ничего этого он сделать не мог. Он не владел ситуацией. Его тело продолжало медленно, с болью, отдающейся во всем теле при каждом шаге, двигаться по направлению к ванной комнате.
На пороге он обернулся и посмотрел на лежавшую на кровати старуху. Она повернулась на бок, подперев голову рукой. Ее улыбка была лукавой, призывной. Зрение у него осталось все таким же острым, и он заметил блеск обручального кольца на безымянном пальце ее левой руки. Мало того что он спал со старухой, он был на ней женат…
Дощатая дверь была приоткрыта, но Ллойд открыл ее нараспашку и, когда его рука легла на дверь, увидел обручальное кольцо у себя на левой руке.
И тут ему стало не по себе. Эта женщина, которую он видел первый раз в жизни и у которой не было абсолютно ничего общего с его любимой Митико, была его женой.
Ллойду хотелось обернуться, посмотреть на нее, попытаться представить, как она могла выглядеть несколько десятков лет назад, реконструировать ее былую красоту, но…
…но он продолжал свой путь к ванной. Войдя туда, он повернулся к унитазу, наклонился, чтобы поднять крышку, и…
…и вдруг — о радость! Невероятно, немыслимо, непостижимо — но Ллойд Симкоу снова был в ЦЕРНе, в центре управления. Правда, почему-то он сидел на стуле не прямо, а сгорбившись. Он выпрямился и поправил рубашку.
Откуда все эти галлюцинации?! И действительно, как странно: в принципе здесь они должны были быть полностью защищены. От кольца коллайдера их отделял стометровый слой земли. Но Ллойд слышал о том, что разряды высокой мощности способны вызывать галлюцинации. Наверняка именно это и произошло.
Ллойд собрался с мыслями. Никакого переноса он не ощутил. Ни вспышки света, ни головокружения, ни заложенности в ушах. В первое мгновение он был в ЦЕРНе, а во второе оказался где-то еще и пробыл там… минуты две, наверное. А потом так же легко и плавно вернулся обратно, в центр управления.
Но конечно же, он никуда не перемещался. Все это было иллюзией.
Он огляделся по сторонам, пытаясь по лицам сотрудников понять, не случилось ли и с ними чего-то подобного. Митико выглядела потрясенной. Может быть, она наблюдала за Ллойдом, пока он галлюцинировал? Что он мог делать в этом состоянии? Трясся, как эпилептик? Водил рукой по воздуху, гладя невидимую грудь? Или просто отключился и сидел, обмякнув, на стуле? Если так, то это продолжалось недолго, не более двух минут, которые он пробыл в другом времени, иначе Митико и все остальные сбежались бы к нему, начали бы щупать пульс, расстегнули бы воротник. Ллойд посмотрел на часы на стене. Они показывали две минуты шестого.
Он перевел взгляд на Тео Прокопидеса. Юный грек был не таким взволнованным, как Митико, но и он тоже явно был чем-то напуган. Тео скользил взглядом по лицам коллег, но стоило кому-то взглянуть на него, сразу отводил глаза.
Ллойд разжал губы, готовый что-то сказать, но все слова вылетели из головы. И вдруг из-за ближайшей открытой двери донесся стон. Митико, видимо, тоже услышала стон. Они с Ллойдом вскочили одновременно, но Митико сидела ближе к двери, и, когда он выбежал в коридор, она уже была там.
— Боже! — ахнула Митико. — Вы в порядке?
— Свен, один из техников, пытался подняться на ноги. Правой рукой он зажимал нос, из которого струилась кровь. Ллойд бросился обратно в центр управления, снял со стены аптечку и вернулся в коридор. Набор для оказания первой помощи был уложен в белый пластиковый ящичек. Ллойд открыл крышку, взял бинт и отмотал большой кусок.
Свен заговорил по-норвежски, но оборвал себя и перешел на французский:
— Я… Похоже, я потерял сознание.
Пол в коридоре был покрыт керамической плиткой. Ллойд заметил пятно крови в том месте, где норвежец ударился головой. Он протянул Свену бинт. Тот благодарно кивнул, сложил бинт в несколько раз и прижал к носу.
— Ума не приложу, что это было, — признался Свен. — Я точно уснул на ходу. — Он сдавленно хихикнул. — Мне даже сон приснился.
Ллойд удивленно поднял брови.
— Сон? — переспросил он по-французски.
— Чертовски яркий сон, — кивнул Свен. — Я был в Женеве, недалеко от «Ле Розель». — (Ллойд хорошо знал эту кондитерскую в бретонском стиле на Гран-рю.) — Но все было как в каком-нибудь научно-фантастическом фильме. Машины летали над землей, и…
— Да, да! — послышался женский голос из центра управления. — То же самое случилось со мной!
Ллойд вернулся в тускло освещенный зал.
— Что случилось, Антония?
Полная итальянка разговаривала с двумя сотрудниками. Она обернулась к Ллойду:
— Я словно бы внезапно куда-то переместилась. Парри говорит, что с ним произошло то же самое.
— И со мной, — отозвалась вернувшаяся вместе со Свеном Митико и облегченно вздохнула. Она явно радовалась тому, что такое произошло не только с ней.
Тео, стоявший рядом с Антонией, нахмурился. Ллойд перевел взгляд на него:
— Тео? А ты что скажешь?
— Ничего.
— Ничего?
Тео молча покачал головой.
— Наверняка мы все отключились на какое-то время, — заметил Ллойд.
— Уж я-то точно, — сказал Свен и отвел руку с бинтом от носа, чтобы посмотреть, не прекратилось ли кровотечение. Кровь продолжала течь.
— На какое время мы потеряли сознание? — спросила Митико.
— И… Господи!.. Что с экспериментом? — спросил Ллойд. Он бросился к своему пульту и нажал на несколько клавиш. — Ничего, — пробормотал он. — Проклятье!
Митико издала вздох разочарования.
— А должно было получиться, — сказал Ллойд, сердито хлопнув по пульту ладонью. — Мы должны были получить бозон Хиггса!
— Ну… Что-то все-таки произошло, — возразила Митико. — Тео, как могло так случиться, что ты ничего не видел, тогда как все остальные хоть что-нибудь странное, да видели? Никаких видений?
