Мэри Расселл - Птица малая
Посмотрев на Джорджа, Энн поняла, что он пришел к собственному заключению, предполагая итог, – но не от музыки, а лишь от ощущения какой-то неизбежности, которое вызывали эти двое. Затем она прекратила анализировать и слушала, стараясь унять дрожь, как две песни расходятся и сплетаются, пока в самом финале стихи, мелодии и голоса не слились через века в одном слове и одной ноте.
Оторвав взгляд от лица Эмилио, Энн рассыпалась в похвалах, спеша восстановить шаткое равновесие. Джимми старался изо всех сил, но через десять минут сослался на срочную работу и, громко прощаясь, направился к двери. Это стало сигналом для остальных гостей, словно каждому из них нужно было отдалиться от интимности, которой никто не предвидел. Энн колебалась, чувствуя, что ей, как хозяйке, следует дождаться, пока уйдут Эмилио и София. Но на сборы им требовалось несколько минут, поэтому она воспользовалась каким-то благовидным предлогом и последовала за Джимми.
Когда Энн догнала его, он уже подходил к площади. Вокруг было тихо, хотя из Ла Перла, засыпавшего намного позже, морской бриз доносил обрывки музыки. Услышав ее шаги, Джимми обернулся, и она остановилась на пару ступенек выше него, чтобы можно было смотреть ему в глаза. Ночь была теплой, но Джимми дрожал – гигантский «Тряпичный Энди» с волосами, похожими на пряжу, и ртом, растянутым в глупую улыбку.
– Как, по-твоему: самоубийство игрока спасет игру? – нескладно пошутил он.
Энн не ответила, но ее глаза лучились сочувствием.
– Ну почему ты не придержала меня раньше – когда я играл? Не знаю, смогу ли после сегодняшнего вечера находиться с ней в одной временной зоне. – Джимми застонал. – Боже, она, наверное, считает меня полным кретином. Но, черт возьми, Энн, – тихо воскликнул Джимми, – он же священник! Ну да, да, он дьявольски привлекательный священник, а не большой уродливый Мик с дерьмом вместо мозгов…
Энн остановила его, прижав палец к его губам. Она могла придумать десятки доводов: что никто не может заставить другого любить себя; что половина мировых бед случается оттого, что желают тех, кто не желает тебя; что Джимми добрый, умный, милый парень… Ничего не помогло бы. Она спустилась на его ступеньку, положив голову ему на грудь, и обхватила Джимми руками, который раз изумляясь габаритам парня.
– Господи, Энн, – прошептал Джимми над ней. – Он священник. Это нечестно.
– Нет, мой дорогой, и никогда не было, – заверила она. – Это никогда, никогда не было честным.
Чтобы доехать до Аресибо в это время ночи, требовалось менее часа. К тому моменту, когда Джимми прибыл на стоянку возле своей квартиры, он уже перестал плакать и почти не ощущал желания напиться, которое отверг как слишком театральную реакцию на ситуацию. София никогда не поощряла его заигрывания. А все это было лишь фантазией – так-то вот. И впрямь, что он знает про Эмилио? Священники – это лишь люди, всегда напоминала сыну Эйлен Квинн, когда он возвращался из школы, полный благоговения и трепета. Духовный сан еще не делает тебя святым. И, между прочим, в других религиях священники женятся и заводят детей.
Ч-черт, подумал он. Это была лишь песня. А я уже вообразил их супругами и с детьми! И вообще, это не мое дело.
Но Джимми не мог забыть, как они звучали вдвоем. Это походило на подглядывание… О сне не могло быть и речи. Он попытался читать, но кончилось тем, что швырнул книгу через всю комнату, не в силах сосредоточиться. Порывшись в буфете, Джимми пожалел, что не послушался Энн, когда она предлагала захватить с собой что-нибудь из остатков ужина. В конце концов он решил исполнить то, чем воспользовался как отговоркой, чтобы уйти пораньше, и подключился к компьютеру телескопа. Открыв ПВЗР-журнал, Джимми начал с того места, где закончил в пятницу днем, решив прорваться сквозь смущающую перспективу предстоящей встречи с Софией, сразу перейдя к теме, которую они запланировали на понедельник.
В 3.57 ночи, в воскресенье, 3 августа 2019 года, Джеймс Коннор Квинн стянул с головы шлемофон и откинулся в кресле, обливаясь потом и хватая ртом воздух, теперь вполне уверенный, но едва способный поверить в то, что во всем мире знал лишь он один.
– Иисус Христос, – выдохнул Джимми, встречая будущее обращением к далекому прошлому. – Святая Дева Мария.
Он потер глаза, пальцами расчесал свои спутанные волосы и посидел еще несколько минут, безучастно глядя перед собой. Затем позвонил Энн.
11
Аресибо, Пуэрто-Рико: август 3, 2019
– Ты шутишь, – прошептала Энн. – Цветик мой, если ты позвонил мне в четыре часа чертового утра и это не всерьез…
– Я серьезен.
– Ты говорил еще кому-то?
– Нет. Ты первая. Моя мать меня убьет, но я хотел, чтобы ты узнала первая. – Энн, стоявшая обнаженной в темноте, улыбнулась и послала миссис Квинн мысленное извинение. Затем опять услышала настойчивый голос Джимми: – Буди Джорджа, пусть он войдет в виртуальную сеть. Я собираюсь звонить также Эмилио и Софии.
Энн ничего не сказала, но Джимми понял ее молчание:
– Это произошло из-за той песни. Я не мог перестать думать про нее, и когда посмотрел на сигнал, он как раз и напомнил мне музыку. Я подумал: если это музыка, то я узнаю ее и тогда смогу выяснить, откуда ее транслировали. Поэтому пропустил ее через программу цифрового звука. Энн, я никогда раньше не слышал ничего похожего.
– Джимми, а ты уверен, что это не просто какая-то музыка, с которой ты незнаком: южноосетинская, норвежская или еще что-то? Я хочу сказать, мир ведь большой.
– Энн, я проверял целых три часа и теперь абсолютно уверен, что это, несомненно, не местная передача. Это не пиратская станция, не судно с наркотиками, не военные. Это ВЗ, и я получил подтверждение из файлов Голдстоуна, хотя там еще никто на это не смотрел. Это музыка, Энн, и это ВЗ. И знаешь, что еще?
– Боже, Джимми, не дразни!.. Что?
– Они совсем близко. Мы подслушали очень громкую вечеринку возле Альфы Центавра. До них всего лишь года четыре. Это практически соседняя дверь.
– Срань господня. Ну и ну!.. Джимми, а тебе не следует сообщить об этом какому-нибудь чиновнику?
– Нет еще. В данную минуту это мое. Я хочу, чтобы мои друзья узнали первыми. Поэтому вместо того, чтобы поднимать крик, буди, блин, Джорджа и отправляй его в сеть.
– Нет, послушай. Если это правда, виртуальная реальность меня не устроит. Я хочу реальную реальность. Скажи Эмилио, чтобы шел сюда. Мы заскочим за Софией, затем помчим к антенне. Выедем, скажем, через двадцать пять минут. А заявимся туда…
Энн обнаружила, что не может это осознать. Боже. Музыка. С расстояния в четыре световых года.
– Примерно в шесть часов, – подсказал Джимми. – О'кей, я буду там. И, Энн…
