Мино Милани - Страна огромных следов
Потом его огромная пасть открылась. Монстр несомненно увидел нас. Не оставалось больше никаких надежд.
Я хотел было что-то сказать, но не смог. Дег в волнении прошептал:
— Он нас увидел… Увидел нас, увидел…
Его слова вывели меня из оцепенения, я передернулся и, не оборачиваясь, взял Дега за руку.
— Отступи назад, — шепнул я, — только тихо… — и начал медленно пятиться. Дег не двинулся с места, и я невольно натолкнулся на него. Он как завороженный смотрел на Онакторииса и повторял:
— Он нас увидел… Сейчас он приблизится. Он убьет нас… Убьет нас…
— Дег, делай… делай, как я.
Но юноша оказался проворнее, чем я думал. Неожиданно для меня он вскинул ружье и пять раз подряд выстрелил в чудовище. Мне показалось, что пули эти вошли в мою грудь.
— Дег, ты сошел с ума! — завопил я, а он только растерянно причитал:
— Что я натворил! Что я натворил!
Пронзительный крик заглушил его слова. Раздался громкий треск ломаемых кустов, и мы услышали тяжелые шаги. Я увидел, как разъяренное чудовище огромными прыжками скачет в нашу сторону.
Глава 15. БОЛЬШАЯ ДУЭЛЬ
Тогда я тоже вскинул ружье.
— Дег, стреляй, стреляй! — закричал я и спустил курок.
Нас охватил неимоверный ужас. А когда страх становится слишком сильным, он неожиданно уступает свое место храбрости. К Дегу, как и ко мне, вернулись утраченные Бог весть уже как давно спокойствие и ясность мысли. Стоя рядом со мной, Дег стрелял уверенно и твердо. Онакторнис неуклюжими скачками устремился к холму и злобно заверещал. В молчании джунглей его крик прозвучал невероятно дико и страшно. Могучие лапы чудовища ломали ветви деревьев, расшвыривали камни, давили кустарник и угрожающе тянулись к нам.
— Стреляй! — снова крикнул я и, прицелившись в эту чудовищную птицу, выстрелил. Я, несомненно, ранил ее, потому что огромная голова Онакторниса запрокинулась назад, клюв распахнулся, и из него высунулся длинный красный язык. Чудовище испустило жуткий вопль, казалось, все вокруг загрохотало и пришло в движение. Дег продолжал стрелять…
И все же чудовище не остановилось, а добралось до самого подножия холма, метрах в двадцати пяти от нас, одним прыжком преодолело каменистую гряду, шумно хлопая крыльями и со скрежетом скользя когтями по камням. Я спустил курок и услышал легкий хлопок — кончились патроны.
— Стреляй! Стреляй! — крикнул я Дегу и со всех ног помчался к палатке, влетел в нее, схватил ящик с патронами и бросился обратно к Дегу.
— Мартин, — крикнул он, голос его прерывался, — нам не остановить его… Не остановить!
— Он не должен подняться, сюда! — предупредил я, торопливо заряжая ружье. — Не должен! — и я принялся стрелять. Чудовище, повернув черную голову в нашу сторону, испускало долгие, леденящие душу вопли и двигалось вверх по холму. Добравшись до открытой песчаной поляны, оно с немыслимой скоростью пронеслось по ней, подпрыгнуло и взлетело на огромный камень метрах в пятнадцати от нас. Я понимал, что нам не остановить его. Наши стальные пули не могли пробить его крепкие перья. Но я все же продолжал стрелять, целясь в голову и глаза. Дег набивал карманы и рубашку патронами.
— Бежим, Мартин! — сказал он. — Нам не выдержать… не выдержать…
Я взглянул на него и подумал, что он опять способен отступить. Я готов был ударить его в этот момент, но не смог. Его напряженное, бледное, измученное лицо обливалось потом — он показался мне мертвецом. "Ты точно такой же сейчас, Мартин, — сказал я себе, — ты точно такой же…"
— Бежим, Дег! — крикнул я. — Бежим! Быстро! — И мы помчались со всех ног, добежали до нагромождения скал, закрывавших песчаную поляну и, в кровь царапая руки и ноги, забрались по ним на самую вершину холма. Воздух сотрясали вопли чудовища. Оно находилось в нескольких десятках метров под нами, скрытое от наших глаз глыбами камней, но мы представляли его себе — рвущегося вверх, стремящегося за что-нибудь уцепиться, ищущего нас по запаху…
Я осмотрелся вокруг, и меня охватило острое, мучительное ощущение бессилия, панический страх перехватил горло, и я с огромным трудом взял себя в руки.
— Дег, — решил я, — давай укроемся вот здесь… Здесь! И как только он появится… в глаза! Целься в глаза, понял?
Дег хотел было что-то сказать, но не смог. Он схватил меня за руку:
— А почему мы не убегаем? — крикнул он. — Почему, Мартин? — И показал на лес, который находился внизу, под нами, у каменистого подножия холма.
Я взглянул туда. Действительно, хотелось бежать. Я ощутил слепое желание броситься очертя голову вниз, по крутому склону и скрыться в чаще. Убежать, спрятаться… Я чувствовал, что у меня дрожат колени. Казалось, это сильнее моей воли, и ноги готовы сами собой понести меня туда, вниз, к спасению…
Но я поборол себя:
— Нет! Нет, — мотнул я головой, — это бессмысленно. Разве ты не видел, как быстро бегает это чудовище? Оно настигнет нас через десять метров… Разыщет нас по запаху где угодно. Это безумие — уходить отсюда! Дег, здесь мы еще можем как-то продержаться и… — я замолчал. Продержаться? До каких пор? И зачем?
Дег опять схватил меня за руку:
— Я не хочу так глупо умирать! — проговорил он. — Мне страшно, Мартин! Мне страшно!..
В это время раздался жуткий, торжествующий вопль. Мы были потрясены: голова чудовища появилась у наших ног над гребнем холма, вырисовываясь черным силуэтом на фоне серой массы леса. Я бросился в расщелину между скалами, пытаясь унять дрожь в руках.
— Стреляй! — закричал я. — Стреляй, Дег! — И сам тоже выстрелил, но не смог прицелиться — никто не сумел бы сделать это на моем месте. Дег опустился возле меня на колени и тоже выстрелил. Мы, конечно, попали в него, но Онакторнис не остановился, а с криком рванулся выше и взлетел на песчаную площадку, с которой мы только что убежали. Остановившись на мгновение, он с клекотом, опуская и поднимая свою мощную голову с распахнутым клювом, бросился на нас. Небо окрасилось перламутровым цветом, звезды таяли. В зыбких предрассветных сумерках чудовище показалось мне еще страшнее.
Я стрелял непрерывно, и ружье уже обжигало мне руки. Дег что-то крикнул, но я не понял его, и тогда он поднялся и с воплем ужаса попытался забраться высокую каменную стену у нас за спиной.
— Стой на месте, Дег! Стреляй! — крикнул я, а Онакторнис в этот момент сделал огромный прыжок и оказался всего в нескольких метрах от нас, хлопая крыльями и поднимая вихрь перьев. На какое-то резкая, нестерпимая вонь буквально придавила нас к земле, возникло жуткое ощущение, будто мы задыхаемся. Теперь я уже ничего не соображал, я словно опьянел от этого кошмара. Когда клюв чудовища ударил по камню в полуметре от меня, я схватил ружье и прикладом стукнул по нему — глупо, конечно, — а потом два или три раза спустил курок. Дег, продолжая кричать, тоже стрелял и попал в шею и в голову чудовищу. Тлетворное дыхание Онакторниса, приблизившегося вплотную к нам, обдавало нас смрадом. Его пасть, истекающая кровавой пеной, открывалась и закрывалась с сухим щелканьем в нескольких шагах от нас. Потом его коготь взметнулся вверх, разрывая траву и кусты, и опустился прямо у наших ног. Камни так и брызнули в разные стороны. Жар, исходивший от чудовища, обжигал наши лица, его вонь душила, а оно все тянуло и тянуло к нам свой клюв. Стремясь ударять нас, Онакторнис искал опору среди камней. И найди он ее, нам наступил бы конец. Но тут…
