Джеймс Блэйлок - Бумажный грааль
И теперь, подъезжая к Мендосино, Говард пытался болтать ни о чем, однако Сильвия казалась подавленной и была неразговорчива.
– От дома ужасов вполне может быть прибыль, – сказал он. – У нас на юге они популярны. Очередь из детей тянется на квартал.
Поглядев на него в зеркало, Сильвия пожала плечами.
– Может быть, – не стала спорить она. – Мистер Беннет уже угробил на него уйму материалов. По большей части – утиль, так что, если дело провалится, большой потери не будет – с точки зрения финансов, конечно.
– Верно. Именно так я и думал. И вообще у дядюшки Роя недурной реквизит: глазные яблоки, призрачная женщина и все остальное.
Сильвия посмотрела на него так, будто он шутит.
– Но ведь мама тревожится не из-за денег. Нет, конечно, и из-за них тоже, но не в первую очередь. Думаю, ей невыносимо, что он снова выставит себя на посмешище. Она без оглядки в него верит, поэтому всякий раз, когда он хватается за новую идею, страдает она. Она уже видела его провалы и не хочет – ради него же, – чтобы он снова прогорел.
– Я сегодня говорил с домовладелицей, не помню, как ее звали.
– Наверное, это была миссис Лейми. Она бывает просто отвратительной. Иногда мне кажется, что ей нужны не только деньги.
– Дядя попугал ее резиновой летучей мышью. Сильвия едва заметно улыбнулась, словно эксцентричные выходки дядюшки Роя ее все же радовали. Потом ее лицо снова помрачнело.
– Если я потеряю магазин, – сказала она, – мы потеряем дом.
– Скверно. Дом держится на магазине?
– Весной и летом, когда на побережье полно туристов, нам живется неплохо, но в остальное время едва-едва сводим концы с концами. Папа получает пособие по безработице, но сам знаешь, чего оно сейчас стоит. Как бы то ни было, я перебиваюсь. Организую вечеринки нью-эйдж, продаю товары по каталогам, это что-то дает. Вчера я как раз такую вечеринку устраивала, вот почему Джиммерс не мог меня найти. Родители ушли играть в пинокль. Как бы то ни было, отец обладает способностью растрачивать деньги по мелочам, когда мы получаем немного вперед. До дома с привидениями был аквариум в гавани. Он раздобыл толстое оконное стекло и забрал себе в голову, что можно склеить гигантский аквариум и закачивать воду из океана. Он даже подал на грант по изучению обитателей морских глубин. По ходу дела собирался продавать рыбу с картошкой.
– Не вышло?
– Нет. – Она покачала головой.
– Он хочет как лучше.
– Конечно, он хочет как лучше. К тому же он оптимист. Всегда вот-вот сорвет куш. Собирался сорвать его на музее привидений, и на нем разорился. По счастью, у него уже нет хоть сколько-нибудь крупной суммы, чтобы еще во что-нибудь ее вложить.
– Но природный талант у него есть. В этом я уверен. Если бы он только нашел, к чему его приложить.
– Пока мы вконец не разорились.
– Насколько я понимаю, дядя искренне верил в музей. Сильвия уставилась на него.
– А почему бы и нет? Говард пожал плечами.
– Звучит немного неправдоподобно, вот и все. Ему пришлось конкурировать со всеми аттракционами вдоль шоссе, ну, местами, где перестает действовать гравитация и вода течет вверх и тому подобным. Трудно себе представить, что туристы останавливаются их посмотреть, разве что дети заставят под дулом пистолета. И какие фокусы у него там были?
– Фокусы? Никаких, если я правильно поняла, что ты имеешь в виду. Никакого жульничества. Он интересовался сверхъестественным с точки зрения истории. Был уверен, что вдоль шоссе происходит что-то неведомое. Однажды рано утром он собирал грибы и… Он ведь миколог-любитель, ты это знаешь? Если уж на то пошло, был на очень хорошем счету.
– Нет, – отозвался Говард, – не знал. Как бы то ни было, он собирал грибы…
– И увидел, как в утреннем тумане мимо проехала машина с привидениями. По всей видимости, это была машина Майкла Грэхема. – Сильвия смотрела прямо перед собой, на дорогу.
– Я об этом слышал. Он написал матери. С чего он взял, что это были привидения?
– Он сказал, что они растворились прямо у него на глазах. Машина катила по шоссе, а в ней сидели трое мужчин в старомодных шляпах… Машина исчезла в тумане. Это отец отогнал ее назад к дому Грэхема, когда она остановилась у заграждения. В машине было пусто, и вокруг ни души.
– Значит, привидения угнали автомобиль? Она пожала плечами.
– Наверное.
– И исходя из этого он вложил двадцать с чем-то тысяч долларов?
– Именно так он и сделал.
– Знаешь, может, он открыл свой музей слишком близко от города? Будь он далеко от любого жилья, люди бы останавливались в надежде перекусить или просто размять ноги. Но какой смысл останавливаться, если через пять миль тебя ждут мотели и рестораны? Они просто проносились мимо. Он много говорит о правильном выборе места. Интересно, почему это не пришло ему в голову?
С минуту Сильвия молчала. Говард сообразил, что не сказал ничего нового. Их с матерью это терзало многие годы. И то, что сейчас он вытащил это на свет, ничуть не помогло ее развеселить.
– Ты все еще не понимаешь, – сказала она. – Папа верил в свои привидения, считал, что их появление объясняется особыми свойствами шоссе. Отсюда и выбор места. С какой стати ему открывать музей где-то еще?
– Конечно, – согласился Говард. – Я не подумал. Наверное, мне просто обидно, что у него ничего не получилось. Мне бы хотелось как-нибудь туда съездить. Посмотреть, из-за чего сыр-бор. Насколько я понимаю, здание еще стоит. Я вчера мимо него проезжал.
– Да, стоит. И принадлежит миссис Лейми. Впрочем, оно ни гроша не стоит. Крыша протекает, в стенах – термиты. Для ресторана слишком маленькое, а поскольку у нас введен запрет на строительство за городом новых домов и снос старых, никто ничего с ним сделать не может. Поговаривали о том, чтобы открыть там сувенирную лавку, продавать поделки из мамонтового дерева, кажется: лампы, резные мелочи и прочую ерунду. Но ничего не вышло.
Они свернули с шоссе в Мендосино. В воздухе висела легкая предтуманная дымка, вокруг луны образовался размытый красноватый ободок. Кое-где вдоль обочины были припаркованы немногочисленные машины, но свет не горел ни в одном из заведений, кроме «Отеля Мендосино», где в баре было довольно тихо.
– Можно мне посмотреть бутик? – спросил Говард. Кивнув, Сильвия порылась в сумочке в поисках ключей.
Их шаги гулко отдавались на улице. Внутри магазинчик был пустым и опрятным, ни дать ни взять – минималистский этюд: стены обшиты светлой сосной, паркет из той же светлой сосны, и, как показалось Говарду, почти никакой одежды на деревянных вешалках. Благодаря такой пустоте бутик смотрелся очень стильно, но едва ли приносил много денег. Говард пощупал шерстяной шарф грубой вязки, глянув на свисающую с него бирку с ценой: «восемьдесят девять долларов».
