Алексей Калугин - Фуггази-Джаз
И, что самое главное, ничего, что могло бы пролить свет на происходящее. Где я нахожусь? Как я здесь оказался? Какое сегодня число? Все эти вопросы, да и многие другие в придачу, которыми я мог бы терзать свои душу и разум, я благоразумно оставил на потом. Для начала нужно было выбраться из этой больницы, здорово напоминающей психушку – на двери даже ручки нет, – добраться до гостиницы и связаться с консулом. В том, что я все еще в России, у меня не возникало ни малейшего сомнения.
Стараясь все делать быстро и аккуратно, я раздел доктора и сам облачился в его одежду. Штаны оказались чуть великоваты – пришлось потуже затянуть ремень, – а рубашка так и вовсе висела мешком. Но под халатом все эти недостатки гардероба были почти незаметны.
Я подошел к двери, сунул в замочную скважину ключ.
Он даже не поворачивался.
Зато второй ключ легко отомкнул замок.
Я вышел в длинный, сумрачный коридор. В левом конце коридора виднелся стол, за которым, низко наклонив голову, сидела медсестра. То ли дремала, то ли близоруко газету читала. Чтобы не нарываться без толку на неприятности, я пошел в другую сторону.
В коридоре страшно неприятно пахло лекарствами, потом, карболкой и застоявшейся мочой. Как и во всех российских больницах. Честное слово, я не понимал принципа, не позволявшего русским использовать нанотехнологии хотя бы для обеспечения санитарных норм в больницах и клиниках. Со стороны это здорово походило на своеобразное сектантство. Что-то вроде ортодоксально-клинического православия. Бог знает, что делает, а все разговоры о том, что мы сами можем выполнять хотя бы часть боговой работы, до которой у него просто руки не доходят, – ересь несусветная.
В конце коридора я обнаружил застекленную дверь и вышел на лестничную площадку.
Боже мой, на каком же этаже я находился? Уходившая вниз шахта тонула во мраке. Как будто лестница, изломанной спиралью вьющаяся по ее стене, вела не на улицу, а в глубины земли, в самое средоточие древних кошмаров, тысячелетиями таившихся во тьме, чтобы в один ужасный день выбраться на поверхность и погрузить наш далекий от совершенства, но все равно такой привычный мир в хаос и ад.
При одном только взгляде вниз голова у меня закружилась. Наверное, именно поэтому я не сразу услышал доносившуюся снизу разрозненную дробь множества ног, обутых в тяжелые ботинки с подкованными каблуками.
– Быстро! Быстро! Все наверх! – прозвучали отрывистые слова команды.
Затем другой голос, менее резкий, но такой же уверенный:
– Три верхних уровня инфицированы! Никаких физических контактов! Убивать всех! Иначе зараза расползется по городу!
Примерно пятью пролетами ниже меня через лестничные перила перегнулось и посмотрело вверх странное человекообразное существо с непропорционально большой, круглой головой, круглым решетчатым рылом и огромными, плоскими, зеркально отсвечивающими глазами.
Я пришел в замешательство. Что это, инопланетное вторжение? Но почему тогда пришельцы говорят по-русски?..
Пока я думал, пришелец поднял автомат и выстрелил в меня.
Я отшатнулся назад, прижался спиной к холодной стене.
– Кто стрелял?
– Я, товарищ капитан! Увидел кого-то на самом верху!
– Попал?
– Так точно, товарищ капитан!
Какие это, к лешему, пришельцы! Так беспардонно врать способны только наши. Рядовые врут офицерам, офицеры врут генералам, генералы – маршалам, маршалы – министру обороны, министр обороны – президенту. А президент врет всем. Государственная вертикаль, возведенная на тотальной лжи.
– Вперед!.. Живее!.. Шевелите задницами!..
Солдаты одеты в костюмы высокой биозащиты… Три верхних этажа инфицированы… Приказ – убивать всех без разбору…
Черт возьми, что тут происходит?..
Это был первый вопрос, мешавший мне сосредоточиться на главном.
Второй – где я нахожусь?
А сосредоточиться между тем следовало на том, как выбраться из этой передряги.
Вариант первый – позвонить в консульство.
Хороший вариант. Но мобильник пропал вместе с одеждой, а на память я телефон консульства не помнил.
Второй вариант – позвонить майору Ворному.
Хотя не исключено, что это он как раз и засунул меня в эту клинику, но попытка, как известно, не пытка.
Я снова забежал в коридор. Зачем-то еще придвинул к двери стоявшую неподалеку банкетку и побежал к столику дежурной медсестры, на котором непременно должен находиться телефон.
В коридоре по-прежнему было сумрачно и, что самое странное, пусто. Такое впечатление, что я был единственным пациентом на всем этаже.
Медсестра за столом, как и прежде, сидела, низко склонив голову. Она даже не взглянула в мою сторону, хотя звуки моих шаги гулко разносились под сводами пустого коридора. И лишь добежав до стола, я понял, в чем дело. Странно было ожидать какой-либо реакции от медсестры, в затылке которой чернело пулевое отверстие.
Я затравленно огляделся по сторонам. Мало того, что снизу поднимался отряд спецназа с приказом убить всех, так еще и по этажу уже бегал кто-то, занимавшийся отстрелом медперсонала.
Тишина вокруг. Ни единого звука. Словно все умерли.
Осторожно, будто опасаясь, что телефон мог оказаться заминированным, я снял трубку и поднес к уху. Телефон молчал. Я пару раз ударил пальцем по рычагу. Никакой реакции.
Проклятие!
Я бросил трубку на стол.
Что делать?..
Мобильник мог оказаться у кого-то из пациентов!
Воодушевленный этой мыслью, я кинулся к ближайшей палате.
Меня чуть не вывернуло, когда я увидел то, что находилось за дверью. На двух кроватях, накрытые пропитанными кровью простынями, лежали два трупа, все еще подсоединенные к бессмысленно работающим системам жизнеобеспечения. Кровь стекала на пол. Кровью были забрызганы стены и потолок. Даже раковина, почему-то заткнутая скомканной тряпкой, была до половины заполнена кровью.
Не исключено, что в тумбочке, стоявшей между кроватями, лежал телефон, принадлежавший кому-то из убитых. Но я не мог заставить себя подойти и выдвинуть ящичек.
Сделав шаг назад, я вышел в коридор и осторожно, чтобы не хлопнула, прикрыл за собой дверь.
Коридор был по-прежнему пуст.
Странно, что спецназ еще не добрался сюда.
Или они методично зачищают этаж за этажом, зная, что тем, кто находится выше, все равно никуда не деться?
Тогда что за маньяк орудовал на этаже?..
Открывая дверь следующей палаты, я уже примерно представлял, что увижу. И ожидание меня не обмануло. Палата оказалась чуть больше предыдущей, в ней стояли три кровати. Больные, судя по отсутствию медицинских приборов, не нуждались в интенсивной терапии. Но их все равно убили. Двое лежали на кроватях, вытянув руки вдоль туловища. Лица у них были такие безмятежные, словно они даже не поняли, что произошло. Третий упал поперек кровати, лицом вниз. Должно быть, его застрелили, когда он был на ногах. И снова, как и в предыдущей палате, повсюду присутствовали следы кровавой бойни. Как будто убийца намеренно устраивал гиньоль-перфоменс в местах своих преступлений. И еще, я, конечно, не специалист, но, по-моему, в человеке не так много крови, как можно подумать, глядя на то, что творилось вокруг.
