Андрей Щупов - Привет с того света
— Секунду! — В беседу вмешался Штольц. — Ты все еще не сказал ему, что они нам обещают взамен.
— Верно, — кивнул Дювуа. — В этом у нас с капралом имеются разногласия. Эти люди намекнули, что наши друзья отправились в далекий заплыв. А вот куда?.. — Дювуа пожал плечами. — Они согласны назвать точное место в обмен на то, о чем я тут уже рассказал.
— Я предлагаю простейший способ, — снова заговорил Штольц. — Если они действительно знают, куда подавались эти подонки, мы можем вытянуть из них необходимые сведения без всякого политеса.
— Верно, можем, — скривился Дювуа, — и тем самым автоматически исключим их из числа союзников. Лично я против таких методов. Талейран и Савари не те фигуры, с которыми можно ссориться. Сейчас же так или иначе, но мы можем на них полагаться.
— Очень они нам нужны, — проворчал капрал.
— Не скажи! Нам хватило, по-моему, и шуанов. Савари же может превратить нашу жизнь в настоящий ад. Кроме того, мы еще не знаем, какие услуги нам понадобятся. Тот же Реаль мог бы крепко помочь нам в поисках Гершвина. Под ним армия сыскарей и осведомителей, а что есть у нас?
— Убеждает. — Макс согласно кивнул. — Но знают ли они действительное местонахождение террористов?
— Вот-вот! — Штольц пристукнул кулаком по колену. — Может, они нам вола крутят? А что? Очень даже просто! Мы ведь уже убедились, что этот Гершвин далеко не дурак. Так какого же черта он стал бы посвящать их в свои планы?
— И это убеждает. — Макс невесело хмыкнул. — Что скажешь, Дювуа?
— Тут тоже все не так просто. Ведь нашему подопечному могла понадобиться помощь. Почему вы исключаете такой вариант? Таким образом, он обратился к ним, и произошел простейший обмен услуг на информацию.
— А если это все же ловушка?
— Тоже вполне возможно. Хотя не стоит и переоценивать его таланты.
— Значит, заплыв, говоришь? — Макс поднялся, прошелся по комнате. — Хорошо, будем придерживаться такой версии. Он попросил у них корабль, взамен шепнул парочку слов про наше возможное появление. Но если он куда-то отплыл, то и нам потребуется корабль.
— Тогда тем более нам не следует ссориться с Талейраном. В его власти помочь нам и с кораблем, и с командой.
— Но в его же власти и отказать нам. — Макс покачал головой. — Надо попытаться обойтись без его помощи.
— Каким же это, интересно, образом? Макс оглядел присутствующих.
— Мы построим корабль сами — по собственным чертежам.
— Ты думаешь, мы справимся с такой задачей? Но это ведь не плот из пяти бревен, это корабль!
— Ну и что же? Мы ведь готовились и к этому, не правда ли? Покопаемся в наших многомудрых компьютерах, выберем парусник из самых скоростных и сколотим.
— Ага, какой-нибудь простенький тримаран! — съязвил Штольц. — То-то они все тут удивятся! Только вот какой вопрос у меня к тебе… Ты вообще-то рубанок когда-нибудь в руках держал? И где, ты думаешь, мы это все достанем — инструмент, дерево, снасти?
— А нам и не понадобится доставать, — неожиданно подал голос Дювуа. — В этом нам поможет сам император.
Присутствующие, в том числе и Макс, взглянули на историка с удивлением.
— Мы должны посмеяться, так, надо полагать?
— Вы должны прислушаться. К совету доброго и умного человека.
— Ну что-ж, добрый и умный человек, выкладывай, а мы послушаем…
* * *Куро де Шантель — так назвали ему этого инженера. Имя, ни о чем не говорящее. Проще простого было отказать или переслать его к адмиралу Латуш-Тревиллю, но за инженера замолвил словечко один из адъютантов, и, присмотревшись, Наполеон нашел докладную записку Шантеля и впрямь любопытной. Автор доказывал, что без овладения морскими просторами нечего и думать о завоевании Англии. «Если мы не можем одолеть британского льва количественным превосходством, — доказывал он, — значит, надо искать выигрыша в качестве. И это новое качество — уникальные свойства предлагаемых Вашему Величеству кораблей…»
Наполеону было чему подивиться. Безызвестный инженер предлагал ни много ни мало, как построить корабль, способный в считанные минуты погружаться под воду и скрытно проходить в морской толще десятки миль, всплывая в местах, где его совершенно не ждут. Идею невидимого флота — вот что предлагали императору, и, изучая проект, он и хмурился, и воодушевлялся одновременно. Война без войны длилась уже второй год. Формально соблюдалось мирное соглашение, но на деле Англия захватывала французские караваны, топила пограничные суда. Франция в свою очередь предпринимала адекватные меры — препятствуя провозу английских товаров на континент, арестовывая груз и команды случайно зашедших в европейские порты кораблей. Со стороны подобное противостояние могло вызвать лишь жалкую усмешку. Франция бряцала оружием на суше, англичане безраздельно властвовали на море. Воевать подобным образом можно было до бесконечности. Ждали тумана, но императору все более начинало казаться, что и это ожидание сродни самообману. Он все еще пытался уверить себя в том, что на самом деле осуществить было невозможно. Армия вторжения под командованием Мармона, Нея, Ланна, Сульта, Даву и Ожеро денно и нощно репетировала высадку на вражеский берег. Мюрат заочно получил титул великого адмирала. Более ста двадцати тысяч солдат давным-давно были готовы к переброске через Ла-Манш. Однако время шло, и ничего не менялось. И на деньги того же британского льва на северо-западе и юго-западе страны вновь искусно плелась паутина монархических заговоров, оживали разгромленные шуаны, в светские салоны все больше проникала откровенная крамола. Тучи сгущались, и император уже был осведомлен, что на северо-востоке со всей поспешностью создается третья антифранцузская коалиция. Разумеется, он не ведал, что впереди еще будут и четвертая, и пятая, и шестая коалиции, но и этой, третьей, было вполне достаточно, чтобы омрачить его настроение. Нация желала мира, и этот мир император не в состоянии был обеспечить. К новому миру вновь приходилось шагать через кости и кровь поверженных. И если бы только ему обещали войну с одной Пруссией! На этот раз на арену вступали войска, которые вызывали особую озабоченность императора, — полки, предводимые русским царем Александром. А в тылу ухмылялась и потирала руки все та же неприступная Англия. Можно было, конечно, рискнуть — всего-то один ночной бросок при попутном ветре. Шесть с небольшим часов — и все! Англия — на коленях, так как своей армии у нее практически нет, и даже половины всех войск вторжения с лихвой хватит для выполнения задуманного. Но… В памяти императора еще были свежи воспоминания о кровавых песках Египта. Жара, пыль, холера и полная невозможность предвидеть даже самое ближайшее будущее. Отсутствие морских дорог к редине превращало завоевания в ничто. Восток становился похожим на адскую ловушку. Не получится ли того же и с Англией?..
