Геннадий Стройков - Обретение нового мира 2
Завыла установка, залп накрыл толпу на пляже. Только дым рассеялся, поток возобновился.
— Чёрт! Задний ход! Держи дистанцию!
Ночное тропическое море плохое место для купания. То там, то здесь в свете прожектора, замелькали плавники. Увидев, что мы уходим, люди повернули назад, к берегу.
— Сколько же их было?!
— Тысяч десять, двенадцать. Не больше.
— Что делать будем. Время работает на них. При такой тактике, они нам подойти не дадут! Ладно, отошли на пару километров. Ляжем в дрейф.
Ночь прошла на нервах. Разбойник вёл себя спокойно. Время от времени шарили прожектором. На берегу вспыхивал переход, пропуская китайцев.
— Если с разгону?
— Остановят. Будут хватать вёсла, пока не замедлим ход, потом возьмут на абордаж. Просто завалят телами. И оставлять нельзя, их будет потом столько, что потом можем, и не справится.
— Так, а второй переход, где у нас?
— Остров, часа четыре ходу. В поперечнике километра три. Практически в центре. Охрана, человек сорок с собаками. Живут в посёлке на берегу. Там семьи и всё такое. Местность гористая, но не так, что бы совсем.
Двадцать восьмое июля среда. Архипелаг
Едва остров показался, спустили оба каноэ и восемь человек и собака, погребли в обход. Нормальные герои всегда ходят в обход. Джонка тем временем подошла немного меньше километра напротив посёлка. Глубины позволяли, бросили якорь. На берегу сразу засуетились. Даже пушка пальнула. Ядро попрыгав, булькнуло на полпути. Это что бы боялись ближе подойти.
Морская пехота, отмороженные на всю голову. Высаживаться на берег покрытый тропической растительностью, а вокруг ровная гладь моря, где совершенно не спрячешься, это какими надо быть. Разбойник вёл себя спокойно. Каноэ вылетели с разгону на песок. Теперь их на руки и бегом в джунгли. Спрятались, немного отдышались, сколько в хорошем темпе вёслами помахали, запыхались немного. С этой стороны скальная стенка метров пятьдесят высотой, остальное, крутой склон. Будем надеяться, нас не ждут.
Медленно и осторожно пошли вперёд. А вот и стенка. Вблизи видно, что нашему скалолазу на полчаса делов. Поднялся, сбросил верёвку, мы за ним. Плохо, что Разбойник остался внизу, дальше вслепую. Переход с той стороны вершины, метров семьдесят. Вроде близко, попробовал дёрнуть. Не получается. Ещё подойти надо. Ползком, метр за метром. Через каждые десять повторял попытку.
Собаки вылетели молча. Первую поймал на копьё, вторая сбила меня с ног. Упёрся рукой в горло, второй ударил в бок ножом. Огляделся. Ещё две лежали рядом убитые. Вот не зря народ у нас на охоту врукопашную ходит. Против наших диких соседей, не катят. Даже взвизгнуть не успели. Ещё несколько шагов. Дёрнул. Получилось! Теперь ходу обратно. Слетели по верёвкам со стены, сдёрнули их за собой. Вслед треснули несколько выстрелов. Поздно, попади, попробуй в этих зарослях. Бегом на берег. Вот он пузырь перехода. А теперь высший пилотаж, смертельный номер, исполняется впервые!
Минут пять на настройку и прыгнул. Вывалился у нас в деревне. Это что у нас здесь творится! Потом, всё потом! Дёрнул вход у нас. Опять прыгнул.
Вы когда нибуть прыгали с полкилометра без парашюта. И не советую. Лечу и дёргаю. Внизу двойная вспышка и пузырь пропал, потом удар. Открываю глаза. Полковник.
— Чего тут у вас?!
— Талибы!
— Какие такие, они же в Афгане?!
— Там свои, у нас свои, вчера налетели мигранты, числом около трёх сот. Еле отбились. У нас раненые.
— Давай, закидывай.
Пока раненых заталкивали к нам, полковник рассказал. Это по всей стране. Несколько миллионов приезжих получили, словно по мановению волшебной палочки оружие и напали на всё что шевелиться. Кое-где добились успеха, но вроде сейчас их давят. За кордоном было рыпнулись, про общечеловеческие ценности. Но нашли аргументы, успокоили.
Может грех так говорит, но под этим соусом всех так сказать иногородних сгоняют в отгороженные места на предмет последующей отправки на постоянное место жительства. Смотрят не на документы, а на лицо. Тем более что обосновавшиеся раньше и получившие гражданство иногда в третьем поколении поддержали восстание, за что и получили. Гарант издал указ о особом судопроизводстве. Чрезвычайные Тройки сформированы из представителей военных и рабочего класса. Вот тут конечно и припекло. Коренное население рукоплещет и радуется. Компрадоры тоже отгребли по полной. Вот так, а ведь ни что не предвещало беды. Интернет естественно рухнул. Но на такой случай, у нас с кандидатами была некая договорённость о месте и времени.
Деревенские, те отсиделись в погребах, а вот погранцам досталось. Но ангар они отстояли.
Отдельно просил узнать о судьбе переправленных членов семьи. А что у нас с ними может случиться, тем более в горном лагере самый страшный зверь, это Хельгин кот.
Попрощался с полковником и прыгнул обратно. Нет я наверное больше так делать не буду. Физическое здоровье, всё в прядке. Но до самой смерти буду помнить, как размазался о землю, что характерно сознание не потерял. Очень неприятно. Пока накрыло сверху порталом, прошло несколько очень неприятных секунд. Да уж, приключение.
Но это лирика. Первым делом всё причесать, а сопли и слёзы потом. На всякий случай справился о судьбе гостей, на грех и грабли стреляют. Как и предполагал, у них всё в порядке.
Вот чего им не сиделось. Это я про талибан.
Двадцать девятое июля четверг. Анклав
Пока мы плавали, Василичь с Куртом совершили вооружённый переворот и привели к власти мормонов-реформаторов. Крепостное право не отменили, но отдельным указом упорядочили взаимоотношения между невольниками и хозяевами. Устранили совсем уж дикий произвол. Отменили некоторые обычаи упоминавшиеся ранее. Между нами и ими подписан мирный договор. По которому, все переходы передаются нам, в обмен мы оказываем некоторую специфическую помощь в медицине и научно-техническом прогрессе. Слава богу, удалось, не скатится в революцию. Ограничившись не большой местечковой резнёй. Детишки в процессе отправки. Подрастут, тогда и продолжим. По нашим планам лет через пять у них должно быть общество с человеческим лицом, а не с той часть тела, которое у них сейчас вместо фейса.
Куй железо, пока оно не пришло в себя. Митенька сделал ещё два планера. Вот на них и вылетели. Первые два уже находились там, и кстати приняли посильное участие в событиях. Напалм в качестве аргумента, очень убедителен. Перед заходом на посадку ближе к вечеру, сначала прошли над аэродромом, потом заглянули к одному из переходов и пролетели над ним на бреющем. Дернул и выдернул. Долго ли умеючи. Как чувствовал, когда переход перенёс на посадочную площадку. Второй планер навернулся. Народ живой, но покалечился. Пришлось прыгать туда сюда. Заодно и с полковником опять свиделись. Обстановка в стране в принципе нормализовалась. Отдельные очаги возгорания успешно доколачивались. Вот проклятые капиталисты. Интернета ещё нет, а платёжная система уже работает. Ангар маленький для двенадцати переходов и вообще на перспективу. Война, войной, а людям кушать надо всегда. Через полковника связался с одной из Самарских строительных организаций. Обрисовал требования к проекту, перевёл задаток. Будет у нас здесь культовое сооружение. Центральное помещение, четыре футбольных поля. Аккурат, за дубовой рощей.
