Роберт Хайнлайн - Весь Хайнлайн. Ракетный корабль «Галилей» (сборник)
— Да, сэр, конечно, помню. Я хотел, я, правда, хотел вас видеть, только не знал, где вы высадились на планету. Я даже пробовал вас искать, но тут на Венере появились эти «зеленые». Простите меня. — Дону было неловко, сам-то он знал прекрасно, почему все время откладывал поиски Сэра Исаака: просто нужды не было заняться ими всерьез, пока жизнь не заставила.
— Я тоже пытался тебя отыскать, Дональд, но, к сожалению, мне это не удалось. И только совсем недавно туман донес до меня слухи о том, где ты находишься и чем занимаешься. — Сэр Исаак замолчал. Казалось, ему трудно подобрать нужные слова. — Теперь ты знаешь, что этот дом — твой дом и что я всегда рад тебя видеть. Так сможешь ли ты простить меня, если узнаешь, что приглашен по делу?
Дон решил, что отвечать надо на «истинном наречии».
— Разве могут глаза оскорбить хвост? Разве может отец обидеть своего ребенка? Чем я могу помочь вам, Сэр Исаак? Я и сам уже понял: что-то такое происходит.
— Даже не знаю, с чего лучше начать… Рассказать ли о Сайрусе Бьюкенене, который умер вдали от своего народа, но умер счастливым, сделав нас своим народом? Или о странных и запутанных обычаях людей, которые — во всяком случае, нам иногда так кажется — способны откусить даже собственную ногу? Или перейти сразу к недавним событиям, происшедшим с тех пор, как в небе мы с тобой разделили ил?
Фиппс нетерпеливо пошевелился.
— Давайте лучше я, Сэр Исаак. Не забывайте, мы с этим юношей — одной крови. И нам не надо будет ходить кругами. Я могу объяснить ему ситуацию в двух словах. Ничего трудного в этом нет, поверьте.
Сэр Исаак опустил свою тяжелую голову.
— Как хотите, друг мой.
Фиппс обратился к Дону:
— Молодой человек, вы, верно, и не догадывались о том, что, когда ваши родители вызывали вас на Марс, они собирались использовать вас как курьера, который должен был передать некое послание.
Дон внимательно посмотрел на собеседника.
— Да нет, я об этом знал.
В его голове шевельнулись воспоминания, которые он попытался связать с теперешней ситуацией.
— Правда? Что ж, тогда совсем просто. Давай-ка его сюда!
— Что давать?
— Да кольцо, что же еще. Давай мне сюда кольцо.
15. НЕ СУДИТЕ
ПО НАРУЖНОСТИ
— Минутку! — ответил Дон. — Вы все путаете. Я знаю, про какое кольцо вы говорите, но ведь дело не в нем, а в бумаге, в которую оно было завернуто. Обертку забрали люди из Бюро расследований.
На лице Фиппса появилась озабоченность, затем он рассмеялся.
— Вот как? Говоришь, забрали? Они так же ничего не поняли, как и ты. Ведь главное-то как раз — кольцо. Давай его сюда.
— Нет, все-таки это вы ошибаетесь, — медленно произнес Дон. — Или мы говорим про разные кольца, — он задумался. — А может, его подменили в Бюро еще до того, как посылка попала ко мне? Я уверен, в моем кольце никакого письма не было. Кольцо из прозрачного пластика, по-моему, полистирола, в нем не то что письма, в нем комара не спрячешь. Просто негде там прятать.
Фиппс нетерпеливо пожал плечами.
— Не тебе со мной спорить, можно там спрятать что-нибудь или нельзя. Это было то самое кольцо, которое нам нужно, будь уверен. Мы знаем, что в Бюро кольца не меняли.
— Откуда вы знаете?
— Черт побери, парень! От тебя требовалось одно: передать кольцо. А уж было в нем чего или не было — это наша забота.
Дон подумал, что, укусив по молодости палец Фиппса, он был не так уж неправ.
— Подождите-ка! Да, я должен был передать кольцо. Так сказал доктор Джефферсон — вы знаете, кто это такой?
— Я знаю, кем он был, но мы не встречались.
— Так вот, он хотел, чтобы я передал это кольцо. Джефферсон погиб — по крайней мере, мне так сказали. В любом случае, я теперь не могу с ним посоветоваться. Но сказал он мне совершенно определенно, кому я должен его передать: своему отцу. А не вам.
Фиппс раздраженно стукнул по подлокотнику.
— Знаю, знаю! Если бы все шло так, как надо, ты передал бы кольцо отцу и не было бы всех этих проблем! Эти горячие головы из Нью-Лондона должны были… впрочем, неважно. Из-за восстания ты попал не на Марс, а сюда. И теперь мне приходится собирать все по крупицам. Да, ты не можешь передать послание отцу, но если ты отдашь кольцо мне, оно к нему попадет, в этом не сомневайся. Я и твой отец работаем ради одного и того же дела.
Дон, поколебавшись, сказал:
— Мне, конечно, очень неловко, но какие у вас есть доказательства?
Водер Сэра Исаака издал звук, похожий на человеческое покашливание.
— Кхм!
Фиппс и Дон повернулись к нему.
— Полагаю, — сказал дракон, — мне следует вмешаться в дискуссию. Уважаемый Фиппс, я знаком с Дональдом несколько дольше вас — если это можно назвать знакомством.
— Прошу вас, продолжайте.
Сэр Исаак повернул к Дону чуть ли не все свои глаза.
— Милый Дон, ты мне доверяешь?
— Э-э… полагаю, да, Сэр Исаак. Но мне кажется, что я все же должен получить доказательства. Ведь кольцо-то чужое, не мое.
— Что ж, это веская причина. Давай подумаем: что могло бы тебя убедить? Если, скажем…
Дональд прервал его, почувствовав бессмысленность того, что здесь происходит:
— Простите меня, но я, кажется, превратил разговор в спор, хотя, если честно, то и спорить-то, собственно говоря, не из-за чего.
— Почему?
— Кольца у меня уже нет. Оно потерялось.
Несколько минут в комнате стояла тишина. Потом Фиппс сказал:
— Мне кажется, у Мэлата обморок.
Поднялась суматоха, тележку с марсианином увезли, и все принялись напряженно ждать. Напряжение спало только тогда, когда пришло сообщение, что Мэлат плавает в своей специальной кровати, отдыхает и чувствует себя хорошо. Совещание продолжили втроем. Фиппс сверлил Дона взглядом.
— Это все ты! Из-за тебя он чуть душу не отдал.
— При чем здесь я?
— Мэлат тоже был курьером, он оказался здесь потому же, почему и ты. Он вез вторую половину послания — послания, которое ты потерял! И тем самым ты лишил его последней надежды вернуться домой раньше, чем его убьет гравитация! Он и так нездоров, а ты еще к этому добавил.
— Но…
В этот момент вмешался Сэр Исаак:
— Дональд не виноват. Молодежь следует наказывать, только если к тому имеется серьезный повод, причем после тщательных размышлений. Иначе семье придется об этом сожалеть.
Фиппс бросил взгляд на дракона и вновь обратился к Дону:
— Извините, я очень устал. Что сделано — то сделано. Самое главное: куда девалось кольцо? Найти его как-нибудь можно?
На Доне просто лица не было:
