Александр Абердин - Минька, или Операция «Возмездие»
С мыслями о том, как ему будет поступить лучше всего, делать комбинированные наряды или всё же обойтись раздельными, капитан Денисов рухнул на кровать и моментально вырубился. Спал он в этот раз очень долго, почти целые сутки и проснулся от того, что Минька начал очень уж сильно ворочаться у него за спиной.
Он явно до чего-то пытался дотянуться. Семён проснулся и не открывая глаз поинтересовался зевая:
— Ну, что там ещё не так, Минька.
Тот отозвался весёлым голосом:
— Всё нормально, дядька Семён, я просто делаю зарядку. А знаешь, дядька Семён, у меня стало лучше получаться с рентгеноскопическим зрением. Во всяком случае я теперь, когда прижимаю ладони к глазам, стал видеть всё гораздо лучше.
Капитан Денисов усмехнулся и сказал в ответ:
— Ну, тогда можешь не заморачиваться с зарядкой, Минька. Вот когда ты научишься трескать шанежки и сможешь видеть, что с ними происходит потом в твоём пузе, ты без всяких физических упражнений сделаешь себе какое хочешь тело, а пока что предоставь эту заботу мне. Лучше по другому тренируйся, сшиби, например, пару спутников поздоровее, чтобы атлантистам жизнь мёдом не казалась, только не прямо у нас над головой, а где-нибудь подальше и с таким расчётом, чтобы они брякнулись поближе к какому-либо ихнему военному объекту, но только не на него, чтобы не было никаких жертв.
Минька покрутил головой и сказал:
— Не понимаю я твоего миролюбия, дядька Семён, ведь война же идёт, а они наши враги и это они её начали.
— Отставить разговорчики, курсант! — Строго рыкнул капитан Денисов — Они эту войну начали, а нам её заканчивать. Так что ты лучше подумай о том, чтобы они все капитулировали и сдались нам в плен, а теми, кто эту войну начал и кто её вёл такими варварскими методами, пусть международный трибунал занимается. Он их всех допросит, заслушает свидетелей, потерпевших, а потом вынесет им заслуженный приговор и я не думаю, что кто-то из этих уродов сможет избежать виселицы.
— А как же мене, текел, фарес? — Воскликнул Минька.
Капитан Денисов фыркнул и ответил:
— Курсант Голицын, когда станешь офицером и получишь приказ приступить к боевым действиям, можешь этими менетекелами хоть все стены у противника расписать.
Понятно? — Немного помедлив, уже направляясь в душ, он спросил — Минька, ответь мне, только честно, как на исповеди, тебе хочется просто пострелять по мишеням или же тебе нравится сжигать людей, превращать их в головёшки, как дрова?
Минька от этого вопроса и он ему, явно не понравился, пригибая голову, хотя двери в убежище были высокими, он сердито сопя наконец ответил:
— Дядька Семён, ты просто не понимаешь, как мне больно от того, что они столько народа перебили, продолжают убивать людей во всём мире и при этом ещё и радуются.
Они же относятся к людям, как к каким-то сорнякам. Про своих солдат, которых они зазомбировали, они говорят, — расходный материал, про тех людей, которых те убивают, — непродуктивная масса, а про тех, кого сделали рабами, — продуктивный материал. Даже тех людей, которым они хоть что-то дали, эти сволочи называют просто благоприятная среда обитания. Вот ты мне, наверное, не веришь, что я слышу крики убитых людей и плач их не родившихся детей, а ведь это действительно так. Не знаю кто стоит над нами, Бог или какой-то космический разум, но он возмущён всем тем, что эти гады сделали и постоянно мне об этом напоминает.
Капитан Денисов, сбросив с себя халат, шагнул в душевую кабинку с двумя душевыми головками, закреплёнными на хромированных стойках справа и слева, поднял правую до самого верха, убежище изначально проектировалось из расчёта на то, что в нём будет жить носитель и его питомец, включил оба душа и с нажимом в голосе, но без какого-либо психолингвистического приказа громко и весело сказал:
— Вот именно, Минька. Тот, кто находится где-то там, — Капитан ткнул пальцем вверх — Постоянно напоминает тебе об этом кошмаре только потому, что он требует от тебя, чтобы ты положил конец войне и этим ублюдкам, но он же не говорит, чтобы ты сжигал людей, пусть даже и врагов. Ну, а раз так, значит ты слышишь голос если не Бога, то его заместителя по работе с личным составом. Как только ты услышишь, что кто-то мысленно говорит тебе, — убей этого или того, он твой враг, мой тебе совет, если сможешь дотянуться, бей по такому гаду таким пирокинетическим ударом, каким только сможешь, — это дьявол, но я не думаю, что он станет тебе что-либо говорить сейчас, когда я с тобой. Пойми, Минька, как только ты станешь превращаться в мстителя, а так и в палачи угодить не сложно, он обязательно придёт к тебе и станет нашептывать на ухо всякие гадости. Или пришлёт кого-нибудь. Парень, запомни, ты не простой человек, ты Homo Sapiens Magnus, то есть человек великий, а потому своё величие ты должен подтверждать великими делами, а самое главное из них, это великодушие. Ты должен нанести удар по их военной машине, сломать её инфраструктуру и лишить их возможности не то что нападать, а даже эффективно сопротивляться, но сначала мы с тобой должны во что бы то ни стало найти способ, как нам вывести из игры всех зомби-командосов, ведь они же не виноваты в том, что из них сделали злобных биороботов. Вот и подумай теперь, парень, зачем кто-то не даёт тебе покоя, а когда ты займёшься разведкой всерьёз, мы посмотрим, изменится что-то или нет. Жаль, что я не слышу этих криков. Возможно, что в них содержится ещё и какая-то очень важная информация, а не одни только боль и страдания.
Минька вздохнул, взял в руки мочалку и мыло и стал энергично намыливать своё худое, но уже весьма большое тело. От таза и до макушки он уже вырос ростом почти со своего отца и если бы имел ноги под стать своему торсу, то был бы капитану Денисову, имевшему рост двести один сантиметр, по плечо. Парнишке очень нравилось его новое тело и особенно руки. Правда, Миньку очень удивляло, что на его лице появилась растительность, но капитан Денисов, побрившись сам, сменил блок в станке, протянул ему бритву и тот быстро смахнул её с лица, после чего, промыв бритву, взмолился:
— Дядька Семён, можно у меня останутся длинные волосы?
Причёска у Миньки не была ещё слишком длинной и потому капитан Денисов благодушно ответил:
— Пусть остаются, Минька, всё мне меньше мороки. Ну, а теперь, парень, завтракать и мы займёмся твоим зрением. На завтрак у тебя сегодня будет специальный энергетический коктейль с высоким содержанием протеина. Твёрдая пища тебе пока что противопоказана и вообще приготовься, парень, первое время, неделю, а то и все две, у тебя будет болеть живот и это продлится до тех пор, пока ты не обзаведёшься своей собственной микрофлорой в кишечнике, а это произойдёт не сразу и не вдруг.
