Альберт Валентинов - Синяя жидкость (сборник)
Как раз в этот момент она и появилась. Дик даже не заметил откуда — по крайней мере, не с улицы. Она просто выросла за его спиной и легонько тронула за плечо.
— Мистер Браун, вас просят к телефону.
Дик с удивлением подумал, что, оказывается, она знает его имя, а вот он так и не удосужился. Но эта мысль проплыла стороной, лишь слегка затронув сознание, — так он был рад снова ее видеть. Девушка была в том же коротком платье и блестящих чулках. Но Дику показалось, что сегодня в ее широко распахнутых черных глазах больше теплоты. Почему-то он только сейчас обратил внимание на ее глаза и нос — не приплюснутый, как положено филиппинкам, а правильной формы с тонко вырезанными нервными ноздрями. Наверняка кто-то из ее предков приплыл сюда с берегов старушки Европы. Только потом до него дошел смысл сказанного, и, усадив девушку в свое кресло, он торопливо начал пробираться к телефонной будке в углу за стойкой.
Звонил шеф.
— Дик, где ты, черти бы тебя взяли, шляешься? Я полчаса проторчал у трубки, пока за тобой бегали по всему отелю.
— Им надо было сразу соединиться с баром, — хохотнул Браун.
— Это моя вина! — покаянно сказал шеф. — Уж я-то должен был сообразить, где ты торчишь по вечерам.
А ведь он в нерешительности, понял Браун. У него кошки скребут на душе: наверняка босс раскручивает какое-нибудь пакостное дело. А ему приходится организовывать. Он отчетливо представил себе шефа — с неизменным зеленым козырьком над глазами и с кукурузной трубкой в зубах, в клетчатой выцветшей рубашке, перерезанной черными полосками подтяжек — все в духе старого доброго ковбойского прошлого. Не хватает только увесистого кольта у бедра. Шеф не играл простого американского парня из прерий. Он на самом деле был таким, потому его и съели. Но он великолепно знал обывателя, его запросы, его идеалы. И любой материал умел препарировать так, что на него непременно находился читатель. Поэтому его и оставили редактором.
— Нашел что-нибудь интересное, Дик?
— Нашел! — резко ответил Браун, понимая, что это еще не главный разговор. — Филиппинская хирургия вовсе не бескровная: теперь, когда рука хилера входит в тело, идет кровь.
— Черт побери, это здорово! — профессиональный газетчик на мгновение заглушил в шефе все остальное. Но только на мгновение. — Придется оставить это на потом, Дик. Есть срочное задание.
— Таникава? — это вырвалось у Дика само собой. И тут же он понял, что бессознательно ждал этого задания с позавчерашнего дня, когда прилетел из Японии.
— Ты догадлив, парень.
— Не так уж это трудно — догадаться. Но вряд ли здесь что-нибудь выйдет. Нас вышвырнули с базы с такой скоростью, что мы летели на три фута впереди собственного визга. И ворота закрыли наглухо. Теперь туда хода нет. Да и где сейчас Таникава? Вряд ли еще на базе.
— Там, Дик, там. Делай что хочешь, хоть взрывай тротилом, но пролезь за загородку. Газета должна получить материал. Мы вот что выяснили: завтра на Лубанг вылетает большая банда немного ученых светил и много ребят из ЦРУ. А среди большеголовых — Кертис Оливер. Тебе это имя о чем-либо говорит?
— Еще бы! — Дик даже присвистнул. Флешер знал о его дружбе с Кертисом. Если бы он еще знал, что они встречались до его отлета в Японию… — Тогда другое дело, шеф. Плохо только, что вы меня поздно предупредили. Мне нужно опередить их хотя бы на сутки.
— Опередишь на полсуток. Времени тебе хватит. Успеешь утром побриться и получить деньги, которые уже высланы.
— Сделаю, что могу, — сказал Браун, вешая трубку.
Он вышел из телефонной будки, пытаясь привести мысли в порядок. Вот почему был смущен Флешер: босс посылал на заклание своего репортера, и редактор отлично это понимал. Одно дело попасть на территорию военной базы в терпящем аварию самолете и совсем другое — пробраться тайком, в одиночку. По всем законам это расценивается как шпионаж, и если поймают… Дик поежился. И вместе с тем он понимал, что пойдет на риск. Это было настоящее задание, о котором мечтает каждый журналист и которое требует выложить все, на что ты способен. Вот только времени, чтобы все обдумать, прикинуть, рассчитать, у него не было. Придется импровизировать на ходу, в зависимости от обстановки. Плевать, не впервой.
Девушка ждала его за столиком, заложив ногу за ногу. Из-под короткой юбки высовывались кончики резинок. Поза была несколько вызывающей, но у нее это получалось мило и непринужденно. Наконец Дик сообразил, что надо сделать.
— Подожди еще немного, я сейчас вернусь, — сказал он.
— Мне скучно, — капризно протянула она. — Угости хотя бы дайквири.
Чертыхнувшись про себя, Дик пробился к стойке и принес ей бокал с зеленоватой жидкостью. Потом выскочил из бара и пересек обширный вестибюль. За столом портье никого не было. Девушка, дежурившая вечером, куда-то отлучилась. Дик нервно закурил. В этот момент к столику скользнул пожилой филиппинец в бордовом костюме того же оттенка, что и у служащих отеля. Только покрой костюма несколько отличался. Посетители могли ошибиться, однако сами служащие никогда не приняли бы его за своего. Наметанный глаз Брауна автоматически отметил разницу, и эта информация уплыла в глубину его памяти.
— Что угодно господину? — осведомился филиппинец.
И опять Браун машинально отметил, что где-то уже видел это плоское лицо с приплюснутым носом, узкие черные глаза между припухшими веками. И вспомнил: этот человек, похожий на здешнего служащего, раза два мелькнул перед ним, когда он сидел вчера сначала в баре, а потом в ресторане с… Тысяча чертей, он так и не удосужился спросить девушку, как ее зовут. Впрочем, сейчас не до этого.
— Место до Лубанга на завтрашний день.
— Каким рейсом? — спросил филиппинец, раскрывая толстый справочник.
— Начиная с часу дня, — сказал Дик, прикинув, что раньше не получится: неизвестно, когда в банк поступит извещение на деньги.
— Есть рейс в четырнадцать десять.
— Годится, — согласился Дик, гадая, повезет или нет. Сейчас, в туристский сезон, внутренние филиппинские линии перегружены.
Пока филиппинец набирал номер, Дик подумал, что, несмотря на костюм, этот человек, очевидно, все же служащий отеля. А когда тот, не спрашивая, назвал его имя в трубку, то и вовсе уверился в этом: только служащий мог знать фамилии постояльцев.
— Все в порядке, мистер Браун, — сказал филиппинец, кладя трубку. — Билет вам принесут завтра утром. Если не возражаете, нам было бы удобнее, чтобы вы оплатили его сразу по получении.
— Договорились, — бросил Дик, хотя его и удивила эта просьба: обычно стоимость всех услуг включают в счет при отъезде. Но его сейчас занимала одна мысль: узнать, наконец, имя девушки. Это он и спросил, вернувшись в бар.
