Федор Кандыба - Горячая земля
Он с удивлением посмотрел на Камуса.
— Камус? Собака моего дяди Рагтая.
Дружинин улыбнулся. Этот юноша был ему симпатичен.
— Да, Темген, это Камус. Рагтай спас мне жизнь и подарил Камуса… Значит, ты племянник старика? Тем лучше — еще больше оснований для дружбы, — сказал он, протягивая руку Темгену.
Почтовый катер привез на этот раз и нескольких пассажиров. Они вышли вслед за почтальоном, который вынес мешки с почтой и по обычаю начал раздавать письма здесь же, на пристани.
Пограничный катер стоял на рейде, поджидая, пока освободится место у причала. До назначенного времени отхода оставалось больше часа.
Дружинин увидел, что с почтового катера ведут под руки еще одного пассажира. Тот едва передвигал ноги: его так укачало, что он не мог итти сам.
Подобные картины наблюдались здесь довольно часто и особенного интереса вызвать не могли. Однако этот пассажир не был похож на обычную жертву морской болезни.
Едва ступив на твердую почву, он вырвался из рук провожатых и с неожиданной резвостью побежал к Дружинину.
— Алексей Алексеевич! Вот радость-то! — громко закричал он и бросился к Дружинину с распростертыми объятиями.
Дружинин остолбенел. Это был Ключников — зеленый, измученный, постаревший на десять лет, но радостно улыбающийся.
Однако обнять Дружинина ему не удалось. Между друзьями появился Камус.
Пес ощерился и грозно зарычал, готовый броситься на защиту своего нового хозяина.
Дружинин передал поводок Темгену и тогда только смог обнять Ключникова.
— Вадим, старина! Как ты догадался?.. Ах, молодец, честное слово!
Ключников перевел дыхание.
— П-проклятая качка! На море еще хуже, чем в самолете. Но все это пустяки… Ты знаешь, что я нашел?
— Я тебя утешу, старик, не огорчайся. Ты приехал как нельзя более кстати. Могу тебя обрадовать: наша цель близка!
— Подожди, Алеша, я скажу, что я нашел.
Оба так спешили сообщить радостные вести, что были совершенно не в состоянии слушать друг друга.
— Да помолчи же, Вадим! Я нашел место для постройки подземного котла!
— П-послушай: я раскрыл тайну букв «ОЧК». Это Остров Черного Камня. Он недалеко отсюда.
— Нашим скитаниям конец. Чертежи Петрова расшифрованы до конца. Остров Черного Камня найден. Сейчас мы поедем туда… — продолжал Дружинин.
— Да, Остров Черного Камня. Как ты узнал о моей находке? — насторожился, наконец, Ключников.
— Мне нечего узнавать. Я раскрыл секрет.
— Да нет же, подожди! Я нашел место для постройки подземного котла… Я прилетел, чтобы отправиться туда с тобой вместе. Шесть тысяч километров качки… — сказал жалобно Ключников. — Ты пришел меня встречать? Ведь так?..
— Я пришел сюда, чтобы ехать на Остров Черного Камня. Вот на этом катере. Мы поедем вместе.
Ключников с недоумением потер лоб.
— Ничего не понимаю… Как же это… Наверное, у меня от качки в голове помутилось…
Дружинин расхохотался и дружески обнял Ключникова.
— Очень хорошо получилось, старик! Все понятно: оба нашли остров независимо друг от друга и поспешили один к другому. Великие умы сходятся, как говорят французы.
— Да, великие умы, тебе хорошо говорить, — передразнил Ключников. — Я мчался, как безумный, чорт знает что перетерпел, можно сказать проходил через огонь, воду и медные трубы, а ты меня французскими пословицами встречаешь…
— Крепись, старик, придется еще покачаться. Через час двинемся дальше.
— А если я захочу немного отдохнуть на твердой почве?
— Ничего не выйдет. Я тебе не дам распускаться.
— А я не дам тебе записки, которую привез от дамы с зелеными глазами.
— От какой дамы? — насторожился Дружинин.
— От твоей знакомой, с Чукотки. Я ее встретил на аэродроме в Якутске.
— Давай сюда записку! — сказал Дружинин с неожиданной горячностью.
— Э, нет! Спеши медленно, как говорит латинская пословица. Попроси как следует, тогда, может быть, дам. Говори самые ласковые слова, какие знаешь.
— Умница, милый, гениальный Ключников, светило мировой науки, отдай! Красавец, талант, душечка, дай, пожалуйста, записку…
— Мало! Проси еще!
— Очаровательный юноша, заслуженный мастер спорта, бесстрашный исследователь, старый морской волк, парашютист, подводник, мечта девушек…
— Еще, еще! И не повторяйся, не люблю однообразия.
— Ах, так? Камус, иди сюда и возьми эту мокрую тряпку в очках. Куси его, проклятого, хватай прямо за горло!
Ключников оглянулся на Камуса, которого держал Темген.
— Ну вот, так бы сразу. Наконец-то свежая мысль! Вот тебе записка.
Дружинин взял записку и прочел:
«Не сердитесь на меня, Дружинин, я хотела сделать лучше. Напрасно вы не пришли на рудник.
Я тоже должна сказать — мое сердце с вами.
Ваша Валентина».
— А ты, Вадим, действительно выглядишь неважно, — вдруг участливо сказал Дружинин и, взяв Ключникова под руку, сочувственно посмотрел ему в лицо. — Может ты, в самом деле отдохнешь, пока я съезжу на остров?
— Ну что за чепуха! — запротестовал Ключников. — Чорт с ней, с качкой! — Он махнул рукой и шутливо добавил: — Неужели ты думаешь, что я смогу отказаться от приятной прогулки на таком чудесном катере в обществе моего лучшего друга и его прекрасной собаки по имени Камус? Зачем же я тогда так торопился?..
Глава пятая
Остров Черного Камня
Пограничный катер, борясь со штормом, бороздил серую воду Чукотского моря.
Он держал курс на север.
Тучи брызг заливали палубу и летели на Дружинина. Он стоял на носу катера и напряженно вглядывался в светлую полосу горизонта, дожидаясь, когда покажется Остров Черного Камня.
Камус, подняв уши. сидел у ног Дружинина. По примеру своего хозяина, пес тоже внимательно смотрел вдаль.
Кроме рулевого, нескольких матросов и время от времени выходившего на мостик капитана, наверху никто не показывался.
Ключников страдал от морской болезни. Он лежал в каюте и ни за какие блага не соглашался выставить нос наружу. Молодые геологи, едва не опоздавшие к отходу катера, были увлечены игрой в карты с помощниками капитана.
Дружинин с наслаждением дышал свежим морским воздухом. Каждый оборот винта приближал его к острову, который стал целью его жизни. Изменчивое, бурное и холодное Чукотское море казалось ему прекрасным.
По морю бежали белые барашки, о которых почему-то так часто вспоминал Дружинин в Москве.
Изредка над водой взлетали фонтаны: это проплывали киты. Вдали иногда вырисовывались очертания рыболовных и китобойных судов.
