Нил Гейман - Американские боги. Король горной долины. Сыновья Ананси
— Что ж, мы всегда считали его дурным человеком, — говорил Дейзи офицер полиции. — Откровенно говоря, такое поведение встречается лишь у иностранцев. Местные до такого просто не опускаются.
— Ну разумеется, — согласилась Дейзи.
— Очень. Очень благодарен, — продолжал он, хлопая Дейзи по плечу с таким видом, что она даже заскрипела зубами. — Эта дамочка спасла женщине жизнь, — сказал он Чарли, хлопнув вдобавок по плечу и его тоже, а после удалился с врачами по коридору.
— Что тут стряслось?
— Грэхем Хорикс умер, — объяснила она. — Более или менее. И для мамы Рози как будто надежд уже нет. Так, во всяком случае, врачи говорят.
— Понимаю, — сказал Чарли и задумался. А когда кончил думать, принял решение: — Ты не против, если я чуток поболтаю с братом? Кажется, нам с ним надо поговорить.
— Я все равно собиралась возвращаться в отель. Проверю свою почту. Потом скорее всего придется много извиняться по телефону. Надо же выяснить, есть ли у меня еще карьера.
— Но ведь ты же героиня, так?
— Сомневаюсь, что мне платят именно за это, — не без тщеславия отозвалась она. — Приходи ко мне в отель, когда закончишь.
Паук и Чарли шли по залитой утренним солнцем главной улице Уильямстауна.
— Знаешь, а у тебя по-настоящему крутая шляпа, — сказал Паук.
— Ты правда так думаешь?
— Ага. Дашь померить?
Чарли снял и протянул Пауку зеленую фетровую шляпу. Надев ее, Паук поглядел на свое отражение в витрине, но поморщился и отдал шляпу Чарли.
— М-да, — разочарованно протянул он. — Но на тебе смотрится.
Чарли сдвинул шляпу на макушку. Некоторые шляпы можно носить, только если готов щегольнуть, залихватски сдвигать их и идти пружинистой походкой, словно тебе всего один шаг до танца. Такие шляпы требуют многого, и Чарли был готов рискнуть.
— Мама Рози умирает, — сказал он вдруг. — А ведь она мне очень и очень не нравилась.
— Я не знаю ее так хорошо, как ты. Ну, уверен, что со временем тоже научусь ее очень, очень не любить.
— Надо попытаться спасти ей жизнь, верно? — сказал Чарли, но сделал это без особого энтузиазма, как человек указывающий, что пора посетить дантиста.
— Сомневаюсь, что мы на такое способны.
— Папа сделал что-то подобное для мамы. Сделал так, чтобы она ненадолго поправилась.
— Но то он. А я не знаю как.
— Есть одно место на краю света, — сказал Чарли. — Со многими пещерами.
— Это начало света, а не его край. И что с того?
— Может, просто отправимся туда? Без всяких там глупостей со свечками и травами?
Некоторое время Паук молчал, потом кивнул:
— Попробуем.
Они разом повернулись и направились в ту сторону, которой обычно не существует, и ушли с главной улицы Уильямстауна.
Солнце вставало, а Чарли с Пауком шли по заваленному черепами пляжу. Это были не настоящие человеческие черепа, но пляж они устилали как желтая галька. Чарли по возможности избегал на них наступать, а Паук, давя ногами, шел напролом. В конце пляжа они повернули налево («налево» относительно абсолютно всего на свете), и перед ними встали горы в начале мира, а вниз обрывались скалы.
Чарли вспомнил, как был тут в прошлый раз. Казалось, с тех пор промелькнула тысяча лет.
— Где все? — вслух спросил он, и скалы отразили его голос и отбросили назад эхом. — Эй? Привет! — громко позвал он.
И они возникли. Все возникли и все наблюдали. Все до единого. Сейчас они казались более величественными и дикими, больше животными, меньше людьми. Чарли сообразил, что в прошлый раз воспринял их как людей потому, что ожидал встретить людей. Но это были не люди. На скалах над ними с Пауком расположились Лев и Слон, Крокодил и Питон, Кролик и Скорпион, и все остальные. Их были сотни и сотни, и смотрели они неулыбчивыми глазами: знакомые Чарли животные и те, которых ни один живой человек не сможет распознать. Все животные, когда-либо встречавшиеся в историях, легендах и сказках. Все животные, которых люди видели во сне, о которых мечтали, которым поклонялись.
Чарли увидел их всех.
«Одно дело, — подумал он, — петь, спасая свою шкуру в зале, полном обедающих. Броситься в омут головой, когда дуло пистолета приставлено к животу девушки, которую ты…
Которую ты…
О!
Об этом, — решил Чарли, — будем волноваться потом».
В настоящий момент ему хотелось лишь одного: или подышать в коричневый бумажный пакет, как в самолете при посадке, или попросту раствориться в воздухе.
— Их тут, наверное, сотни, — с благоговением выдохнул Паук.
В вышине захлопали крылья, и из их биения на ближайшем валуне сложилась Женщина-Птица. Сунув руки в карманы плаща, она молча уставилась на них.
— Что бы ты ни задумал, — сказал Паук, — лучше поторапливайся. Они не станут ждать вечно.
— Ладно. — Во рту у Чарли пересохло. — Итак… э-э-э…
— Что, собственно, будем делать? — спросил Паук.
— Петь, — просто ответил Чарли. — Ведь так мы подталкиваем события, верно? Я догадался. Просто выпеваем события, вдвоем.
— Не понял… Что же нам петь?
— ПЕСНЮ, — сказал Чарли. — Поешь песню и этим исправляешь мир. — В его голос вкралось отчаяние. — ПРИ ПОМОЩИ ПЕСНИ.
Глаза у Паука стали как лужи после дождя, и в них Чарли увидел то, чего никогда не видел раньше: привязанность, быть может, и растерянность, но более всего просьбу о прощении.
— Я все равно не понимаю, о чем ты.
Из-за валуна за ними наблюдал Лев. С ветки высокого дерева — Обезьяна. А Тигр…
Чарли увидел Тигра. Он шел неуверенно, осторожно переставляя лапы. Морда у него распухла и покрылась синяками, но глаза злобно поблескивали, и вообще вид был такой, словно он готов в любую минуту сравнять счет.
Чарли открыл рот, но оттуда вышло только сиплое кваканье, словно он недавно проглотил особо нервную лягушку.
— Не выйдет, — шепнул он Пауку. — И вообще глупая была мысль, да?
— Ага.
— Как по-твоему, а нельзя просто сбежать?
Нервный взгляд Чарли пробежал по склону горы и пещерам, по лицам сотен магических существ, появившихся на заре времени. Среди них был один, которого Чарли в прошлый раз не видел: невысокий человечек в лимонно-желтых перчатках и с тонкими, словно нарисованными карандашом усиками, вот только никакая фетровая шляпа не прикрывала редеющих волос.
Поймав взгляд Чарли, старик ему подмигнул. Набрав в грудь воздуху, Чарли начал петь.
— Я Чарли, — пел он. — Я сын Ананси. Слушайте мою песню. Историю моей жизни слушайте.
