Александр Арбеков - Баллада о диване
— Хорошо, хорошо! Успокойтесь! И так… Когда будем начинать Государственный Переворот?! — бодро спросил я.
— Завтра! В девять утра!
— Великолепно! Как вы считаете, следует ли перед Государственным Переворотом побриться? Очень важный вопрос, однако. Знаете ли, всякие там предрассудки… — задумчиво произнёс я.
— Я думаю, что побриться стоит, — вздохнул Маршал. — А если переворот не удастся?! Начнут на наши хладные трупы глазеть какие-нибудь босяки и зеваки, и испражняться на нас при этом, а мы будем лежать с щетиной на щеках! Нет, — этот вариант категорически не годится! Щетина, — она для бродяг и альфонсов, псевдо мачо, убогих художников и спившихся писателей там всяких!
— Согласен! — усмехнулся я. — Переворот следует осуществлять чисто выбритыми!
— Да, Генерал! — задумчиво произнёс Маршал. — Если всё у нас получится, то в такие дали мы с вами забредём! Свершения и достижения ждут нас, стонут от нетерпения, как стонет любимая женщина в предчувствии грядущего неимоверного и потрясающего оргазма?!
— О, как образно сказано! Да вы — поэт!
— Ну, иногда творю. На досуге… — смутился будущий Отец Нации. Вроде бы, пишу неплохо. Всякое… Я вам как-нибудь попозже кое-что почитаю. Если, конечно, нас не расстреляют. Или не повесят. Или не четвертуют. Или не сдерут кожу живьём…
— Ну, зачем такой пессимизм! — ужаснулся я. — Всё будет хорошо! Победа уже почти у нас в кармане!
— Дай Бог, дай Бог…
— А вообще, возвращаясь к теме творчества… Я абсолютно не сомневаюсь, что ваш поэтический талант не уступает политическому, Ваше Превосходительство!
— Ах, льстец вы этакий! Беда-то в том, что я сам в себе сомневаюсь! — Маршал горестно подпёр рукой подбородок и глубоко задумался, а потом печально произнёс. — Политических и иных талантов хоть пруд пруди. А вот, что касается талантов поэтических… Здесь огромная проблема…
— И что же вы всё-таки творите? — спросил я будущего Президента, дабы отвлечь его от печальных мыслей.
— Прозу, поэзию… Сейчас пишу мемуары. Но, знаете, по душе мне всё-таки любовная лирика! Только она помогает нам просветлиться и понять истинную суть бытия! Только она!
— Да, совершенно с вами согласен. И в чём же заключается эта самая суть, по вашему мнению?
— Кто его знает. Я её ещё не постиг. Рано… — печально произнёс Маршал, а потом с тоской посмотрел в даль. — Ах, как же там поживает моя Цыпочка ненаглядная!? Моя звезда вечно сияющая!? А суть бытия, всё-таки, по моему мнению, заключается в любви!
— Согласен, Господин Президент! Да не расстраивайтесь вы так. Всё будет замечательно. Совершим мы с вами вполне успешный Государственный Переворот! Армия встанет за меня стеной! Вы же знаете, какой у меня авторитет. Вы что думаете, я просто так шлялся по полям сражений впереди Десанта со своим могучим пулемётом с шестью стволами?
— Вы назвали меня Президентом!?
— Да! Теперь вы — мой ПРЕЗИДЕНТ!
— Спасибо вам за то, что вы поддерживаете меня в сии минуты роковые, мой друг!
— Ваша Честь! Отныне и навсегда, для меня вы — законный Президент Федерации!
— Ещё раз благодарю!
— Господин Президент! — хищно щёлкнул я высокими, шнурованными десантными ботинками. — Разрешите идти! Перед грядущим Государственным Переворотом следует основательно напиться и хорошо выспаться! И придётся встать пораньше, что бы успеть качественно опохмелиться и до синевы побриться. Честь имею!
— Да, вы правы… — задумчиво произнёс будущий Президент. — Последую вашему примеру и совету. Идите…
— Только умоляю об одном, Ваше Превосходительство!
— Что такое!?
— Пожалуйста, не переборщите с выпивкой!
— Спокойной ночи, Генерал! — рассмеялся будущий Президент.
— Спокойной ночи!
— Встречаемся пол девятого утра?
— Я думаю, что стоит встретиться в восемь утра.
— Почему?
— По моему мнению, стоит не спеша обсудить все самые тонкие и особо важные детали и нюансы Переворота.
— Согласен. Перед таким ответственным мероприятием нужен определённый запас времени. Спокойной ночи.
— Спокойной ночи, Ваше Превосходительство!
Да, как часто великие дела начинаются из-за великой любви!
Глава 4
Жизнь делится на две эпохи: эпоху желаний и эпоху отвращений.
Г. Мейлан.Я проснулся как всегда неожиданно и резко. Подскочил на ДИВАНЕ и, как и полагается в таких случаях, бросился к холодильнику. На душе было очень неспокойно. Государственный Переворот — это мероприятие не шуточное! А вдруг он не удастся, а вдруг всё пойдёт не так!? Чёрт его знает! Я ещё никогда не участвовал ни в каких мало-мальски значимых переворотах, ну а в Государственных, тем более. Ах, да, был у меня в жизни один переворот! Это когда я с группой единомышленников сместил со своего поста старосту группы в школьном лагере отдыха. Ну, вот, собственно и весь мой опыт.
Боже мой! Государственный Переворот! А если нас всё-таки постигнет неудача?! Я представил себя, — жалкого и избитого, измученного зверскими пытками, стоящего в одних кальсонах перед расстрельным строем. А за моей спиной зловеще зияет тёмная и мрачная пасть могильной ямы, выкопанная мною же самим. И нет спасения, и нет надежды…
Почему в кальсонах, причём тут кальсоны!? Бред какой-то! Я не ношу и никогда не носил кальсон! Откуда такие ассоциации!? Ах, да… Гражданская война, красный террор, репрессии, концлагеря… Боже мой! А если меня после долгих пыток не расстреляют, а повесят прилюдно на площади!? Буду я болтаться в петле над лужей самопроизвольно выпущенной мочи, с вытаращенными глазами и с вывалившимся изо рта языком, по которому течёт пена. Тьфу! Ну и зрелище! А если я просто умру во время жестоких и продолжительных пыток, не дождавшись расстрела или повешения!? Ужас! Нонсенс! Кошмар!
Нет, нет! Только не это! Бог с ним, с Государственным Переворотом! Уж я как-нибудь отлежусь дома на кушетке. Почитаю книгу, посмотрю телевизор, попью холодного пивка с креветками, или с орешками, а ещё лучше с раками. Всё! Никаких Переворотов! Баста! Решено!
Я, наконец, добрался до холодильника и с ужасом стал созерцать его почти пустое нутро. Я увидел затвердевший до последней стадии кусочек колбасы, два яйца, пяток помятых помидор, пакет окончательно и бесповоротно прокисшего кефира, традиционную банку кильки, одно яблоко. Вот, собственно, и всё. Ни грамма спиртного! Жаль, очень жаль… Как же мне быть с Переворотом!? Как известно, они в большинстве своём совершаются или в пьяном или в полу трезвом виде.
Я быстро оделся и пошёл в кафе, которое уже стало мне почти родным. Посетителей в сей ранний час было мало, но за столиком в углу я неожиданно обнаружил Негодяя. Он, к моему удивлению, важно цедил коньяк из глубокого пузатого бокала. На стоящем рядом блюдце лежали тонкие дольки лимона, посыпанные сахаром. Я торопливо подошёл к столу своего недавно обретённого приятеля.
