Андрей Щупов - Холод Малиогонта
Впредь решил быть внимательнее. Уходя, гасите свет, и все такое...
Кстати! У меня произрастает довольно-таки солидная бородка. Жаль, некому показать. С ней я другой человек. Абсолютно другой.
День 16-й.
Случай с пожаром не прошел бесследно. Начинаю играть в престранные игры. Собираю в прицеп самый различный скарб и развожу по квартирам в качестве подарков. Распределяю, так сказать. Мебель, тряпье, аппаратуру, игрушки... Соседке по лестничной площадке привез рояль. Вспомнил, что у нее дочка, решил, что пригодится. А потом долго гадал, каким макаром затащить эту громаду в квартиру. Так и оставил на улице под окнами.
Преподнес подарок и самому себе. Излазил близлежащие дома, с помощью реле времени задействовал несколько магнитофонов. В определенное время устроился в кресле на балконе и стал ждать. Когда запело и заиграло, сорвался с места, будто улицы и впрямь ожили. Так обманывает себя рыбак, представляя, что у него клюет.
Когда музыка прекратилась, расстроился, как ребенок. В мрачном настроении залез в самоходку и двинул к зданию исполкома. Есть там такие фигурные башенки по углам. Вернее, были. Расстрелял по ним, бог знает, сколько лент. Выпустил и пару снарядов. Оглох страшно. Спать завалился там же, под раскидистой акацией.
9
Пахло дымом и разлитым соусом. Громко, с обидой в голосе постанывал юбиляр. Невидимый пожар опалил ему кисть. За неимением медикаментов ограничились тем, что смазали ожог сливочным маслом и перебинтовали разорванной на полосы оконной занавеской. С огнем так или иначе справились, хотя последствия оказались более чем плачевные. Под ногами и на столе хлюпала вода, очутившиеся на полу остатки трапезы, размокнув, образовали подобие болотистой кашицы. В эту самую кашицу кто-то постоянно вставал или того гаже садился. Впрочем, худшее было позади. Огонь потушили, и Марковский строго-настрого запретил дальнейшее использование зажигалок со спичками. С его же почина все население вагона добровольно освободило карманы от курева.
- Все будет возвращено, - убеждал он. - Тотчас по прибытии.
- Куда, извиняюсь, прибытии?
- На тот свет, приятель. Куда же еще?
- Ну и шуточки у вас!..
- Но насчет сигарет это, конечно, перебор. Хоть какое развлечение в этой темени.
- А потом снова будем на ощупь тушить? Нет, уж спасибо! Я больше бегать с чайниками и кружками не буду. Итак не вагон, а свинарник уже!
- Вам-то какая разница? Все равно ничего не видно.
- Сейчас не видно, потом увидим.
- Оптимист... Надо же!..
- Послушайте, у меня предложение. Скажем, раз в несколько часов выдавать по сигаретке и организованно выходить в тамбур. Там все-таки железо кругом, ну и поможем друг другу, если что.
- Поддерживаю! Любые запреты - не от ума. Тут, может, всех радостей и осталось, как выкурить по последней...
- Начальству, мужики, виднее, - гудел Семен.
Обернувшись туда, где по его мнению находился Марковский, Федор Фомич проникновенно произнес:
- Мне кажется, есть более насущные вопросы. Кто-то предлагал разведать ближайшие, так сказать, окрестности. Так, может, обсудим предложение?
- Верно, а не разводить сигаретный треп!
- Кому треп, а кому нет...
- Все! Проехали! Поговорим о другом, - инициативу взял в руки Марковский. - Итак, задача простецкая: двое мужчин пробуют добраться до головы поезда, двое отправятся к хвосту. По дороге будем расспрашивать о случившемся всех, кого встретим.
- Кто-то еще собирался открыть окна...
- С этим пока воздержимся. Конец света, возможно, еще не наступил, но рисковать не будем.
- Надо бы проверить съестные запасы.
- И воду!..
- Вполне разумно. Просьба к нашим милым официантам заняться этим. Дима, ты слышишь?
- Слышу-то слышу, только как я потом буду отчитываться?
- Ты что, сбрендил?
- Люди, можно сказать, на краю гибели, а он тут копейки считает!..
- Дима, не зли народ! - прогнусавил Семен.
- Ладно, ладно, раскудахтались. Надо заняться - займусь.
- Вот и отлично! А теперь о разведчиках. Нас тут одиннадцать человек. Четверо отправятся в путь, семеро, таким образом, останутся в ресторане. Пять женщин и двое мужчин.
- Не двое, а один. Юбиляр - не в счет, так как раньше завтрашнего утра он не проснется.
- Вероятно. В таком случае, Дмитрий, останешься за старшего. Все наши дамы переходят под твое начало. Попробуйте навести здесь порядок, ну и проведите учет продуктов. Может статься, что едоков прибавится.
- Это еще с какой стати?
- А с такой, что вагон-ресторан обслуживает целый состав. Или ты забыл, где работаешь?
- Почему же, помню. Но чего ради разыгрывать героев? Никто не знает, сколько все это продлиться. В таких ситуациях - каждый сам за себя.
- Что ж, если ты такой умный-разумный, посоветуй своим буфетчицам высвистнуть всех нас из ресторана.
- Зачем же так сразу? Вы-то здесь с самого начала - и за обед праздничный вперед уплатили. Все законно!
- Нет, не законно, милый мой! Потому что кому-то всегда может быть хуже, и прежде всего мы - люди, соображаешь? Вот и постараемся вести себя по-людски.
Кто-то, отыскав во мгле руку Федора Фомича, с чувством пожал. Должно быть, его спутали с оратором.
- Словом, вопрос решен, - Марковский глухо прокашлялся. - Я, если не возражаете, отправлюсь с вами, Федор Фомич.
- Конечно, конечно...
- Пройдем к голове поезда, попытаемся разыскать кого-нибудь из машинистов. Наверняка они знают больше.
- Минуточку! А с кем же идти мне?
- С кем, с кем?.. Со мной, - в сипотце пришлого Семена звучало довольство.
- Но надо, вероятно, решить вопрос о старшинстве?
- Так ли это необходимо? Вас всего двое.
- Командуй, Альберт, чего там!
- Дело в том, что я, некоторым образом, не Альберт, а Павел Константинович...
- Ну вот, а я Семен!
Федор Фомич расслышал, как Марковский усмехнулся.
- Значит, договорились?
- Вроде да...
- Когда вас ждать обратно?
Это интересовалась Аллочка. Со слезами она уже справилась, и молодой голосок ее почти не дрожал.
- Разумный вопрос, - Марковский машинально взглянул на кисть и чертыхнулся. - Думаю, в полчаса уложимся. Если не произойдет нечто непредвиденное.
- Вот-вот! Может, имеет смысл забаррикадироваться?
- Пожалуй, не стоит. Закройтесь. Этого будет достаточно. Нас узнаете по голосу.
- Ну, а если подойдут чужие?
- Смотря кто чужие!
- Верно, чужие чужим рознь. Если кто-то нуждается в помощи, мы не в праве отказывать. Мда... В общем дело у вас здесь есть, занимайтесь им и не думайте о пустяках.
