Наталия Никитайская - Вторжение Бурелома
- Разве так можно! - возмутилась массовичка. - Дети же расстроятся.
- Думайте, у вас два часа на то, чтобы выйти из положения с честью. Хотите, я спонсорам позвоню? Негодяи!.. Они что, книгами торгуют?.. Пусть везут Носова или Волкова... А то, видали, "Яма"... Мы и так все в выгребной яме, не хватало еще праздник портить!..
Поднялась суматоха, но мы отгородились от нее в комнатке за сценой. Подгримировывались, переодевались.
- Как ты себя чувствуешь? - спросила Валентина.
- Приличнее, чем можно было предположить по вчерашнему вечеру.
- Ненавижу! - прервал вдруг Юрка нашу мирную беседу. - И сам не святой, но у этих - такая степень бесстыдства, что просто воротит! Вот, кстати, чуть не забыл, а прямо впондан теме "Классики и современность", Юра порылся D сумке, достал из нее газету, развернул. - Во, объявленице слушайте, но поскольку "Аэрофлот" стал бедным, наиболее чувствительные приготовьте собственные пакеты - может стошнить. И Юрка прочитал:
- Александр Сергеевич Пушкин,
Будучи в расцвете сил,
Испытал бы верх блаженства,
"Орхидею" посетив.
И в восторге написал бы
Эти строки: "Господа!
"Орхидея" - чудо света!
Не женитесь никогда!"
И вот еще тут: "Орхидея. Красивые и умные девушки для настоящих мужчин". Каково?..
- Да уж! - усмехнулась Валька. - Каждый бордельеро нынче метит в Пушкины!..
- Сраму не имут!.. - прогремел Юрка.
- Но кто-то же смотрит эти тексты перед опубликованием, - сказала я.
- Смотрят не на тексты, глупая, смотрят на руки - много ли в руках денег, - быстро ответил мне Юра. - Всегда был уверен - деньги пошлее самой пошлости!.. Один платит деньги, другой берет, не глядя: кушайте, господа из товарищей!..
Юркины слова больно меня задели. Хотя вроде бы не ко мне относились. Я даже одернула себя: нельзя же все принимать на свой счет...
Студент наш сегодня был вполне на уровне. И текст знал назубок. Мне пришла в голову мысль предложить Юре оставить мальчонку с нами, а от предавшего нас Феникса отказаться. Надо же и гордость иметь. Но когда с тем же предложением выступил, опередив меня, сам Юрка, я так расстроилась, что не сумела скрыть расстройства.
- Не плачь, Маша, я пошутил: на самом деле у меня и в мыслях не было разлучать тебя с ним - уж такая моя судьба: видеть, что ты полюбила другого при живом мне...
- Не шути, Юра. Все не так просто.
- Да я вижу: какие-то вокруг тебя вихри закрутились, что-то ты таишь в себе.
- Каждый человек таит в себе мир непознанного, - ответила я с глубокомысленным пафосом.
- Мысль философская, - пробурчал Юрка, - в меру заезженная...
Он был прав, и я не нашлась, что ответить.
На работе меня ждал маленький сюрприз. У Раисы находился ее кузен-психиатр, Владимир Михайлович. Он ждал меня. Пока разговор не начался, я все ломала голову, почему он решил повидать меня сегодня, а не завтра, как договаривались.
- Сегодня утром я беседовал с вашим больным другом, - сказал он. И улыбнулся.
Улыбка эта понравилась мне. Чем-то черты лица Владимира Михайловича напоминали Раисины, но выражение, или точнее говоря, сюжет этого лица был куда тоньше и интереснее.
- История, поведанная мне Валерием, - продолжал он, - заинтересовала меня до крайности. Я хотел бы, с вашей помощью, попробовать в ней разобраться.
Он говорил и одновременно приглядывался ко мне, будто изучая. Я почувствовала себя неуютно: под таким взглядом несложно показаться себе не вполне нормальной, тем более, что в нормальности своей я уже и сама начинала сомневаться.
- Не очень понимаю, чем я могу вам помочь, я телесериалы практически не смотрю: некогда да и желания особенного нет.
- Не волнуйтесь, мы не будем тратить время на эту чепуху, хотя одна из сторон заболевания вашего друга стоит и на этом. Он выдает их блоками: подборки одинаковых кубиков из разных сериалов. Мне, на протяжении разговора с ним, удалось записать несколько таких блоков. О пьянстве. "Не привыкай, Луис-Альберто. Пьянство до добра не доводит", потом аналогичная фраза, обращенная к Мейсону из "Санта-Барбары", потом - очень похожая из "Никто, кроме тебя", когда Ракель увещевает отца. Блок о ревности. О потере памяти - амнезия, похоже, самая распространенная в мире болезнь. Ну и главное - автомобильные катастрофы - это Валерия волнует особенно... Но пусть всем этим занимаются кинокритики, а лечащего врача заинтересовало другое, - Владимир Михайлович откинулся в кресле Раисы и загадочно на меня посмотрел. - Не поверите, какая нелепая история была поведана мне посредине всего этого сериального бреда!.. И история вплотную связана с вами...
- Вот как?.. - спросила я, уже прикидывая, как буду отпираться.
Раисин брат вынул магнитофон, ткнул кнопку пуска, и я услышала знакомый с детства голос Черешкова:
"...Она пришла ко мне, показала камень. Это не был брюлик. Но это не была и стекляшка. В жизни своей не видел ничего подобного. Камень был как живой. Готов поклясться, что происхождение камня - внеземное. Метеорит, что ли, драгоценный... В общем, черт те что!.. Сам не понимаю, но только с первых же секунд, как я взял этот чертов камушек, я решил его подменить. Никогда на чужое не зарился, вообще не подозревал в себе такого, а тут, будто бес меня под руку толкает: "Чем ты, Черешков, рискуешь? Она же ни фига в камнях не петрит - какая ей разница? А тут еще ящик стола выдвинул и среди развала камней приметил очень похожий фианит...
Горбатился весь день и всю ночь, как папа Карло. Фианит точно под ее камушек подогнал и утром отдал ей подвеску... Вроде бы она чего-то заметила, но промолчала... Я готов был со стыда сгореть, когда она еще и "спасибо", сказала... Потом позавтракал, сходил в магазин, сделал пару мелких, неотложных дел и решил камнем полюбоваться... Просто предвкушал наслаждение!.. Как буду камень рассматривать, каталоги листать - хотя в каком каталоге могло оказаться такое чудо!..
Открываю ящик, вынимаю камень - и глазам своим не верю! - тот же самый, чертов фианит, над которым сутки корячился!.. Мой собственный фианит! Как будто и не я его вогнал в Машкину подвеску!.. Я стал свои действия восстанавливать в памяти, может, под утро, уже очень усталый, я и правда перепутал камни?.. Нет!.. Не сходится!.. Точно помню - как закреплял в подвеске именно фианит.
С горя и от того, что перестал что-либо в этой жизни понимать, достал водку, хлопнул рюмку. И тут ощутил удар по затылку...
А какой-то голос за спиной говорит мне:
- Боль в затылке у тебя пройдет, но последствия удара не оставят тебя до конца твоих дней.
Я обернулся на голос и обомлел. Два необыкновенных глаза, состоящие, наверное, из тысячи Машкиных камушков, прожигали меня насквозь. Стены с окном, выходящим во двор, не было, и вся комната, казалось, уходила в черное пространство... Холодом повеяло - б-ррр!.. И Старик этот!.. Величественный, театральный какой-то, огромный...
