Иван Афанасьев - Дни без князя
Магран валялся на шкурах в полной отключке, но за него бородач не беспокоился.
— Утром проснется, и все будет в порядке. Не впервой. Что, гасим свечу?
Кондрахин покачал головой и подошел к карте. В его сознании остался образ вертикальной прямой, столь не свойственной астральным полям, потокам и спиралям. К счастью, он точно помнил, как именно стоял у стола. И где находилась та удивившая его прямая.
Сейчас ее не было. Кондрахин ощущал бродящих по лесу животных, две группы людей — но далеко, к западу, в озерной долине. А прямой не было. Юрий повернул карту, ориентируя ее по сторонам света. Положил на нее свой нож, придавая ему по памяти направление на исчезнувшую прямую.
— Бинду, ты помнишь, что здесь такое?
Лежащий на карте нож указывал на одно из мест, отмеченных знаком волчьей пасти. Заброшенная железная дорога, делая небольшой крюк, вела туда же. Бородач развёл руками:
— Магран не дал подойти ближе. Мы шли по дороге, и он вдруг сказал, что дальше нельзя. Пошли к западу и наткнулись на пещерных обезьян. Еле ноги унесли. А восточнее этого места ничего интересного нет — просто лес.
— Завтра пойдем туда, — твердо произнес Кондрахин.
Утром Ведмедь, проснувшийся раньше других, успел вылезти из укрытия на поверхность и вернуться. Он принес миску малины и разбудил остальных. Магран спросонок еще мало что соображал. Возможно, сказывались и последствия вчерашнего потрясения. Юрий, во всяком случае, ощущал некоторую слабость. Бородач проверял луки и прицепил к поясу короткий меч.
Ведун сразу согласился, что место, где Юрий засек подозрительное проявление астрального поля, следует проверить. Он, в свою очередь, обнаружил нечто непонятное — астральный отпечаток несуществующего мира.
— Слабое проявление, совсем слабое. Не окажись моя ищущая душа прямо там, я бы его не почувствовал. А мир был интересный. Много разумных и знающих, руками они чудеса творили. Куда нам до них.
— А как твоя душа там оказалась? — спросил Юрий, вообще-то не рассчитывая на вразумительный ответ.
Но ведун ответил, причем так, что сомнений в смысле его слов не оставалось.
— А я тоже твоей прямой заинтересовался. Только вдали она уже и не прямой становилась, а каналом. Кто-то пытался отсюда выскочить. Только безрезультатно. На другом конце канала — пустота. Говорю тебе, там существовал целый мир, а сейчас нет ничего. Только слабый отпечаток, которому не один десяток лет.
И вспомнились Юрию рассказы Просветленных о неведомой угрозе, с которой они справиться не могли. Не могли даже правильно распознать ее источник. Да, так все и происходило — исчезали миры, и на их месте оставалась пустота. Против этой неведомой угрозы и выставили Демиурги Кондрахина, назвав именно его бойцом Ареопага. А Просветленные… Что ж, они всего лишь выполняли волю Демиургов. Готовили из Юрия бойца, так, как умели.
Тогда, в начале Пути, его потрясло знакомство со многими обитаемыми мирами, с разумными существами, несущими в себе сверхъестественные способности. Были они и у Кондрахина. Именно это и привело его в застенки НКВД на родной Земле, именно из-за этих способностей его выбрал Ареопаг своим бойцом. Хотя — и среди людей, и среди других разумных носители ментальных способностей — попадались более умелые. Редко, да, но и число разумных обитателей вселенной было непредставимо огромно. Было из кого выбрать, было.
Из застенков НКВД его вытащил Проводник. Тот, который путешествовал между мирами, перенося в нужное место тех, кто еще не умел делать переходы самостоятельно. Попал Юрий в Школу, где ему преподали самые начальные навыки мастера астральных воздействий. А потом — вернули на Землю, в секретную школу НКВД, где получил Юрий навыки диверсанта. Просветленные сочли, что он должен уметь защитить себя и без развития астральных способностей. Правильное решение. Как будто предвидели "дни без князя".
На Земле шла война с белофиннами, а Юрий отправился в мир Иоракау, населенном трехполыми кондами. Самцы там были представлены двумя разновидностями — левыми и правыми, по занимаемому в процессе соития месту. Так вот, левые самцы на Иоракау были достаточно разнообразны по своему внешнему виду. Настолько разнообразны, что при нехитрой маскировке Кондрахин смог выдавать себя за одного из них.
Под ночным небом Иоракау, освещаемым тремя лунами, он прошел множество дорог, собрав компанию союзников, отточив свои навыки колдовства. А когда он предложил кондам идею, способную объединить доселе враждующие общины, Просветленные сочли миссию Юрия выполненной. Теперь он понимал — наставники послали его туда не ради самого Иоракау. Его действия там были лишь первым шагом в подготовке бойца Ареопага.
Второе задание он выполнял там, где больше всего хотел — на Земле. Его предупредили, что на стороне гитлеровской Германии действует сильнейший мистик, обнаружить которого ему невозможно. Только теперь он начал сомневаться, что Просветленные сказали ему всю правду. Тогда же, на Земле в 1942 году, он не ведал сомнений. Идет война, он сражается за свою страну. С ним послали Стража, крайне чувствительного к любым проявлениям астрального мастерства.
Тогда Юрий нашел себе союзников, сумел выявить канал, через который неопознаваемый мистик подпитывал энергией гитлеровских бонз. Один он бы не справился. А потом Просветленные заявили, что ОН, который на Земле, Кондрахину не по силам. Его послали в вариантный по отношению к Земле мир Тегле, чтобы там Юрий сразился с астральной проекцией своего врага. Набрался сил и опыта. Так все и вышло.
Снова нашлись союзники, снова они помогли обнаружить и победить врага. Тот же Ведмедь и помог. Но они перестарались. Уничтожили не только врага, но и мощнейший инструмент астрального воздействия, картину Третьей Печати Розгора. На Тегле она уравновешивалась Пятой Печатью, самкой ворона Олконой. Нарушение равновесия привело к множеству смертей в массовых мирных крестовых походах. Юрий уговорил тогда Ронгбу, повелителя Пятой Печати, убрать ее воплощение с Тегле. Но слишком поздно. Возник и быстро схлопнулся еще один вариантный мир, а энергию его гибели впитал враг. Юрий, по существу, полностью провалил задание.
А может, как намекал нигилист Ведмедь, Просветленные и добивались такого результата. Боец должен знать не только победы…
Сейчас его попросили, мягко, ненастойчиво, разведать: что происходит на Амату. Его послали разобраться. Мир, в котором по признанию Просветленных — признанию многозначительному, но полному недомолвок — творилось странное. Странное настолько, что Просветленные закрыли этот мир, и попасть туда мог только тот, кто по астральным способностям мог потягаться с Просветленными. А таких, как полагал Кондрахин, и не существовало вовсе.
