Борис Петров - Колокол (СИ)
Виталий не мог пошевелиться, в его голове всплывали эпизоды той страшной ночи, он вспомнил бой, он вспомнил своих товарищей, он вспомнил эти глаза. В них он тогда прочитал то, что надо делать, не веря себе, он все же отдал приказ Воронову. Он схватил руками за голову.
— Не может быть, не может быть, — тихо повторял он.
Солнце вышло из-за тучи и наваждение прошло.
— Вы кто? — спросил Виталий, язык как будто присох к небу и еле ворочался, во рту стоял песок пустыни. — Боги?
Дима взял графин и налил воды в стаканы. Даша и Виталий залпом выпили воду.
— А моя мама она тоже?
— Нет, — просто ответил Дима на ее вопрос.
— А папа? — неуверенно спросила Даша.
— Да, — ответил Дима, — и я, и Владимир, и Василиса.
— Но, Василиса мертва! — воскликнул Виталий.
— В этом мире пока да, — ответил Владимир, — теперь определимся с терминами. Для лучшего понимания, мы те, кем ты нас назвал. Но, по сути, мы ими не являемся.
— Не понимаю, — выдохнул Виталий.
— Это трудно понять. Но еще труднее объяснить. И поверь мне, лучше и не знать всего.
— А мой папа, — Даша осеклась и посмотрела на Виталия, тот кивнул, что понимает, — он жив?
— В этом мире нет, — ответил Дима.
— А в каком мире жив? — Даша смотрела то на Диму, то на Владимира широко раскрытыми глазами.
— Если пользоваться терминологией жрецов, то назовем это небесами.
— А мы попадем на небеса?
Дима лишь покачал головой.
— Мы не вправе давать вам ответ на этот вопрос.
— А есть рай, есть ад?
— Ад есть, и недавно он был на земле, ты сам его видел.
— А Олег мой настоящий отец? — спросила Даша и испугалась своего вопроса. Она зажмурила глаза, боясь услышать ответ.
Владимир задумался. Дима тоже молчал.
— Да, — ответил Владимир. Дима с укоризной посмотрел на него.
— Надеюсь, этого они не засекли, — тихо проговорил Дима и с некоторой злобой посмотрел на потолок.
Владимир открыл бутылку и налил в каждый и стаканов немного прозрачной красной жидкости.
— Выпейте это.
— А что это? — спросил Виталий.
— Не смогу объяснить, просто выпейте.
Даша залпом выпила стакан. Виталий посмотрел на нее, она сидела, как ни в чем не бывало.
— Кисло, — проговорила она. Виталий выпил свой стакан. Что-то непонятное творилось в его голове. Ураган мыслей хлестал потерянными связями, все изменилось, пути назад не было. Сознание было чистым, никогда еще он не мыслил так ясно.
— Как себя чувствуете?
— Нормально, — ответил Виталий. Даша утвердительно кивнула.
— Перескажите то, что здесь написано, — Владимир протянул Даше и Виталию газете. Даша начала:
— Тут рассказывается о нас, о том, что мы живем под властью тирана, о том, что люди голодают, они не имеют прав и свобод. Требуется решение международного комитета о возобновлении операции по освобождению… — Даша задумалась, — но ведь это не правда!
Виталий смотрел в свою газету, «Вечерние новости» рассказывали о западном побережье, об отдыхе на Ривьере. Он полистал дальше: целая полоса была посвящена празднику Воскрешения великого Пророка. Он посмотрел на Дашу, она с упоением рассказывала Владимиру и Диме о решении международного комитета.
— Встретимся через две недели, — сказал Владимир. Они встали и направились к выходу. Виталий и Даша проводили их до двери. — Потратьте это время правильно. Все вопросы с работой и школой мы уже уладили. Через две недели вы должны быть готовы. Брать с собой ничего не надо, все получите на месте. Старайтесь свести свои контакты с другими людьми до минимума.
Они вышли и закрыли за собой дверь. Еще долго Виталий и Даша смотрели друг на друга. Даша обняла отца и поцеловала в щеку. У Виталия отлегло на сердце.
* * *Матвей Федорович сидел в своем кабинете и меланхолично листал толстую папку. Периодически натыкаясь на неожиданный момент, он всматривался в документ, начинал водить пальцем по строкам, задумавшись, он чему-то тихо улыбался и делал пометки в своем блокноте.
Напротив него сидел, сложив ногу на ногу, Олег. Олег смотрел в стену, взгляд пытался пробить ее насквозь, попутно уничтожая все, что за ней находилось.
Матвей Федорович посмотрел на Олега:
— Ты не переживай, дело ваше конечно тяжелое, натворили вы бед, но не все так трагично.
Олег посмотрел на Матвея Федоровича и отвернулся снова буравить стену.
Матвей Федорович вздохнул, он пытался придумать что-то ободряющее, но кроме банальностей в голову ничего не лезло.
В комнату постучали. Через некоторое время дверь отворилась, и вошел Рашид.
— Добрый день, — поздоровался он. Пожав руку Матвею Федоровичу, он протянул руку Олегу, тот отрешенно пожал ее.
— Каковы наши шансы, Матвей Федорович?
— Шансы не так уж велики, чтобы быть совершенно спокойными, но и не так уж и плохи, чтобы впадать в отчаяние, — он кивком показал на Олега.
— А могут они рассматривать только нас двоих, а не всю группу в целом? — спросил Рашид.
— Нет, к сожалению. Группа на то и группа, один за всех и все за одного.
— Да, все из-за одного, точнее двух, — Рашид вздохнул.
Матвей Федорович пожал плечами:
— Я не считаю это проступком. Наша работа связана со многими рисками, и изучить их последствия тоже наша работа.
— Вас бы в главой Совета.
— Меня нельзя, сам знаешь.
— Да, знаю, но для меня это ничего не значит. Пора бы уже перестать делить всех на черных и белых.
— Нельзя, Рашид, иначе как идентифицировать друг друга? Все равны, хочешь сказать? Так вот нет, не равны. Это утопия!
— А может, удастся?
— Нет. Нас не удалось, группа Свенсона вот до чего довела. У нас есть право на ошибку, а них, — Матвей Федорович показал пальцев в окно, — не будет. Не будет ни одного шанса, ни малейшего шанса исправить ошибки.
— А вы знаете, когда запланирован запуск?
— Ходят слухи, что на следующий год, но это только слухи.
— Тогда получается, что нас закроют, весь эксперимент?
— Я им закрою, я их сам, вот этими руками тогда придушу, — заорал Олег, он начал расхаживать по комнате, сжимая кулаки, — что значит закроют?! Там же люди, люди! — он бросился лицом к Матвею Федоровичу.
Матвей Федорович пристально посмотрел в глаза Олегу.
— Олег, успокойся. Ты себя ведешь неподобающе инженеру. Сядь, — он взял графин и налил Олегу воды. Олег взял стакан и уставился в него.
— Олег прав, — сказал Рашид, — вы сами знаете, что он прав.
— Да, знаю, — спокойно ответил Матвей Федорович, — но Рашид, воплями тут бой не выиграть, тут надо их бить их же оружием.
