Дэвид Вебер - Любой ценой
Хонор начала было говорить что-то ещё, но остановилась, так как Нимиц выпрямился на своём специально сделанном для древесного кота табурете. Он и его супруга Саманта сидели между своими принятыми людьми и сейчас кот поднял обе передние лапы со сложенными внутрь ладонями к макушке, оттопыривая мизинец и безымянный палец на обеих лапах и покачивая их назад, изображая букву «U». Затем правая лапа переместилась вниз, ладонью к телу, пальцы оттопырены влево, и двинулась слева направо. Потом его лапы изобразили букву «C»: кончик большого пальца одной лапы оперся на вздёрнутый мизинец другой перед тем, как обе лапы сложились перед котом, указательные пальцы распрямились, сомкнулись между собой и двинулись поперек тела, пальцы разделились и вернулись тем же путём в исходное положение. И, наконец, безымянный палец правой лапы кота коснулся его губ перед опущенной вниз и немного в сторону лапой, в то время как большой палец потирал мизинец.
– Разумеется, Нимиц, – сказал МакГвайр с улыбкой. – Я лично передам это Дюпи.
– Пожалуйста, передайте, – подтвердила Хонор, наклоняясь ласково потрепать ушки кота. – Хотя я не ценитель тушеного с сельдереем кролика, но вот Паршивец его обожает. Если уж он говорит, что это восхитительно, то Табита наверняка могла бы открыть сеть ресторанов для котов и разбогатеть!
– Разумеется, я передам ей и это тоже, ваша милость. – заверил её МакГвайр.
– Джексон, я думаю, что нам ничего больше не нужно, – произнес со своего места во главе стола Хэмиш Александер, тринадцатый граф Белой Гавани. – Если нам что-нибудь понадобится – или если у её милости ещё где-то обнаружится свободное местечко, которое нужно заполнить – то мы позвоним.
– Разумеется, милорд, – с улыбкой ответил МакГвайр и вышел из столовой вслед за уносящим поднос с тарелкам лакеем.
Столовая, в которой это происходило, была одной из самых крохотных столовых усадьбы Белая Гавань. Официальная столовая зала была достаточно велика для того, чтобы вместить огромное сборище мантикорских аристократов – даже от человека, располагающего столь малым временем для «социального бахвальства», как Хэмиш Александер, ожидалось, что он будет время от времени устраивать приемы. Однако, так как он, Эмили и Хонор были единственными людьми, собравшимися за столом, то монструозной палатой решили не пользоваться. Вместо этого Эмили распорядилась сервировать ужин в намного меньшей столовой своих личных покоев. Это была уютная маленькая комната, расположенная в одном из старых крыльев усадьбы, с простирающимися от пола до потолка окнами, открывающими панораму восточной лужайки, залитой светом Руха, единственной луны Мантикоры. Алый огонёк Феникса, также известного под названием Мантикора-А-II, тлел над горизонтом, чуть выше верхушек обрамляющих лужайку сосен Старой Земли, а на фоне звезд двигались мерцающие бриллианты по меньшей мере десятка орбитальных платформ. Эмили и Хэмиш нередко обедали здесь, так как столовая располагалась близко к комнатам Эмили, но пригласить сюда кого-либо все ещё было для них редким делом.
Дверь за МакГвайром и лакеем закрылась, и на мгновение наступила полная тишина. Несмотря ни на что, Хонор всё ещё чувствовала себя немного скованно и ощущала покалывание лёгкой взаимной неловкости со стороны Хэмиша. Граф отпил из своего бокала, а его супруга слегка улыбнулась. Эмили неподдельно наслаждалась. Хонор это знала, и это было важно для неё.
– Хорошо, – произнес Хэмиш, осторожно опуская бокал, – я бы сказал, Хонор, что, наверное, Саманта столь же счастлива видеть Нимица, как мы с Эмили тебя.
Настала его очередь протянуть руку и потрепать ушки сидящей около него небольшой пестрой древесной кошки. Супруга Нимица потерлась о его руку и её громкое мурлыкание сделало любое другое подтверждение совершенно ненужным. Эмили и Хонор хихикнули, а Нимиц тоже промяукал смешок, прежде чем легко перескочить со своего табурета к Саманте. Оба кота переплели свои пушистые цепкие хвосты и счастливое, идущее из глубины мурлыканье Нимица присоединилось к мурлыканью Саманты.
– Я полагаю, что это скорее всего безошибочное утверждение, дорогой, – сухо заметила Эмили.
– На самом деле, – серьёзнее произнесла Хонор, – для них действительно тяжело находиться вдали друг от друга. – Она покачала головой. – Я подозреваю, что одной из причин, по которым они – единственная супружеская пара, в которой оба супруга приняли людей, является фактор разлуки. Древесные коты представляют собой буквально часть друг друга, особенно супружеские пары, и для них почти… физически больно быть в разлуке столько времени, сколько проводила эта пара с тех пор, как Саманта приняла Хэмиша.
– Я знаю, – вздохнул Хэмиш, глядя на Хонор, и она почувствовала в его тоне глубокий подтекст. – Иногда я боюсь, что Саманта сожалеет об этом.
– О, нет, – сказала Хонор, возвращая ему взгляд. – Это странно и никому из них не по душе все последствия, но коты не колеблются в однажды принятом всем сердцем решении. Как нам когда-то заметила Эмили, они в этом отношении замечательно трезвомыслящи.
– Настолько, насколько должны быть, – высказалась Эмили. Она переводила взгляд с мужа на Хонор и начала было что-то говорить, однако Хонор почувствовала, что Эмили поменяла тему еще до того, как заговорила. – С другой стороны, Хонор, не то, чтобы Саманта не была способна найти себе интересное занятие пока вы оба были далеко.
– Да? – Хонор воззрилась на Саманту, которая ответила на её взгляд, с несомненным самодовольством приводя в порядок свои бакенбарды.
– О, да. Она и доктор Ариф позавчера официально начали переговоры, – сказала Эмили.
– На самом деле? – Хонор села прямее, её взор прояснился. – Как это проходило? – нетерпеливо спросила она.
– Хорошо, – с нежной беззаботной улыбкой ответила Эмили. – Даже очень хорошо. Разумеется, это был всего лишь первый день, Хонор. Вы же понимаете, что для любого реального продвижения им потребуется долгое время, не так ли?
– Конечно же понимаю. – Хонор покачала головой, её губы задрожали, когда она ощутила отклик Эмили на её собственный пыл. – Но сама идея является для сфинксианцев невероятно захватывающей, особенно для принятых котами. Когда столько сотен лет эксперты не могли прийти к согласию насчет того, насколько на самом деле коты разумны – или неразумны – видеть, как они садятся с людьми за стол переговоров для того, чтобы официально обсудить способы, которыми древесные коты могут влиться в человеческое общество в качестве полноправных партнеров, это… ну-у, – она опять покачала головой, – это то, для описания чего действительно нет слов.
