Айзек Азимов - Новые Миры Айзека Азимова. Том 5
— По телевизору. Все смотрели по телевизору, как он ступил на поверхность Луны. И снимки Марса. На Марсе нет каналов.
— Нет каналов? — изумился его собеседник. — Но их же видели!
— Это не каналы, — твердо сказал Уэйл. — Кратеры вулканов. Самый большой из них — Каньон. Транзисторы, лазеры, тахионы. Обуздать тахионы. Заставить их двигаться против течения времени. Перемещение во времени. Перемещение во времени. У-ди-ви…
Черты Уэйла начали расплываться, голос стал еле слышным. Случилось так, что его собеседник в этот момент не смотрел на Уэйла; он уставился в голубое небо, бормоча себе под нос:
— Тахионы? Что он такое болтает?
Гернсбэк думал о том, что неподдельный интерес, проявляемый к наукофантастике случайно встреченным в парке незнакомцем, — это добрый знак: стало быть, пора издавать журнал. Но тут он вспомнил, что так и не придумал названия, и с сожалением оборвал свои мечты.
Он оглянулся как раз вовремя, чтобы услышать последние слова Уэйла:
— Путешествия во времени… Тахионы… Удивительная исто-ри-я…
И Уэйл исчез, вернувшись в свое собственное время.
Хьюго Гернсбэк с ужасом воззрился на пустое место, где только что сидел человек. Он не видел ни его появления, ни ухода, но разум отказывался поверить в мгновенное исчезновение. И вообще — странный он какой-то, этот парень, и одежда у него странная, и, если задуматься, говорил он тоже как-то странно. Бессвязно и почти безумно.
Да, незнакомец правильно сказал — удивительная история. Его последние слова.
И тут Гернсбэк, затаив дыхание, еле слышно прошептал:
— Удивительная история… «Удивительные истории»? И улыбка приподняла уголки его губ.
ВЕТРЫ ПЕРЕМЕН
Ни о чем
About Nothing
© 1977 by Isaac Asimov
Ни о чем
© В. Гольдич, И. Оганесова, перевод, 1997
Вся Земля ждала, когда с ней покончит маленькая черная дыра. Ее обнаружил профессор Джером Иеронимус, глядя в лунный телескоп в 2125 году. Вне всякого сомнения, дыра намеревалась подобраться к Земле и увлечь планету в свои страшные глубины, уничтожив окончательно и бесповоротно.
Все жители Земли составляли завещания и рыдали на груди друг у друга, прощаясь, прощаясь и снова прощаясь. Мужья говорили «Прощай» женам, братья говорили «Прощай» сестрам, родители говорили «Прощай» своим детям; все, у кого были любимые домашние животные, говорили им «Прощай», и влюбленные тоже прощались навсегда.
Однако когда черная дыра оказалась совсем рядом, профессор Иеронимус обратил внимание на отсутствие гравитационного эффекта. Он занялся тщательным изучением данного феномена и объявил, радостно хихикая, что это вовсе никакая не дыра.
— Ничего особенного, — сказал он. — Самый обычный астероид, который кто-то выкрасил в черную краску.
С ним расправилась разъяренная толпа — но совсем не за обман. Его убили только после того, как профессор публично объявил, что собирается написать великую и невероятно трогательную пьесу на тему о том, что произошло.
— Я назову ее «Много прощаний из ничего»[7], — сообщил Иеронимус.
Все человечество радостно зааплодировало, узнав о его смерти.
Идеальное решение
A Perfect Fit
© 1981 by Isaac Asimov
Идеальное решение
© В. Гольдич, И. Оганесова, перевод, 1997
Сейчас ко мне часто обращаются с просьбой написать фантастический рассказ на какую-нибудь тему, и, если финансовые условия располагают к творчеству, для меня становится вопросом чести успешно справиться с задачей.
В данном случае некое издание, посвященное компьютерной технике, заказало рассказ на две с половиной тысячи слов (при той цене за слово, которую я им выставил, они не могли заказать больше) об обществе будущего, где неумение пользоваться компьютером эквивалентно неграмотности в наше время. И вот что они получили.
Рассказ был написан в апреле 1981 года.
Ян Брэдстоун грустно бродил по улицам еще одного города, и вдруг его внимание привлекли люди, собравшиеся у открытой двери торгового центра. Сперва Ян хотел было повернуть и броситься бежать, но он не смог заставить себя сделать это. Против собственной воли, подчиняясь охватившему его ужасу, он неохотно приблизился к толпе.
Любопытство, видимо, нарисовало у него на лице огромный вопросительный знак, и тогда кто-то, стоявший в задних рядах, любезно объяснил ему, что происходит:
— Трехмерные шахматы. Интересная партия. Брэдстоун знал, как это обычно бывает. Человек шесть, подолгу обсуждая каждый ход, играют против компьютера. Они скорее всего потерпят поражение. Шестеро слабых игроков против одного.
Его глаза неожиданно остановились на невыносимо яркой картинке на экране компьютера, и он тут же закрыл их. А потом с горечью отвернулся и только тут заметил восемь самодельных досок, установленных друг над дружкой на колышках.
Самые обычные шахматы. С пластмассовыми фигурками.
— Ого! — удивленно воскликнул Ян.
Молодой парень, стоящий возле досок, словно защищаясь, заявил:
— Нам было не подобраться к экранам. Я сам их тут установил, чтобы следить за партией. Осторожно! А то сбросите фигуры.
— Там сейчас такая позиция? — спросил Брэдстоун.
— Да, ребята совещаются вот уже десять минут.
— Если передвинуть ладью с бета-В-6 на дельта-D-6, победа у вас в кармане, — с интересом взглянув на позицию, посоветовал Брэдстоун.
— Вы уверены? — Молодой человек принялся изучать доску.
— Конечно, абсолютно уверен. После этого, что бы компьютер ни стал делать, он в конце концов проиграет, поскольку будет вынужден потратить ход на защиту своего ферзя.
Еще несколько минут старательного изучения позиции на доске. И вдруг молодой человек крикнул:
— Эй, ребята! Тут у нас один парень говорит, что нужно поднять ладью на два уровня выше.
Все шесть игроков как один дружно вздохнули.
— Мне это приходило в голову, — произнес кто-то из них.
— Я понял, — быстро ответил другой голос. — Мы угрожаем его ферзю. Я этого хода не видел. — Он быстро повернулся и крикнул: — Эй, там! Кто предложил ход? Окажите нам честь, сделайте его!
Брэдстоун отшатнулся, его лицо исказила гримаса невыносимого ужаса.
— Нет, нет… я не играю.
Он повернулся и поспешил прочь.
Он хотел есть. Ему частенько приходилось голодать.
