Юлия Зонис - Геном Пандоры
Хантер нехорошо прищурился:
– Возможно. А возможно, ты собираешься завести нас к черту в задницу, бросить там и отправиться выполнять свое… дополнительное задание. Я тебе не верю.
– Это ваше право. Однако доктор Вечерский утверждал, что активность химер вокруг жилища Морган резко повысится, а это единственный подобный центр в радиусе тысячи миль.
– И откуда ты это взял?
– Я побывал на законсервированном военном объекте. В числе прочего там собирали данные по активности химер, и аппаратура до сих пор сохранилась.
– Колдун, я ему не верю. Он врет, сука, по глазам вижу – врет.
Колдун пожал плечами. Сейчас ему было все равно. Отросток Старого рассыпался трухой, а в груди остались странная пустота и легкость, словно Колдун избавился от чего-то тяжелого, чего-то, что отравляло ему жизнь последние пять месяцев. Он знал, что ощущение ложное, что уже на рассвете чувство легкости исчезнет, но сейчас хотелось длить его и длить…
– Давайте выпьем. И вы выпейте, Рой. По слухам, ничто так не примиряет противоречия, как глоток хорошего виски.
– Я слышал другое, – пробормотал андроид, но наладонник убрал.
Лунный блик вспыхнул в последний раз и померк. Небо затягивали тучи, и в тучах на севере вновь полыхали зарницы. Синеватое трепещущее зарево бросило в развороченное нутро магазина странные тени. Андроид отодвинул пустую бутылку, вытер рот тыльной стороной руки и уставился на Колдуна. Колдуну показалось, что глаза искусственного человека чуть заметно светятся во мраке.
– Кто делал ваши глаза, Рой?
– Что, сэр?
– Шутка. Старая шутка из старого фильма. Впрочем, вы-то его наверняка смотрели и только делаете вид, что не понимаете.
– Зачем мне притворяться, сэр?
– Вот и я думаю – зачем? Вы же не беглый репликант? Или все-таки беглый?
Совершенное лицо андроида не дрогнуло – но, может, темнота скрыла движение.
– Все мы не те, за кого себя выдаем, сэр.
– Вы так полагаете? За кого же, по-вашему, выдаю себя я?
Андроид промолчал. Ссутулившись, он наблюдал за пляской грозового света в разбитом стекле. Колдун с огорчением ощутил, как чувства легкости и свободы уходят, просачиваются в никуда. В бездонную прорву. Или это просто на смену опьянению приходит похмелье?
– Хотите поиграть, Рой?
– Смотря во что, сэр.
– В простую игру. Я задаю вопрос. Вы отвечаете. Вы ведь обязаны ответить на любой вопрос, заданный человеком?
– Я обязан ответить на любой вопрос, заданный моим непосредственным командиром или Бессмертным. Что касается других людей, я могу ответить на вопросы, не касающиеся секретной миссии.
– Да бог с вашей миссией. Она мне неинтересна. Мне интересны вы.
– Я, сэр?
– Да, вы. Скажите, Рой, вы считаете себя человеком?
– Я – андроид четвертого поколения, боевая модификация 6G12…
– Нет. Вы не поняли. Я не спрашивал, кем вас считает ваше начальство или изготовители. Я спросил, кем себя считаете вы.
– Я не могу считать себя человеком, сэр.
– Почему? Потому, что вас вырастили в инкубаторе? Потому, что ваши клетки клонированы, а в вашем геноме смешались гены десятков солдат?
– Нет. Не поэтому.
– Почему же?
Андроид еще больше ссутулился. Он смотрел в глубину зала, и сейчас на лице его уже явственно читалась тоска.
– Отвечайте, Рой.
– Да, сэр. Конечно. – Выпрямившись, андроид заговорил спокойно и сухо, словно давал официальный отчет: – У меня был друг. Мы служили вместе, прошли несколько кампаний. Дважды он спасал мне жизнь. Он был лучшим солдатом, чем я, но я собирался со временем вернуть долг. Потом мой друг связался с «дикими» андроидами. Мне поручили выследить его и убить.
– И вы?
– Исполняя приказ, я сформировал поисковый отряд. Мы выследили «диких» и окружили селение, где скрывался мой друг. Выяснилось, что среди «диких» у него жена и дочь. Он умолял отпустить их, но у меня были четкие указания: уничтожить всех. Когда мы уходили, в селении не осталось живых.
– И что же? После этого вы перестали считать себя человеком?
– Нет, не после этого. Дело в другом. Сейчас, рассказывая вам о моем друге, я ощущаю вину и боль. Но во время исполнения во мне ничего не дрогнуло. Я следовал приказу, а это исключало малейшие колебания. Проанализировав свои чувства, я понял, что не являюсь человеком.
– А вам бы хотелось?
– Чего?
– Быть человеком.
Батти решительно кивнул:
– Да. Это подразумевает дополнительные степени свободы, мне сейчас недоступные.
Колдун откупорил новую бутылку из находок Хантера. Хлебнул, вздрогнул от продравшего глотку пойла, а затем усмехнулся:
– Ну вы даете, Рой. Прямо история Пиноккио, деревянного мальчика, который хотел стать настоящим.
– Вы смеетесь? Вам это кажется смешным?
– Отчасти. Отчасти ошибочным. Вы ведь говорите о безусловных рефлексах. Меня ударили по колену, и нога дергается. Ничего не могу с этим поделать. У вас другие рефлексы, но это ничего не значит. Вопрос в том, что бы вы сделали, будь у вас выбор.
Андроид покачал головой:
– Вы очень умны, сэр. Но сейчас ошибаетесь. Деревянный мальчик сделан из дерева, а настоящий – из животных белков, жиров и углеводов. Деревянному мальчику никогда не стать настоящим.
– Это вопрос терминологии.
– Нет. Это факт. Разрешите задать вам вопрос?
– Задавайте.
– Зачем вы присоединились к нашей миссии?
Колдун опрокинул бутылку и долго глядел, как темная жидкость льется из горлышка на бетонный пол. Черная лужа, похожая на кровь, но не кровь…
Становилось зябко. Колдун плотнее закутался в плащ. Плащ Батти прихватил из сарая, куда вернулся еще до рассвета. Остальным имуществом экспедиции, похоже, поживились цверги, а вот плащом отчего-то пренебрегли. Андроид не обязан был забирать плащ. И искать людей ему было не обязательно, ведь секретная миссия приоритетна. Но Батти свой выбор сделал…
– Затем, что у меня не было выбора, – ответил Колдун.
Подложив под спину несколько расплющенных картонных коробок, он вытянулся на полу и почти мгновенно уснул.
Утро встретило Колдуна жестокой головной болью, слишком резким солнечным светом и Сиби, забравшейся в ящик. Из ящика торчало только замурзанное и злое личико. Перед ящиком топтались андроид и Хантер – причем охотник, к раздражению Колдуна, был свеж как огурчик. Словно и не напился вчера до полной отключки.
