Arrow Deadly - Кратер Десперадо(Неполный вариант)
Наверху грохотнуло.
— В проход, — закричала Велена. — В проход!
Ральф кинулся туда, где, как он помнил, находился проход, но ошибся. Он лихорадочно ощупывал стену и не находил выхода. С потолка начали сыпаться камни.
Сероватый осенний свет яростно ворвался через образовавшуюся дыру. Ральф беспомощно заморгал. Сквозь застлавшие глаза слезы, он видел проход, но было уже поздно. Вниз с оглушительным грохотом свалился всадник на черном коне. По ногам скакуна текла кровь, он испуганно встал на дыбы.
Ральф метнулся в сторону, копыто едва не размозжило ему голову. Всадник пытался сладить с конем, одновременно доставая длинный меч.
Кронт хладнокровно вскочил на круп коня, ухватился за край дыры. Наемник развернулся и полоснул его клинком по ногам — Кронт едва успел подтянуться.
Ральф уворачивался от всадника. Его обдавало волнами горячего конского дыхания, а темные глаза животного казались совсем бешеными. В конце концов, конь вскользь задел его лоб копытом. Ральф почувствовал, что теряет сознание. Всадник грубо схватил его, потянул на себя и перебросил поперек седла.
Наемник Вернона свистнул и его конь прыгнул вверх. Оглушенному Ральфу показалось, что они, должно быть, взлетают, но они всего лишь выбрались на поверхность из подвала часовни. Всадник скинул его на землю, как мешок, и повернулся к Кронту.
Тот залез на крышу часовни и спокойно ждал с мечом наизготовку.
— Эй! Эй!
Голос Велены из-под земли вывел Ральфа из ступора. Голова кружилась, но он кое-как подполз к краю ямы, протянул руку. Девушка подпрыгнула, схватилась, и он, скрежеща зубами от усилия, вытащил ее.
— Ральф, ты в порядке?
Он молча кивнул, хотя готов был поклясться, что череп разбит на мелкие осколки.
Всадник гарцевал у часовни, ожидая, когда Кронт спрыгнет. Черный конь зло косился на Ральфа и Велену, но наемник Вернона не обращал на них внимания.
— Эй, ты! — громко крикнула Велена.
Наемник взглянул на нее — и в этот момент Кронт спрыгнул. Меч, с лязгом пробив кольчугу, вонзился в грудь всадника. Конь всхрапнул и метнулся в сторону, а его хозяин и Кронт упали на землю. Наемник Вернона вцепился обеими руками в клинок, пытаясь вырвать его. Кронт уперся ногой о противника и рванул меч на себя, потом откатился, подальше от беснующегося коня.
— Беги-беги-беги! — прокричала Велена.
Девушка кинулась прочь, таща за руку Ральфа.
Они неслись через лес, не разбирая дороги, хотя все-таки старались придерживаться северного направления. Останавливаться и смотреть, что делает наемник, было некогда. Изгнанники перешли на шаг только в дремучем ельнике.
Деревья тут росли вплотную друг к другу, переплетались ветвями. Сухие острые сучья, казалось, так и норовили ткнуть в глаз. Утешало только осознание того, что всадник по такому лесу никогда не проедет.
Когда впереди мелькнул просвет, изгнанники повеселели, собрали последние силы. К их разочарованию, оказалось, что это всего лишь полянка посреди темного елового леса. Черный вереск подбирался к белому стволу засохшего дуба. С дерева сошла кора, обнажив светлую древесину, мертвые ветви колыхались на ветру, постукивая друг о друга.
Изгнанники сели у дерева: все вдруг почувствовали, что смертельно устали.
— Что это с тобой, высокородный? Вся рожа в крови… — сказал Кронт.
— Конь… — пробормотал Ральф.
В голове понемногу начинало проясняться, хотя он нащупал немаленькую шишку на лбу.
— Это ты виноват, проклятый бандит, — сказал Ральф, без злобы, но с досадой.
— Да ладно тебе. Всадник-то один был, да и от того мы сбежали. Думаю, второй сейчас у той часовни, где мы зашли, сидит. Все как раз замечательно.
Ральф потер лоб. Ругаться уже не было сил.
— Надо костер развести, пожрать, — сонно произнес Кронт, но не двинулся с места.
Ральф лег, опершись спиной о ствол. Ему не хотелось ни есть, ни спать. Он слушал, как стучат ветки, отполированные дождями и ветром, белые, будто кости. «Куда-то идти, зачем? Все равно помрем здесь. Чуть раньше, чуть позже…» Он закрыл глаза.
«Надоело, Хватит с меня. Я устал. Ничего больше не хочу.» От этого ему стало немного лучше. Ральф вообразил, как лежит тут, под мертвым деревом, и дыхание его понемногу слабеет, пока не прерывается навсегда. И он лежит, холодный, безмятежный.
«Хочу умереть… Чего хорошего я сделал в этой жизни? Ничего. Я самовлюбленный трус. Я эгоист, но даже себе ничего хорошего не сделал. Лучше б я не рождался.
Тогда и у Трувора не было бы проблем. Он ведь достоин всего, а я — я ничтожество.
И должен получить его наследство! Как глупо… Проклятье, если я умру здесь, они не найдут мой труп, и Трувору ничего не достанется. Я и в смерти ничего хорошего сделать не могу… Что смотрит этот проклятый Кронт? Мерзкий бандит… Как я ненавижу его! Как я ненавижу весь мир! Как я ненавижу себя!» — Да пропади все пропадом!
— Собрался умирать, высокородный? — Кронт почему-то был странно бледен, а в руке сжимал моток веревки.
— Только после тебя, ублюдок, — прошипел Ральф.
«После тебя, мразь. Что ты медлишь, на веревку пялишься? Вяжи петлю и отправляйся к своему Архету! Он-то тебя накормит кровью! Вяжи петлю, висельник!» Ральфа трясло — не от холода, от злости.
«А я, я ведь дерьмо, негодяй похуже тебя. Я буду смотреть и смеяться, глядя, как ты вертишься на веревке. Говорят, повешенные иногда испытывают оргазм… от всей своей проклятой души желаю тебе этого! Ну, давай же! Давай! Я хочу видеть, как ты умираешь!» Велена обреченно смотрела на дерево. «Тихая, пустая, бессмысленная жизнь. Зачем?» Девушка достала небольшой нож. Провела им по запястью. На коже осталась белая полоска — Велена недостаточно сильно прижала лезвие. «Какая я дура. Ничего не могу сделать, как полагается. Всю жизнь была дурой и умереть нормально не сумею.
Втюрилась по уши в бандита — а ему-то плевать на меня. Всем на меня плевать.
Хотя, дома, небось, волнуются. Они меня любят, а я принесла им боль, только боль.
Лучше б и не рождалась на свет белый». Закусив губу, девушка с силой чиркнула ножом по руке. Из раны потекла кровь. «Как мало… Наверное, не задела вену.
Дура. Надо еще раз».
Ральф равнодушно взглянул на девушку и отвернулся. «Она режет вены. А проклятый Кронт все стоит, на веревку лыбится. Ах, урод! Я не умру… я не умру… пока не увижу твой гниющий труп!» Кронт гладил веревку. Его глаза заволоклись дымкой, будто он грезил наяву. «Вот моя невеста. Вот мое будущее. Вот вся моя жизнь. Я убивал тех, кого ненавижу, я убивал тех, кого люблю. Я не убивал только себя. Хотя давно решил это сделать.
