Чарльз Гэннон - Согласно Уставу
— Возможно немного и того и другого, доктор. Я вспомнил, ту нашу первую нашу встречу, и вы кажется, заступались за колонистов когда Парсонс наговаривал на них.
Изольда побарабанила тонкими пальцами по покрытию стола, разглядывая их и взвешивая следующую мысль. Наконец она произнесла:
— Полагаю, я действительно отчасти поддерживаю точку зрения колонистов, равно как и других людей умеренных взглядов. Реальной опасностью для нас являются экстремисты и их пешки. "Спейсеры", Таможенный Патруль, "солнечники" и фашисты с идеей превосходства Земли, все вы будете убивать друг друга. И когда начнётся эта последняя межзвёздная война, Каллисто и другие невинные сообщества в Солнечной Системе, окажутся в центре событий.
И даже в отсутствии этой идиотской войны, правда в том, что мы здесь на Каллисто ходим по острию ножа. Если политическая обстановка на Земле ухудшится, тогда программа колонизации будет свёрнута, и этот объект будет закрыт. И тоже самое произойдет с многими объектами в космосе, которые существуют только потому, что они наши снабженцы. Если это произойдёт, то много… вернее, большинство уволенных "апсайдеров" будут вынуждены переселиться на Землю. Ни одно другое место просто не сможет выдержать такого внезапного увеличения популяции.
— А что насчёт "апсайдеров", которые родились в низкой или нулевой гравитации, тех, кто не сможет выжить на Земле, даже в бассейнах с гидроневесомостью?
— Лейтенант, я доктор, а не специалист по перераспределению ресурсов. У меня нет на это ответов, если они вообще существуют. Она расстроено опустила взгляд и головой облокотилась на руку.
Ли быстро скользнул по ней оценивающим взглядом. Она озабочена происходящим, и она искренне переживает об этом. У неё нет безусловных предпочтений в политической палитре. Пришло время ослабить давление.
— Прошу прощения, доктор, у меня не было намерений расстроить вас.
— Лейтенант, лгать это дурной тон, особенно когда вы делаете это так плохо. Вы наверняка хотели расстроить меня.
Ли почувствовал как тепло прилило к лицу.
— Вы правы доктор. Я сожалею… но я должен был.
— Ну, по крайней мере, вы смущены, даже покраснели. Пожалуй, в вас есть человек, лейтенант Стронг.
— Ли.
Она легко улыбнулась.
— Хорошо, Ли. Можете называть меня Женевьева, если вы уже закончили провоцировать меня.
— Полагаю, я действительно закончил, Женевьева.
— Хорошо. Итак, чем я могу помочь?
— Вы можете помочь, доктор, — сказал Ли, понизив голос, — если дадите мистеру Паначуку болеутоляющее. А то он немного раньше, чем нужно, хочет выбраться из койки и вернуться к работе.
На пороге лазарета возник Перленманн. Он приоткрыл дверь и опёрся на косяк.
— Как продвигается расследование, лейтенант?
— Продвигается, мистер Перленманн, но не так быстро как хотелось бы. Я надеялся, что доктор Изольда сможет пролить свет на некоторые новые факты, в особенности, касающиеся колонистов.
Администратор покачал головой. — Признаться, мне трудно поверить в то, что лидеры колонистов, мистер Бриггс и мистер Керконнен, могли бы выступить на стороне насилия в любом качестве.
— А что насчёт мисс Кси?
Перленманн пожал плечами.
— Она самая темпераментная из них, однако, это делает её слишком очевидным подозреваемым, вы так не считаете?
— Может быть, она не участвовала в этом сама, а смогла найти какого-нибудь горячего парня, чтобы он сделал всё за неё. Периферийным зрением Ли увидел, как Изольда скептически хмуриться.
Перленманн снова пожал плечами.
— Возможно, но единственный разумный в этом случае мотив… что колонисты пытаются дискредитировать и подставить "солнечников" или "спейсеров", и он кажется несколько надуманным. Прошу прощения, но сейчас я должен вернуться к себе в офис. Меня завалили бумажной работой.
Перленманн выскользнул из кабинета Изольды. Ли посмотрел ему вслед, и когда дверь закрылась, он спросил, — Что насчёт него?
Изольда подняла голову. — Что вы имеете в виду?
— Может он э… может он быть тем злым "поверхностником" под прикрытием, который только и ждёт подходящего повода, чтобы прикрыть этот объект?
— Перленманн? Внедрённый агент "Неолуддитов"? Вы что, с ума сошли? Изольда засмеялась приятным, мелодичным звуком.
— А что смешного?
— Лейтенант, даже если бы Перленманн и проявлял симпатии к любой экстремистской фракции, он никогда бы не действовал с ними заодно. Всё это скрупулёзное следование правилам и его обязанности здесь, однозначно говорят о том, что он здесь за тем, чтобы колониальная программа работала с максимально возможной производственной отдачей. И, несмотря на сокращение поставок и задержки, возникающие по вине "Неолуддитов" с их интригами в Женеве, ему удалось не сильно отстать от первоначального графика по запуску кораблей. А это сродни подвигу, уж поверьте мне.
— Я верю.
— Ну, тогда поверьте и моему ответу. Полномочия Перленманна прописаны предельно чётко, и он не отклоняется от этого ни на йоту.
Ли кивнул.
— Да, но как говорится, исключения подтверждают правила. Может быть, он как раз такое исключение?
Изольда резко качнула головой. — Нет. Послушайте Ли. Я знаю достаточно людей, которые либо выказывают поддержку радикалам, либо сами ими являются, только не говорят об этом. Они не посвящают меня в свои планы, но они доверяют мне. Поэтому я знаю, что они все считают Перленманна марионеткой в руках умеренных "Зелёных", которые в любой момент могут вернуть его домой. "апсайдеры, "поверхностники", "спейсеры", колонисты, все они согласны только в одном, в том, что Перленманн не будет нарушать правил.
Ли пожал плечами. — Ну, я должен был спросить.
— Конечно. Есть что-то ещё, чем я могу помочь?
— Пока нет. — Ли легко поднялся на ноги в почти отсутствующей гравитации.
— Хорошо. Тогда ваша очередь мне помочь.
Изольда порылась в столе, достала пузырёк с таблетками и протянула его Ли.
— Это для сержанта Булганина, — пояснила она.
Ли улыбнулся. — Таблетки для похудения?
Лицо Изольды стало строгим. — Это не смешно, лейтенант. Будьте любезны, проследите за тем, чтобы сержант их принял. Безотлагательно.
Ли нахмурился. — От чего они?
Изольда, которая в этот момент смотрела в компьютер, удивлённо перевела взгляд на Ли.
— Вы не знаете?
Ли покачал головой.
— Он не сказал вам?
Ли снова покачал головой.
— Mon Dieu, вы мужчины, как дети! Ли, сержант Булганин страдает астмой, а все эти упражнения, которыми вы его мучаете, лишь делают ему хуже. Много хуже.
