Жюль Верн - Том 9. Архипелаг в огне. Робур-Завоеватель. Север против Юга
Какой это был для него удар! Старкоса принимали в доме, строго-настрого закрытом для него! В первую минуту он чуть не проклял Хаджину, да и кто на его месте поступил бы иначе? Но ему удалось взять себя в руки, и хотя все, повидимому, говорило против девушки, любовь одержала верх над гневом.
- Нет! нет!.. - восклицал он. - Невозможно!.. Она... и этот человек! Быть не может!.. Немыслимо!
Между тем, хорошенько поразмыслив, Старкос, попреки своим угрозам, решил молчать. Он рассудил, что пока не стоит открывать тайну покойного банкира. Тем самым он будет держать в руках Хаджину: ведь он всегда успеет очернить память Элизундо, если того потребуют обстоятельства.
Так было решено им и Скопело. Старкос без утайки рассказал своему помощнику, чем закончился визит к Хаджине. Скопело согласился с капитаном и заметил, что раз уж дела приняли дурной оборот, то самое правильное выжидать, ничего не разглашая. Больше всего сообщников смущало, что девушка и не подумала купить деньгами их молчание. Чем это объяснить? Непостижимо!
В течение нескольких дней, до 12 ноября, Николай Старкос ни на час не покидал саколеву. Он изыскивал, он изобретал средства, способные привести его к цели. При этом он главным образом рассчитывал на удачу, ни разу не изменявшую ему на его мерзком пути... Но теперь он напрасно на нее надеялся.
Анри д’Альбаре тоже уединился. Он больше не возобновлял попыток увидеться со своей бывшей невестой, считая, что это ни к чему не приведет. И все же надежда не покидала его.
Двенадцатого ноября вечером офицеру принесли письмо. Сердце подсказало ему, что оно от Хаджины. Открыв его, он первым делом посмотрев на подпись: предчувствие не обмануло его.
Несколько строк, написанных рукой девушки, гласили:
«Анри!
Смерть отца возвратила мне свободу, и все же вы должны отказаться от меня! Дочь банкира Элизундо не достойна вас! Я никогда не выйду замуж за негодяя Николая Старкоса, но не могу стать и вашей женой - женой честного человека! Простите и прощайте!
Хаджина Элизундо».
Прочитав письмо, Анри д’Альбаре, не раздумывая, бросился на Страда Реале...
Дом был заперт, брошен и пуст, словно Хаджина и ее верный Ксарис покинули его навсегда.
ГЛАВА ДЕВЯТАЯ Архипелаг в огне
Остров Скио, или, как его с некоторых пор называют, Хиос, находится в Эгейском море, к западу от Смирнского залива, у побережья Малой Азии. Вместе с Лесбосом на севере и Самосом на юге он входит в группу Спорадских островов, расположенных в восточной части Архипелага. Его периметр не превышает сорока лье. На Хиосе возвышается гора Пиллиней (ныне гора Элиас), достигающая высоты в две тысячи пятьсот футов над уровнем моря.
Важнейшие города на острове - Волиссос, Питие, Дельфиниум, Левкония, Кавкаса, но самый крупный из них его столица, Хиос. Здесь 30 октября 1827 года высадился полковник Фавье во главе небольшого экспедиционного корпуса, который насчитывал семьсот солдат регулярных войск и двести всадников, а также полторы тысячи солдат на жалованье у жителей; корпусу были приданы десять гаубиц и десять пушек.
Вмешательство европейских держав после битвы при Наварине еще не привело к окончательному решению греческого вопроса. По существу Англия, Франция и Россия стремились ограничить новое королевство территорией, на которую распространилось восстание. Однако греческое правительство не могло с этим согласиться. Оно требовало помимо всей континентальной Греции острова Крит и Хиос, необходимые для обеспечения независимости страны. Поэтому, в то время как Миаулис сражался на Крите, а Дюка - на материке, Фавье в указанный нами день высадился в Мавролимене, на Хиосе.
Нетрудно понять, почему греки так стремились отобрать у турок этот замечательный остров, жемчужину Спорад. Его чудесный климат - дар лазурного неба, с которым бессильны соперничать небеса всей Малой Азии, - не знает ни жгучего зноя, ни резких холодов. Легкий бриз несет Хиосу прохладу, делая его самым благодатным из всех островов Архипелага. В гимне, который приписывают Гомеру, - а Хиос считает его одним из своих сынов, - поэт называет остров «весьма тучным». Западная часть его славится тончайшими винами, способными поспорить с лучшими напитками древности, и медом, не уступающим меду Гимета. На востоке вызревают апельсины и лимоны, которые высоко ценятся во всей Западной Европе. На юге растут различные виды мастиковых деревьев, приносящих стране ее величайшее богатство - драгоценную камедь, мастику, столь широко применяемую в искусстве и даже в медицине. Наконец в этом благословенном богами крае произрастают финиковые пальмы, фиговые, миндальные, гранатовые и оливковые деревья - прекрасные сорта плодовых, встречающихся в южных областях Европы.
Итак, правительство стремилось включить этот остров в состав нового королевства. Вот почему отважный Фавье, невзирая на все неприятности, причиняемые ему даже теми, за кого он проливал свою кровь, взял на себя задачу его отвоевать.
Между тем в последние месяцы того года турки по-прежнему творили разбой и зверства на всем эллинском полуострове, и происходило это незадолго до прибытия Каподистрии в Навплион. Приезд этого политического деятеля должен был положить конец постоянным распрям между греками и сосредоточить власть в одних руках. Через полгода России предстояло объявить войну султану, содействуя этим образованию нового королевства, но пока что Ибрагим еще удерживал в своих руках среднюю часть и приморские города Пелопоннеса. Восемь месяцев спустя, 6 июля 1828 года, ему пришлось вывести свои войска из разоренной страны, и к сентябрю того же года на греческой земле уже не оставалось ни единого египтянина; но пока их дикие орды еще опустошали Морею.
Поскольку турки и их союзники занимали некоторые прибрежные города Пелопоннеса и Крита, не удивительно, что соседние моря кишели пиратами. И если они часто нападали на торговые суда, которые курсировали между островами, то происходило это отнюдь не потому, что их перестали преследовать командиры греческих флотилий Миаулис, Канарис и Цамадос; просто пираты были многочисленны и неутомимы, и плавать у этих берегов стало весьма опасно. Весь Архипелаг - от Крита до Митилини и от Родоса до Негрепонте - был охвачен огнем.
Шайки пиратов, составленные из отбросов всех наций, рыскали и вокруг острова Хиос, оказывая помощь паше, запертому в крепости, осаду которой, в самых неблагоприятных условиях, собирался начать полковник Фавье.
Читатель помнит, что негоцианты Ионических островов, напуганные создавшимся положением, общим для всех побережий Леванта, соединились и снарядили корвет, предназначенный для преследования пиратов. Вот почему пять недель назад «Сифанта» и вышла из Корфу в плавание по морям Архипелага. Два-три выигранных сражения, захват нескольких подозрительных кораблей прибавили ее экипажу решимости упорно добиваться своей цели. Корвет неоднократно появлялся у берегов Псары, Скироса, Кеоса, Лимноса, Пароса, Санторини, и его командир Страдена выполнял свою миссию столь же отважно, сколь и успешно. Однако ему не удавалось пока встретиться с неуловимым Сакратифом, чье появление всегда сопровождалось самыми кровавыми расправами. О нем постоянно говорили, но никто его не видел.
