Михаил Савеличев - Черный Ферзь
— Абсолютно, — Зевзер сцепил пальцы. Ферцу показалось, что длинные, заточенные ногти Душесоса внезапно полиловели, затем почернели, и из-под них проступили темные капли.
— Сколько человек в моем распоряжении?
— Двое, — веки поднялись, и взгляд начальника КомКонтра пресек и так затянувшийся диалог. — Все необходимые документы здесь, — оттянувшийся мизинец скользнул по папке.
Как в кошмарном сне, где по какой-то причине всегда приходится идти навстречу невыносимо жуткому, что притаилось во мраке, Ферц сделал шаг вперед, протянул руку, пальцы прижали рыхлую обложку вместилища документов, отчего по телу побежали мурашки, и осторожно подтянул папку к краешку столешницы.
— Иди работай, — сказал напоследок Зевзер и перевел взгляд на механиков.
Прижимая папку к груди, Ферц развернулся на каблуках и шагнул к двери.
Там его уже ждал тот двуполосочник, что снаряжал магазины. Он смотрел на Ферца и щерил стальные зубы:
— Поступаю в ваше распоряжение, господин крюс кафер, — отрапортовал с металлическим клацаньем железнозубый. — Унтекифер, господин крюс кафер.
— Господин штандарт кафер, машина приведена в рабочее состояние и готова к проведению калибровки! — бойко отрапортовали сзади.
— Приступайте.
Последнее, что видел в кают-компании Ферц, — выкаченные белые глаза вестового, которого техники общими усилиями устраивали поудобнее в сложной системе ремней и держателей пыточной машины.
— Катер нас ждет, — сказал Унтекифер. — Госпо…
— Проще, — махнул папкой Ферц.
— Так точно, Ферц, — железнозубый подхватил две сумки с амуницией и пошел вперед, весьма ловко перебираясь из отсека в отсек со столь громоздкой ношей.
Из-за двери донесся истошный крик, перешел в звериный вой и оборвался. Ферц двинулся вслед за Унтекифером. Идти пришлось недолго. Унтекифер провел Ферца по кратчайшему пути через только ему ведомые шхеры флагманского дасбута.
— Кто еще идет с нами? — спросил Ферц в спину железнозубого.
— Фехлер — радистом.
— Ты его знаешь?
— Пару раз ходили в одной связке. Надежное мясо, — Унтекифер повернул голову к Ферцу и привычно осклабился.
— А ты?
— Что я?
— Надежное мясо?
Унтеркифер клацнул зубами:
— Чересчур костляв. Но таких, как Навах, за завтраком парочку разгрызаю.
— Был с ним знаком?
Тамбур-шлюз распахнулся, и они оказались перед трапом.
— Нет, не был. Где они — адмиралтейские крысы, и где мы — крысы подводные, — Унтеркифер ухватился за перекладины, но подниматься не стал, а сделал какое-то странное движение головой, отчего рот растянулся точно резиновый, кожа лица собралась складками, как маска, готовая сползти с черепа, сверкнула сталь, и вот уже Ферц держит в руке вырванный из трапа кусок металлокерамики.
Унтеркифер двумя пальцами вправил челюсть, пошевелил подбородком, убеждаясь, что механизм встал на свое место.
— Дайте мне приказ, и я прогрызу мир насквозь, кехертфлакш, — залихватски подмигнул железнозубый.
Ферц постучал куском перекладины по переборке, удостоверяясь, что здесь обошлось без фокусов.
— И еще, Ферц, — сказал Унтеркифер. — Раз меня поставили с тобой в одну связку, то дело с этим Навахом смердит как тысяча дохлых дервалей. Даже как две тысячи дохлых дервалей.
Фехлер сидел на корточках на палубе, курил и смотрела на катер, где суетились пара моряков, готовясь к отплытию. Увидев Ферца и Унтеркифера, радист сделал глубокую затяжку, отчего «Марш Дансельреха» вспыхнул десятком разлетающихся искр.
Ферц оглядел радиста, увешанного сушеными побрякушками, уставился тому в район переносицы и неумело-ласковым тоном поинтересовался, довольно скверно копируя неподражаемого Зевзера:
— Сколько раз Блошланг проходил, моряк?
Радист немедленно вспотел:
— Ни разу, господин крюс кафер!
Ферц взял за нос одну из сушеных голов с особенно мерзким оскалом, поводил ею из стороны в стороны, точно ожидая, что кусок мертвечины все же соизволит перестать корчить гнилую плоть и примет подобающее испуганное выражение, какое и положено иметь поверженному врагу при виде торжествующего имперского моряка.
— Хорош, а, Унтеркифер?
— Так точно, господин крюс кафер. Красавчик.
Ферц вгляделся в мертвую рожу и с деланным изумлением произнес:
— А ведь я его знаю! Точно, знаю. Бронетех-мастер группы «Огненная голова» Беггатунсорганхинтерлиб собственной персоной. Храбрец, хоть и солдат! — Ферц выпрямился, щелкнул каблуками и отдал честь.
Ошеломленный радист как величайшую драгоценность держал на вытянутых руках сушеную голову бронетех-мастера, пока Ферц стоял перед ним на вытяжку, мыча государственный гимн Дансельреха.
Закончив с почестями, Ферц с кровожадной задумчивостью посмотрел на радиста:
— Что будем делать, моряк?
— Захоронить в пучине с торжественным залпом из табельного оружия, — предложил Унтеркифер.
— Он хоть и «Огненная голова», но солдат, сухопутная крыса, — резко ответил Ферц.
— Тогда предать земле. С коротким залпом из табельного оружия.
Радист, выпучив глаза и раскрыв рот, смотрел на совещавшихся. Мерзкая ухмылка бронетех-мастера стала еще омерзительней.
— У нас задание, моряк, — соизволил напомнить господин крюс кафер. — А мы не похоронная команда. Жри! — рявкнул Ферц.
— Так точно, господин крюс кафер! — рявкнул в ответ Фехлер, то тут смысл приказа дошел до радиста. — Осме…
Ферц протянул руку и ухватил Фехлера пальцами за кадык:
— Приказ понятен, моряк?
— Так точно, господин крюс кафер, — еле слышно просипел радист. Голова бронетех-мастера подрагивала в его руках, точно заходилась в мерзейшем смехе.
Сжимая крепче пальцы, Ферц пристально вглядывался в глаза Фехлера и, наконец, дождавшись нужного ему выражения, ослабил хватку.
— Я слышал, в Южных морях живут выродки, которые считают, что пожирая тело отважного врага, они становятся такими же храбрыми, — сказал Унтеркифер.
Ферц отпустил радиста:
— В таком случае, моряк, тебе повезло. Бронетех-мастер был достойным врагом. На его счету не один сожженный десант. Хитрый был засранец. Сколько людей пришлось положить, прежде чем заполучить его башку!
Фехлер вцепился в почерневшую губу бронетех-мастера.
— Дело у нас пойдет, моряк, — одобрительно похлопал радиста по плечу Ферц. — Набирайся отваги.
Унтеркифер скинул амуницию в катер и спустился вслед за Ферцем. Учитывая сложность и срочность задания, командование расщедрилось на редкостную рухлядь — катер чем-то напоминал высушенную голову бронетех-мастера — не формой, конечно-же, но гнилым видом. Глубокие язвы ржавчины покрывали корпус, защитная броня зияла множеством сквозных отверстий, а пробковое покрытие палубы, судя по всему, неоднократно горело, прогоркло воняя теперь напалмом и крошась под подошвами ботинок. Резкий свинцовый привкус ядерного движка казался незначительной мелочью.
