Дмитрий Янковский - Властелин вероятности
Реальность уличных звуков, жары и лежащей у подъезда собаки покончила с остатками волшебства. Анечка вздохнула и направилась искать таксофон. Он нашелся через квартал от дома Сергея. Сунув руку в карман, девушка нащупала не только телефонную карту, но и визитку. «Сергей Дворжек, фотограф», – гласила надпись на бархатистом картоне. Ниже – телефоны и адрес электронной почты.
Анечка набрала номер автомобильной мастерской, под видом которой скрывалась база ячейки.
– Алло, – раздался на другом конце голос Дениса.
– Алло, это Аня.
– Куда вы пропали? Мы с Ириной не знаем, что и думать! Ни тебя, ни командира, ни звонка. Потом по телику передали про перестрелку и твои приметы.
– Иван Сергеевич погиб, – сказала Анечка. – В него выстрелили из замораживателя. Голова прямо льдом покрылась.
– Вот черт! Какой еще замораживатель? Подробнее расскажи!
– Мы стояли на берегу. Я играла на флейте, а Его Превосходительство работал с новым эфирным детектором. Потом мы закончили и хотели уехать со свалки, но у нас колесо застряло. Я хотела взять доски у сторожа, вдруг обернулась и увидела, что командир лежит мертвый, а голова у него покрыта льдом. Над ним стоял мужик точно в такой же одежде, как тот, кого ты пристрелил утром.
– Что ему было нужно?
– Он хотел забрать флейту. Я выстрелила в него из газовика, взяла флейту и побежала, потом меня ловили менты, и я от них с трудом удрала.
– Ну и дела! – присвистнул вампир. – Ну и что нам теперь делать?
– Должны быть какие-то инструкции, – пожала плечами Анечка. – Спроси у Ирины, она должна знать, как связаться со Штабом в таких обстоятельствах.
– Не скажет, – хмуро ответил Денис. – Она на меня злая как львица.
– Как кто? – вздрогнула девушка, вспомнив ночной кошмар.
– Ты чего? – удивился вампир.
– Ничего, извини. Я еще никак в себя прийти не могу. Так ты Ирину не выпустил?
– Как же я ее выпущу без команды? Чтоб Его Превосходительство меня потом своей кнопкой пугал? Ну его на фиг! – Он помолчал пару секунд, затем осторожно спросил: – Ты сейчас где? Я бы на твоем месте не бродил по городу. Менты загребут, что будешь делать? Ты же не экстрасенс, как Ирина. Флейта, кстати, сейчас у тебя?
– Нет, – ответила Анечка, вспомнив, как стреляла в лицо незнакомцу. – Она в надежном месте. У моего знакомого.
– Ты же говорила, у тебя нет знакомых.
– До вчерашнего дня не было.
– Сумасшедшая, – вздохнул Денис. – Тут такая кутерьма, а ты связываешься неизвестно с кем.
– Если бы ты его сам увидел, понял бы, что такому человеку можно довериться.
– Слушай, а ты не влюбилась случайно? – чуть насмешливо протянул вампир.
– Не знаю, – ответила Анечка.
– Ну и дела! Ночевала ты у него?
– Да, – смутилась она.
– Понятно.
– Ничего тебе не понятно!
– Да мне без разницы, что там у вас было. Честно. Мне хочется уяснить, что теперь делать.
– Мне тоже, – вздохнула Анечка.
– Ты вообще собираешься возвращаться? – чуть напряженно поинтересовался Деня.
– Скорее всего. А что бы ты делал, если бы я не вернулась?
– Подождал бы четыре дня, пока запасы крови в холодильнике не иссякнут, а потом сбежал бы. Ирину бы выпустил и сбежал.
– А бомбочка? – вспомнила Анечка.
– Сломаю лептонный замок, никто после этого даже экскаватором до штабной комнаты не докопается. Так что, знаешь, тебе лучше не возвращаться.
– Что?! – выкрикнула в трубку Анечка. – Ты с ума сошел!
– Нет. Это вы все с ума посходили. Вас всех подобрали на улице, как беспризорников, которым терять нечего. Выдрессировали и приручили. А я коренной питерец, между прочим. Теперь из-за ваших игр в войнушку выйти на солнечный свет не могу.
– Это не игры. Ты видел, во что превращает человека десантник?
– Да ладно тебе! По другим причинам с ума сходит не меньше народа.
Таксофон пискнул, предупреждая о завершении действия карточки.
– Через четыре дня я отпускаю Ирину, заваливаю базу и ухожу, – сказал Денис перед тем, как их разъединили.
Анечка повесила трубку и побрела вдоль улицы.
«До чего же все бессмысленно в этом мире, – металось у нее в голове. – Что ни делай, ничего не меняется к лучшему».
И чем больше хочешь совершить добрый поступок, тем хуже все оборачивается. Анечка вспомнила, как два года назад они со Светкой вскладчину снимали квартиру на проспекте Ветеранов. Это было лучшее время ее жизни в Питере. После провала поступления в универ Анечка нашла работу, у нее завелись деньги, а совместное проживание со Светкой скорее радовало, чем напрягало. Светка же была натурой влюбчивой и без комплексов, поэтому мужчины в ее жизни менялись довольно часто. Анечке до этого не было дела, пока подруга не познакомилась с Вадиком. Вадик от всех других отличался разительно – он Светку любил. А та словно нарочно его изводила: назначала встречу и не приходила, обижалась на каждую мелочь и старалась выдурить как можно больше денег.
– Зачем ты над ним издеваешься? – спрашивала иногда Анечка.
– Ты деревня, – пренебрежительно отвечала Светка. – И ничего в мужиках не понимаешь. Ни один из них, даже самый наилучший, не годится ни на что, кроме регулярных поставок денежных средств. Ну, еще его можно применить, если ребенка захочешь.
– Как-то примитивно звучит, – хмурилась Анечка.
– Зато правдиво.
Прошел месяц. Ветреный Светкин характер заставил ее сменить Вадика на более перспективного кандидата. Тот был богат, в годах и ужасно ревнив. С Вадиком же случилась депрессия. Когда в очередной раз Светка спустила его с лестницы, Анечка не выдержала и ушла вместе с ним.
– Катитесь оба! Умные! – крикнула Светка им вслед. – Шекспира начитались, придурки?
Никаких чувств, кроме жалости, Анечка в отношении Вадика не испытывала. А Вадику хотелось хоть немного тепла после общения со Светкой.
Они прожили вместе три месяца. Днем работа, вечером интеллектуальные разговоры, иногда немного вина перед сном, еще реже – спешная близость, от которой в памяти оставалось лишь сопение Вадика возле уха. Тогда Анечка впервые поняла смысл поговорки, что от добра добра не ищут. Казалось бы, дурного никому не хотела, а вышло все как-то криво. И еще она поняла, что никто не оценит доброго дела, если оно во вред самому добродетелю.
По утрам Анечка стала замечать, что собственное отражение в зеркале смотрит на нее с укором. Поняла, что начинается нервный срыв. А еще через неделю закрылась фирма, где она работала. К концу четвертого месяца оставшихся денежных средств уже не хватило бы на съем отдельной квартиры, а к началу пятого в жизни Вадика появилась Вика.
Через три дня после разборок с битьем посуды за Анечкой в последний раз захлопнулась дверь квартиры, в которой она жила с совершенно чужим для нее человеком. Моросил дождик, заставляя опавшие листья липнуть к асфальту, по небу плыли тучи, тянувшие к земле мохнатые щупальца. Анечка добралась до ближайшего таксофона и позвонила Светке, но в старую квартиру та ее не пустила.
